Эльфийский бык 2

— Погоди, — Леший отряхнул остатки полудремы. — Может, они с миром.

— С канистрами они, — проворчал Мазин, — а не с миром.

Невзрачную «Газель» гости бросили у дороги, оставивши при ней водилу — мужичка, который явно тяготился возложенною на его плечи миссией. А еще чуял что-то этакое, недоброе, и потому то застывал, вперившись взглядом в дальние дали, то принимался крутить башкой. И сигаретку скорее жевал, чем курил. Мужики же, вытащив из газели пару канистр прехарактерного вида, потащили их к лесу.

— Ишь… ироды, — возмутился Мазин. — Они что, лес поджечь собираются?

— Ну…

— Ты глянь! — донеслось из предрассветоного тумана, который несколько размывал и даже прятал фигуры. — Поле! Конопля!

— Что ты… в натуре конопля… огроменная какая.

Тут Леший согласился, поскольку синяя эльфийская конопля старательно росла. И вымахала метра на три, если вовсе не на четыре.

— Они чего там, совсем шибанулись? — искренне удивился один из гостей. — Коноплю ростить… и нагло так.

— А тебе дело?

— Ну…

— Тебе чего сказано было? Вылить в лес и подпалить…

— Так… это… я от подумал… может, не в лес? — в голосе мужика послышались заискивающие ноты. — Там же ж эти… медведи… еще найдут, подерут.

— Раньше думать надо было. Да и вот…

До Лешего донесся легкий энергетический всплеск. Гости явно активировали какой-то артефакт.

— Теперь нас ни один медведь не заметит… — важно произнес тот, что был за главного. — А леса не станет, и медведи…

Вот падлы. Леший, конечно, не медведь, но здешний лес давно успел стать ему родным и близким. А эти палить.

— Все одно… может… того… поле того? А от него лес займется… ну, если по краешку плеснуть. Для шуму хватит.

— Тебе…

— Не кипиши, — заговорил третий. — Горюня дело говорит. В лес этот… там кроме медведей может быть чего.

— Или кого, — подал голос Ворон. — Может, вальнем все-таки, а? Пока они и вправду поле не запалили.

— Достанешь?

— Обижаешь, шеф. Стоят красиво. Далеко разбежаться не сумеют. Ты только скажи, как. Начисто или чтоб поспрошать можно было?

— … так что поле…

И люди повернулись к полю. Канистра бухнулась о землю.

— Шеф?

— Погоди… — Леший и сам не знал, почему медлил. Приказ?

Да нет, теперь у него приказ довольно четкий. И поле вон государь-император самолично сеял, а потому покушения на него не простит. И совесть Лешего тоже мучить не будет. Но что-то все-таки мешало…

Люди меж тем двинулись к полю, остановившись на самом краю его.

Синие стебли покачивались, шелестели.

— Какая-то она… недружелюбная, — сказал первый из троицы. — Может, все-таки в лес… или как знаешь, но я в нее не полезу. Я вот…

И канистру пнул, которая от пинка опрокинулась, выплескивая содержимое.

— Шеф? — Ворон явно нервничал.

А Леший вдруг понял, что не так.

— Назад, — приказал он. — И тихо…

Шелест усиливался.

А ветра ведь нет. Нет тут ветра, а конопля шелестит, качается, клонится, причем волна эта бежит от леса к краю поля, туда, где застыли люди. И добежав, накрывает их с головой.

— Что за…

— Помогите… — раздался тонкий голосок и стих. А волна отхлынула, полетела в другую сторону, оставив на краю поля лишь канистры. Да и те — ненадолго. Треснула земля, будто просевши под весом их, а после и вовсе накрыла с головой.

— Шеф… что это было? — нервным голосом поинтересовался Ворон.

— Машину. Не упусти, — отдал приказ Леший.

И благо, выполнили.

Залесский быстро скрутил водилу, который, кажется, и не понял толком, что произошло. Впрочем, не только он. Были люди.

Не стало ни людей, ни канистр. Только синяя конопля покачивалась на ветру.

— Знаешь, я тут один старый ужастик смотрел, — Ворон подошел и встал рядом. Синее конопляное поле было спокойно и даже умиротворенно. — «Дети кукурузы» называется. Так вот… конопля — она по ходу страшнее будет.

— Погоди, — Леший покачал головой и, решившись, шагнул к полю.

— Шеф? — судя по голосу, Ворон явно нервничал. — Ты бы это… того…

— Не мешай. Я… пришел с миром, — почему-то казалось, что конопля понимает. — Я свой.

Стебли покачивались, крайние изгибались. И вот уже тонкие веточки потянулись навстречу, ощупывая лицо и шею. В прикосновении их не было угрозы, скорее уж чувствовалось любопытство. А еще знакомая, иная сила, исходившая от Весняны.

— Хочешь? — Леший создал огненный шарик. И веточки конопли потянулись, оплели его, пробуя. — Хорошая…

До него донеслось эхо радости, пожалуй.

— Ты… ты отдай этих людей, пожалуйста, — Леший все же не был уверен, что конопля или чем было это поле, понимает человеческую речь. А потому изо всех сил представил себе, чего хочет. Некоторое мгновенье ничего не происходило. Разве что шелест усиливался.

— Шеф, она волнуется…

— Не лезь, — рявкнул Леший. — Она не тронет.

Не должна бы во всяком случае. И потому Леший постарался стоять спокойно, когда ветка упала на плечо, другая облапала длинными листами голову и лицо. Он нахмурился, стараясь отдать мысленный приказ.

Или просьбу.

Пожелание?

Может, государя кликнуть… или там эльфа его? Эльф точно договорился бы. Но имелись у Лешего подозрения, что пока они туда и обратно, то и спасать будет некого.

Но нет, земля треснула, выпуская зеленый кокон.

— Спасибо, — сказал Леший, выдав еще один шарик силы, побольше первого. — И остальных тоже… пожалуйста.

Все же вежливость — это сила.

Через пару минут на земле лежали все три гостя, надежно упакованные зелеными стеблями. Леший чуть убрал те с лица, убеждаясь, что люди дышат. Один даже дернулся, заерзал, выдав сиплое:

— Помогите…

— Поможем, — пообещал Леший, подцепив кокон, чтобы утянуть его от поля. — Всенепременно поможем… мы тут и сидим, чтобы людям помогать.

— Ты… ты кто вообще?

— Леший я.

— Леший? Леших не бывает!

— А я вот есть…

Мужик задумался и молчал, долго, с минуты две. Леший успел и второго приволочь. Этот был без сознания, оно и к лучшему. Пахло от мужика перегаром, а вот от третьего — характерно так. Знакомо. Аж в носу засвербело-то. Где только эти падлы взяли спецтопливо?