Элизиум. Аликс и монеты

– Спасибо, я бы хотела вместо слов вызвать свидетеля… Шута.

– О, это так забавно, - Шут запрыгнул за стол с печатной машинкой, сэр Балабол смерил его гневным взглядом.

– Все вы знаете Злого Гения, - без дрожи заговорила девочка.
– Так скажите мне, честен ли он сам?

Зал молчал, улыбающаяся маска Шута следила за всеми сразу, среди зрителей, похоже, не было смельчаков. И когда девочка уже отчаялась дождаться, руку вдруг поднял какой-то мальчик с одним крылом за спиной.

Король указал на него молотком.

– Шут приходил как друг, а затем выпустил сорок бочонков со змеями в доме ведьмы на утесе, - сказал парнишка.

– О, помню, это было не так давно, она изводила все города в округе, - парировал Шут, - я сделал одолжение…

– Шут помог разыскать, но затем украл «книгу имен»! – раздался еще один возглас.

– И еще ни разу не использовал ее во вред.

– Он обещал мне сражения и битвы, - вышел из толпы кот в доспехах, - но затем я стал его слугой.

– Сэр Удачливый! Какой приятный сюрприз!
– захлопал Шут.
– Так ведь все так и было, ты сражался с ветряным драконом. Кстати, он был моим.

– Он говорил, что другого выхода нет, - выкатился из толпы сэр Все-не-так, - что меня никогда не примут обратно, но когда я вернулся, меня вспомнили и даже обрадовались.

– Это было на благо, неужели ты не понял? Кое-кому требовалось время, чтобы понять, что не такой уж ты и никчемный.

– Он спас восемнадцать принцесс, но затем каждую из них превратил в куклу! – выкрикнул кто-то из толпы.

– Да ну что вы, я лишь показал им их истинные лица, – усмехнулся Шут.

– Ты обещал мне, - сэр Балабол бросил печатать и поднялся, - что с ним все будет в порядке, и я служил тебе по совести. Но до сих пор даже не знаю, где он.

– Не забегай вперед, всему свое время.
– Шут вскочил из-за стола и прошелся полукругом.
– Как мы видим, уважаемый суд, личные симпатии и антипатии играют для этих граждан гораздо более важную роль, чем правда. Кто-то еще хочет высказаться?

– Суд признает Шута невиновным по всем предъявленным устным обвинениям.

Аликс не слушала, она смотрела на тех, кто вышел, и раз за разом прокручивала в голове их слова. В ее истории было все так же – Шут пришел радостный, веселый, загадочный, но затем стал жадным, злым, опасным.

Внезапно девочка почувствовала, что если сейчас достанет монетку, то все поймет.

Она сняла башмачок, засунула в него ладонь и вытащила большую серебряную монету. Та заблестела, и в зале охнули. Женщины зашептались, мужчины достали монокли, чтобы рассмотреть это чудо получше.

– Семь! – торжествующе воскликнул Шут.

– Совершенно верно. Семь монет. И эта является моей самой любимой, потому что я получила ее сама.

– Сама? – ахнули в зале.

– Феи не дают монеты за простые зубы, только за важные, и чтобы получить эту, я вырвала у себя коренной зуб, чтобы узнать, даст ли зубная фея мне еще одну монету за…

– За жадность… - закончил за нее Шут, глаза его заблестели.
– Второй зуб, серебро. Феи такие умные, жадность так опасна.
– Шут захохотал, а затем резко зашипел: - Вы лгали мне, у вас осталась частичка жизни.

– Я была вынуждена.
– Девочка сжала монетку.
– Если бы у меня была возможность сказать, я бы сказала.

– Проверим? Сейчас я дам вам три возможности сказать, сколько у вас монет, - разъяренно сказал Шут, поднял цилиндр и достал оттуда телефон. Он брякнул его на пол и поднял трубку. – Три звонка, к вам в прошлое. Давайте же узнаем, врали вы мне или нет.

Аликс похолодела. Конечно, врала, не отвечала, и она это знала, ведь это уже было в ее прошлом. Она взглянула на потолок, тело трубочиста сжали спицы, ей стало плохо, она словно почувствовала его боль.

Шут прижал трубку к уху и закричал:

– Ты меня слышишь? Слышишь? – Он говорил нервно, затем закрыл трубку рукой и, хихикая, сказал всем: - Девочка говорит «да». – А затем вновь заговорил в трубку.
– Сколько было монет? Шесть? Шесть монет? Почему ты мне врешь…

Аликс зажмурилась. Шут развел руками.

– Вы ничего не сказали. Бросили трубку. А я спрашивал. Продолжим?

Он набрал неизвестный номер. Но ответа не последовало.

– На второй вы даже не ответили, - злорадствовал Шут.
– Ах, да, я помню его, в Театре. Вы испугались… Я торопил. Что ж, сделаем третий.

Он набрал номер, приложил трубку к уху и закричал:

– Вы врали мне! Вы лгунья. Я проучу тебя, я проучу тебя, как только узнаю. Сколько их было? Сколько было монет?

Шут ликующе откинул телефон.

– И вновь в ответ тишина. Вы лгунья. Думаю, вы услышали достаточно. И все, кто здесь собрался, тоже.

Девочка еще раз посмотрела на монетку, словно разгадка в ней, в последнем кусочке ее жизни…

– Аликс, знаете ли вы, что такое цена? Приобретая что-то, вы оцениваете это не деньгами, а тем, чем вы пожертвовали ради этого. Не понимаете? Ваша смерть сейчас оценивается яркой насыщенной жизнью, ведь именно от нее вы отказались. Вы могли чудесно жить в замке, полном загадочности, остаться там до конца, но вы тратили и тратили свою жизнь, обманываясь, что во благо.

– Еще… - Аликс смотрела на него и думала, ей казалось, сейчас она поймет. Вот именно сейчас.

– Я хочу осудить вас за ложь самой себе. Вы думали, что тратите монетки на нужные вещи, хотя на самом деле тратили их на пустое. Из-за вашего вранья вам пришлось покупать маскировку на частичку собственной жизни, из-за вашей неосведомленности вы купили за монету надежду для преступника, сожгли Театр, потратив кусочек жизни на злобу и обиду.

– Еще, говорите… - Аликс тянула время.

Она крутила в руках серебряную монету и вдруг только сейчас заметила, что на ее сторонах изображены маски. Одна веселая, а другая грустная, даже немного злая. Как же она раньше их не замечала?

– Все ваши монеты - это ваша жизнь, для ребенка их даже слишком много, вы успели немало. Путешествовали, надеялись, любили… как блестят, - Шут провел рукой по фраку.
– Уважаемый суд, присяжные, вы выслушали все. А теперь ответьте… То, что девочка виновна во вранье, это очевидно. Но гораздо важнее понять, виновна ли она в пустой трате собственной жизни?

Присяжные-дети собрались в круг и перешептывались. Затем Джони кивнул и вышел вперед. Он поправил повязку и кофту, ему хотелось выглядеть важным, и тонким детским голоском заговорил: