Енох
Шрифт:
- Еноше, ты часто упоминаешь Илию - кто этот Илия?
- Он будет жить за девять столетий до вочеловечивания Господа, при нечестивых правителях. Илия напомнит людям о Боге. "И доколе вы будете хромать на оба колена?" - скажет Илия, ибо народ, среди которого станет проповедовать пророк, будет поклоняться и падшим ангелам, которым поклоняются каиниты. (Мечта Тувалкаина!) Илия не вкусит смерти и будет взят в огненной колеснице на небо. А в конце времен, когда на земле воцарится тот, кто будет выдавать себя за вочеловечьшегося Бога, Илия сойдет на улицы вечного города и будет обличать зверя и проповедовать покаяние. А я, Мелхиседека, буду
- Люди будут знать, что ради них Господь вочеловечился, - и все равно станут поклоняться зверю? У каждого человека будет ангел-хранитель, - и люди все равно будут поклоняться зверю?
- И тогда немногие послушают нас, но и таких, кто не потерял ценности в очах Господа, будет немало!.. Веру в истинного Бога объявят одной из вер, идея Божества будет высмеиваться лицедеями. Объединят все верования во всемирную религию, и тогда воцарится зверь. Но потом придет Спаситель. И Тувалкаин добьется своего, но людей его объединенной веры смоет потоп.
- Еноше, а почему ты так мало говоришь о потопе?
- Я говорю, но не всем. Всем о потопе будет свидетельствовать мой правнук. Имя его Ной.
- Ной? Но я не знаю среди сифитов никого, кто бы носил это имя.
Енох улыбнулся.
- Он еще не родился, Мелхиседека! Бог даст, и тебе, может быть, придется его воспитывать. Но и его мало кто послушает. Слишком уютно будет жить людям и на упоминание о потопе они будут отвечать снисходительной улыбкой. Клоунессы каинитов постараются, и Ноя объявят чудаком, а имя его окружат презрением.
– Енох лежал с закрытыми глазами. Тень листвы густо покрывала его лицо.
– Ты уже будешь старенькой, Мелхиседека, и в твоей пещерной комнате устоится запах, характерный для жилища престарелого человека. Но в отличие от других стариков ты, Мелхиседека, никогда не будешь жаловаться на старость и немочь. С Ноем уже будет говорить Бог, но людям по их немощи иногда надо, чтобы их поддержали и люди. Однажды Ной придет к тебе и скажет:
"На наших землях, Мелхиседека, закончилось дерево гофер, из которого Бог повелел строить ковчег, а из каинитов никто не хочет продавать смолистое дерево. И все смеются надо мной. Даже мой сын Хам".
А ты ему скажешь, Мелхиседека:
" Я уже начинала беспокоиться, Ной, что ты достроишь ковчег до моей смерти, а мне по моим грехам - погибнуть в водах потопа... Может, тебе, Ной, сходить в дальний город к Ноеме-жрице. Она богата и наверняка на ее землях есть леса с деревом гофер".
"Ноема-жрица? - недоуменно спросит Ной.
– А почему ты решила, что Ноема-жрица продаст мне дерево гофер?"
А ты ответишь, Мелхиседека:
"Это было очень давно... Ты, Ной, еще не родился, и не родился еще отец твой, а твой дед Мафусаил был молод, а город, где смешались все люди и религии, был только в голове у каинита Тувалкаина.
– И скажешь, Мелхиседека: - Енох, когда опускался с неба для проповеди, посетил дом Ноемы..."
Мелхиседека тревожно и вопросительно посмотрела в глаза брату.
- Дом Ноемы? - спросила она.
– Ты хочешь посетить дом Ноемы, Енох? Но она...
- Не за тем, о чем ты подумала, Мелхиседека! Вот так же и Ной посмотрит в твои глаза - тревожно и вопросительно. Как ты в мои.
"Дом Ноемы?" - спросит Ной. А ты скажешь ему:
"Не за тем, о чем ты подумал, Ной! Енох молился у Ноемы и говорил ей, что в будущем она должна помочь
кому-то из сифитов. Может, Енох молился тогда за тебя. И было надо, чтобы Ноема видела его молящимся".– И твои слова укрепят Ноя, Мелхиседека.
- Енох, а ты видел, как Богочеловек выводит из ада допотопных праведников?
- Я не все видел, и не все, что видел, могу понять, и не все, что могу понять, могу рассказать тебе, Мелхиседека.
- Мне бы очень хотелось, Енох, умереть до потопа, чтобы Господь вывел меня из ада.
- Проси - у Господа нет ничего невозможного.
- Енох, а люди будущего будут знать о тебе до того, как наступят дни проповеди перед концом мира?
- Почему ты спрашиваешь?
- Не знаю. Наверное, потому, что мне очень бы этого хотелось. Вашего прихода с Илией должны будут ждать, а, стало быть, что-то знать о вас.
- Люди последних времен будут почитать пророка Илию, почитать допотопных праотцев, а обо мне в их книгах - только несколько слов, но многие будут знать, что в конце времен я приду с Илией. Хотя и про меня будут книги, которыми не будут пользоваться при богослужении, но люди, которые их напишут, привнесут много "своего", и этого "своего" будет больше, чем меня. И все же люди узнают, что я живым был взят на небо, спускался для проповеди и снова был взят на небо. И многие будут знать то, что "никто не взыде на небо, токмо Сшедший с небес".
- Тебя трудно понять, Енох!
- Это ничего. - Енох улыбнулся, не открывая глаз.
– А еще, Мелхиседека (голос брата стал веселее), люди будут просить у меня счастья в семейной жизни. Когда я там узнал об этом, я сказал ангелу: "Мы ругались с Сепфорой по пустякам, упрекали родителей друг друга, наказывали детей".
- И что ангел?
– спросила Мелхиседека.
- Он, кажется, совсем не разбирался в семейной жизни. Ангел подумал и сказал, - сонно произнес Енох, - что это, наверное, и есть (Енох зевнул) счастливая семейная жизнь...
– Не договорив, Енох заснул, украшенный улыбкой, провалился в мир, где все светящееся и прозрачное. На исподе век пульсировали неясные образы. И у Мелхиседеки ресницы стали клейкими, точно проклюнувшиеся листочки - не хотели разлипаться.
В то же самое время праведный Сиф в святилище Адама в богомысленной молитве увидел в полусне-полуяви, как змея, скользя на персях между камнями, подбиралась к задремавшим Еноху и Мелхиседеке. Сиф точно почувствовал гладкий змеиный холодок в руке, пробудился и вооружился теплой молитвой о своих потомках. И те сквозь сон услышали голос Сифа, змеиный гладкий холодок точно скользнул и по их рукам. Енох и Мелхиседека пробудились одновременно. Змея замерла. Люди тревожно осмотрелись.
- Это, должно быть, от жары, - сказала Мелхиседека и опустила голову на теплый камень. Задремал и Енох. А Сиф молился в святилище Адама. И снова Мелхиседека, засыпая, услышала его голос. И проснулась.
- Енох, - разбудила она брата.
– Нам пора в путь!
Видя духовными очами, что Енох и Мелхиседека послушали его, Сиф в сердце возблагодарил Бога.
18. Сиф в сердце своем возблагодарил Бога.
- Во время молитвы мне показалось, - сказал Сиф Еве, - что Господь пошлет человека, который укажет путь к потерянному раю.
От неясной тревоги Ева улыбнулась.
- Ты уже пожилой, Сиф, - выдержишь ли такое утомительное путешествие?
– Эти слова Ева сказала одновременно со скрипом калитки.