Энриет. Логос 1

В таком положении окружающая картина стала ясней. Мы находились в одноэтажном деревянном сарае. Кругом валялось сено. В дальнем углу я увидел лестницу на второй этаж, занимавший половину сарая. Пол второго этажа состоял из досок, которые лежали на затяжках. Он весь был забит сеном. Для себя приметил, что в случае чего, легко можно спрятаться. Окон не было. Даже наверху. Весь и так скудный свет проходил через щели в стенах.

Прислушавшись к звукам, я услышал шум ветра. И моря. Где-то рядом было море. Этот звук я никогда ни с чем не спутаю. У входа через щели можно было увидеть появляющиеся и исчезающие тени. Видимо, там стоит один человек…или орк…или еще кто-то…стоит одно существо, которое нас охраняет.

— А нас охраняют — пробормотал свои мысли — Что с нами будут делать?

Орк прекратил смотреть на потолок и уставился на меня.

— Конечно охраняют. Хотя можно ли назвать это охраной? — хмыкнул орк, махнув рукой — Э-эх! Деревенщина. Они не знают, что такое воинское дело. А по поводу нас, то я буду рабом, а тебя убьют. А может, и рабом сделают. Вы — люди — подлый народ. Как можно своих же соплеменников делать рабами. У нас — у Орков — такого нет.

Нормальный расклад. Хорошо начинаем. В принципе, в моем родном мире было не так уж и плохо.

— Тебя за что рабом? А меня за что убить?

— Меня рабом, потому что орк — глаза Корага сузились и наполнились злостью, но потом расслабился — а тебя, за то, что ты дезертир и вор.

Ого. Так мы тут имеет дискриминацию орочьих народов? Неплохо. Вспоминаю свой старый добрый мир. А я, значит, дезертир и вор. Надеюсь, мне объяснят, каким образом был приобретен статус вора и дезертира.

— Ты виноват лишь в том, что люди захотели рабов — мысль вырвалась из уст.

— Я виноват лишь в том, что люди захотели рабов? — Кораг ненадолго задумался, а потом усмехнулся.

Он подсел ко мне ближе и протянул руку.

— Знаешь, Энри. Давай держаться друг за друга.

— Давай — я протянул руку в ответ.

Хоть он и будущий раб, а я представитель висячих груш, все же предпочту умереть, имея хоть одного друга. Ну, хотя бы союзника. Пусть хоть кто-то вспоминает о моей кончине. Настя и Дима точно никогда не узнают, куда я попал, и что со мной приключилось. А жаль.

Кораг сказал, что меня могут сделать рабом, и это, что-то мне подсказывает, лучше, чем быть пищей для черных и пернатых, если таковы тут имеются. Не хочу, чтобы мои глаза летали по всем окрестностям. Не, я не против полетать, но не в таком виде.

Судя по крику, изредка доносящемуся от моря, что-то наподобие чаек тут есть определенно.

— Надо постараться стать рабом, а лучше все объяснить, и остаться свободным человеком.

— Им объяснишь — хмыкнул Кораг, перебирая в руках сено — они уже все за тебя решили. Моего брата убили за свои мерзкие мысли.

Костяшки орка захрустели, а на лице возник оскал.

— Сожалею, что так вышло.

— Не надо сожалеть. Он умер как воин. И он не просил за себя отмщения. Боги приняли его — отрезал орк — меня обуревает лишь гордость.

Судя по всему, в этом мире о важнейшем праве, как о праве на жизнь, пока еще не додумались.

Я посмотрел на вход, и увидел по силуэту, что охранник внимательно слушает нас. Их тени не двигались, плотно закрывая телами щели.

— Ты не знаешь кто нас охраняет? — сменил я тему — меняется ли охрана?

— Какой-то парень молодой, но он не разговаривает. Имя не называет. Правом на бой не пользуется. Смены нет — коротко ответил орк.

Я решил не спрашивать, но так понимаю, у орков очень ценится сила. Как же все напоминает фэнтезийный мир.

Мне вспомнился анекдот, что современный человек, который попадет в прошлое, сразу поймет, что ничего не умеет. Пришлось призадуматься. И взаправду, я ведь ничего не умею — нечего дать нового миру. А все мои знания, если их оглашу кому-нибудь, не имеют под собой обоснования, потому что сам понятия не имею как человечество сделало то или иное открытие.

Конечно, я могу сказать, что есть сила притяжения и бросить яблоко вниз, но, думаю, никого не удивлю, а то и вовсе, покрутят у виска пальцем. А еще страшнее, попросят рассказать, что это за сила такая и почему она притягивает.

— Слушай — начал новый разговор — а все орки…ну…красноватые? Или есть зеленые? Или других цветов?

— Цвет орка? — Кораг посмотрел на меня задумчиво. Затем осмотрел себя, будто только сейчас осознал какого он цвета — кажется, понимаю, о чем ты. Я видел только подобных себе. Но я слышал, что есть желтые орки, подобно песку, и орки зеленного окраса, подобно джунглям. Но они себя не называют орками, а как-то иначе. Орки — это мы.

Он задумался. Зубы его быстрыми и резкими движениями жевали тростинку.

— За такие вопросы должен зарубить тебя. Но ты теперь мой друг. Твою глупость я принимаю. Я верб, что ты не хотел оскорбить — мой красный друг выплюнул тростинку — Орки только мы, наш народ, живущий в горах и в степях. А других, похожих на орков, мы братьями не считаем.

Вот и приплыли. Оказывается, сейчас мог и умереть.

— А языки, наречия одинаковые?

— Языки, наречия? — Кораг посмотрел вновь недоуменно на меня. Мне становится казаться, что говорю очень странно — у каждого народа свой язык. Свое наречие. Но они владеют имперским языком. Они когда-то были частью Империи.

Ага. Это уже подсказка. Значит, была некая Империя, или еще есть, но уже в меньших границах. А мы на каком языке сейчас говорим? Не на оркском? На имперском языке?

Стоп! А я ведь себя не видел. Может, сам являюсь орком? Я начал осматривать себя, начав с рук. В это время Кораг внимательно смотрел на меня.

Так, он же говорил, что «все мы люди плохие, подобных в рабство загоняем». Все же я человек.

Так, осмотр окончен. Могу с уверенностью сказать, что являюсь представителем человечества.

— Кораг, а мы на имперском языке говорим?

— Дже но урак ди Ура — ответил мне с улыбкой орк.

— Чего — я выкатил глазки, и внимательно посмотрел на него.

— Если не понял, то да. Говорил на Имперском — засмеялся он, похлопав меня по плечу. Да так похлопал, что у меня ребра наружу едва не повылазили. Боже, да его руками можно мечи ковать. Без молота.

— А писать по-Имперски можешь? — откашляв свои легкие, спросил в надежде. Увидев имперский язык, я смогу понять на каком языке мы разговариваем. Имею в виду, на русском или нет. И смогу понять, умею ли сам читать.