Эпоха мертвых. Прорыв

– Старшой, видал, кого принесло? – спросил подошедший Матроскин, сопровождаемый мрачным и молчаливым Швили.

– Ага, не слепой, – кивнул Зять.

– А что им тут надо?

– Говорят, что против местных беспредельщиков войну затевают. Вроде как не к нам.

– Ну и не хрен, – прокомментировал Швили, после чего сказал: – Пошли, завтрак готов.

– Завтрак – это хорошо, – сказал проснувшийся голодным, как морф, Валера. – Пошли, чего тянуть.

Есть уселись между палаток на расстеленном брезенте, пристроившись так, чтобы можно было наблюдать за шевелениями «фармкоровских». Там шла какая-то суета, похоже было, что «черные» собирались отделиться от остальной колонны. Еще Валера заметил раненых, которых как раз размещали в кузове бронированного «Урала».

– Ты гля, досталось им где-то, – сказал Швили, наворачивающий макароны с мясом из котелка.

– По одной машине из крупняка явно прошлись, – добавил Матроскин. – Дырки такие, что член пролезет.

– Это что у тебя за член такой? – хмыкнул Швили. – С бычок сигаретный, что ли?

Матроскин в спор вступать не стал, а навернул приятелю кулаком по голой спине. Получилось гулко.

Вскоре откуда-то принесся, пыля, пятнистый новый «Тигр», вызвавший у Валеры приступ зависти к обладателю этой крутой машины, оттуда выскочил офицер, начавший решительно командовать всеми, кто ему на глаза попадался. Результатом его трудов стало то, что вскоре три машины, «бардак», «Водник» и «Урал» с ранеными, построились в колонну и укатили, потерявшись из виду.

После завтрака на команду наползла тихая лень, делать все равно было нечего, Рубцов не появился до сих пор, а Валера твердо рассчитывал его дождаться. Вскоре все ушли с плотины и переместились на песчаный берег затона, где и купались до одурения.

Рубцов вышел на связь только во второй половине дня, сам.

– Валера? Я примерно через час буду на плотине. Подходи к комендатуре, хорошо?

– Не вопрос! – обрадовался Валера.

Когда шли обратно, обратили внимание на суету возле блока, устроенного на въезде со стороны Городца. Там крутились и местные омоновцы, или кто там еще носил городской камуфляж, и «фармкоровские» во главе со здоровенным рыжим мужиком средних лет. Валера еще обратил внимание на то, что цвет шевелюры мужика совпадает с таковым у местного начальника ведомственной охраны. «Клуб рыжих, блин».

Суета у блока осталась позади, команда неспешным шагом добрела до палаток.

– Гля, а это че? – спросил вдруг глазастый Матроскин, указывая рукой куда-то в сторону воды.

Издалека к плотине быстро приближалось крошечное оранжевое пятнышко. Затем послышался негромкий поначалу гул, а само пятнышко разделилось на два цвета – черный, мокрый и резиновый, и оранжевый, в какой была выкрашена кабина приближающегося судна на воздушной подушке.

– Ты гля, прям самолет, – восхищенно сказал Матроскин. – Нам бы такой, а? А, Старшой?

– Горючки не напасешься, – поморщился Валера. – На хрен не надо.

Вскоре катер на воздушной подушке подлетел к дебаркадеру, и Валера узнал в одном из людей в кабине Рубцова. Тот совсем не изменился с тех пор, как они виделись в последний раз. Среднего роста, не по возрасту молодое лицо, очки в тонкой оправе. Разве что раньше он был одет обычно в деловой костюм, а сейчас в легкую куртку и джинсы, и на поясе висела кобура с револьвером.

– Привет, привет, кому бы не пропасть! – вполне радостно и вроде даже искренне бывший полпред поздоровался с Валерой. – Ты как, где, чем занят? К нам какими судьбами?

– На Иваньковском водохранилище обосновались. Еще рынок держим по Дмитровке, а сейчас о торговле задумались. Решили на пробу дойти до Нижнего, ну и какую посудину присмотреть под товар.

– Пароходик? – сразу уточнил Рубцов.

– Нет, желательно баржу небольшую, чтобы на буксире таскать. Но можно и пароходик.

– Это не с нами, это с «заводскими» надо договариваться, – секунду подумав, сказал Рубцов. – А что в обмен можешь гнать?

– Торф брикетированный. Оборудование можем дать для переоборудования котельных на торф.

– Торф? – удивился Рубцов. – Из Тверской губернии? У нас оттуда есть поставщик вроде как, Бурко… Ты ведь знаешь его, точно?

– Ага, через тестя, – кивнул Валера.

– А тесть где сейчас? – уточнил Рубцов, посмотрев при этом как-то странно.

– А хрен его знает. Свалил куда-то, век бы его не видеть, козла.

– А-а, вот как… – протянул Рубцов, глядя куда-то в сторону. – Ну свалил и свалил, нам он без надобности теперь. Тяжелый был человек в делах, кроме своей выгоды, ничего видеть не хотел.

– Это точно, – согласился Валера. – Дай ему волю, весь мир бы сожрал. С женушкой бы за обе щеки пихали бы.

– Ты мне вот что скажи: торфом ты сам владеешь?

– Нет, не я. Но брать могу, канал налажен. Я вообще-то транспортировкой заняться планирую.

– У Бурко?

– Бурко сам берет у других. Там братва на торфоразработки присела, он с ними торгуется.

– Ага, понял, – кивнул тот. – А у тебя с братвой свой контакт, так?

– Типа того.

– Кстати, вон Бурко нам своих людей подогнал в помощь. – Рубцов показал на ряд «Выстрелов», выстроившихся за палатками. – Будем вроде как союзнические отношения строить. А то дел невпроворот, а бойцов не хватает. Пошли. Пройдемся в ту сторону, я с их командиром поболтать хочу. Да и размяться охота, а то все или за столом, или в машине, задница скоро в двери пролезать не будет.

Пошли, попутно болтая о делах. Рубцов не только готов был участвовать в чужих проектах, он еще и свои выдвигал, вполне разумные, убеждая Валеру, что он не зря дожидался здесь. Тем более что проскочила тема о «лишних людях», тех самых, которые до сих пор неспособны покинуть места сбора беженцев и пристроиться к какому-то делу.

– Ладно, женщины, и те в большинстве сумели к делу прибиться, – говорил Рубцов. – Где с детьми работают, где готовят, где еще что, пусть по хозяйству, но с пользой. А вот с мужиками у нас беда просто. Один требует «работу по специальности», другой намерен «творить, а не землю копать», а мы их до сих пор в лагерях беженцев кормим. И такое впечатление, что им там нормально. Трехразовое питание. Баня раз в неделю, прачечная – и делать ничего не надо, знай лежи кверху пузом и права качай.

– Есть идеи? – оживился Валера.

– Да особо никаких. Не до них сейчас.

– А если кто-то предложит им работу по специальности, но далеко отсюда? – спросил Валера. – Будут возражения?

– Честно?

Рубцов даже остановился, уставившись Валере в глаза.

– Желательно.

– Никаких возражений. Если бы я мог, я бы их пинками погнал на бандитскую территорию, чтобы с глаз долой и чтобы воду не мутили. От них еще брожение умов тут имеется. Но люди не поймут. А что конкретно предлагаешь?

– Нужна вся правда или лучше рассказать про штаб-квартиру партии Новых Либералов, что планируем открыть на следующей неделе и которая срочно нуждается в высокооплачиваемых сотрудниках, агитаторах и пропагандистах?

– Правду давай, – усмехнулся Рубцов. – Про партию и так верю.

– Есть такой человек Колено, который за добычу торфа отвечает. Он всех берет и этим самым торфом платит. Проворачивали уже.

Рубцов помолчал, затем сказал:

– Сюда никто не должен возвращаться. Уехали и уехали, куда-нибудь в Сибирь, мертвяков в партию принимать. С этим все ясно?