Эпоха мертвых. Прорыв

– Не вопрос! – обрадовался я. – Санек, Шмель, бегом за машинами! Мелихов, собирайся резче, наука! Потом похмельем помаешься! – Затем я снова обратился к Зудину: – Наши в курсе, что мы едем?

– Насчет конкретно ваших – не скажу, но ГУЦ в курсе. Так что и вашим, наверное, сообщили. Ладно, занимайтесь по плану, я с Рубцовым поеду, пока у нас дружба напропалую.

Колонна выстроилась из нескольких разношерстных машин. Два наших борта, две «семидесятки» и бронированный «Тигр» Рубцова, еще «Тигр», «Выстрел» и «Водник», утыканный антеннами, от Циммермана, который тоже ехал. Нас он теперь откровенно игнорировал, словно тут не мы, а гладкое место. А может, и вправду потерял интерес, у меня о нем впечатление сложилось, что мужик он такой, как чурбан бесчувственный. Хотя вчера вспылил.

К удивлению моему, к нам присоединился Валера с двумя своими неразлучными помощниками. Они лихо вскарабкались на броню, расположились, пристроив оружие на коленях.

– У меня в Нижнем дела торговые, – пояснил Валера. – Потом вернусь с колонной, которая к плотине пойдет. Ну и за вами по дороге присмотрю, если вы без меня такие беспонтовые.

И заржал.

– Куда точно идем-то, слышал? – спросил я.

– Не-а, – покачал он головой. – Куда поведут, туда и поедем.

– В Сормово, сказали, – всунулся Большой, моргая на солнце красными с похмелья глазами. – Я подслушал, механы болтали, пока в колонну строились.

– Это хорошо, – обрадовался я. – Если «заводских» территория, то нам вообще все как надо.

– Их самых, – кивнул Володя. – Похоже, что военные условие поставили.

Колонна тронулась. Проскочили через маленький городок Заволжье, весь перекрытый баррикадами и рогатками с колючей проволокой, выскочили на шоссе, ведущее вдоль Волги. Шли довольно быстро, уверенно, никого не опасаясь, по своей земле, от чего я давным-давно отвык.

Слева недолго тянулась широкая лента реки, затем дорога ушла в сторону, за горизонт тянулись поля, мелькали дачные поселки, было жарко, и ни за что не подумаешь, что в этом мире что-то не так. Разговор на броне за шумом затих, как обычно бывает, все просто лениво глазели по сторонам и маялись от алкогольной абстиненции.

До Нижнего тоже добрались быстро, проскочили по окраинам, держась поближе к реке. Мертвяки на улицах были, но уже немного – стрельба закончилась, вот они и расползлись, как тараканы по щелям. Вскоре мелькнули уже знакомые опорные пункты «заводских», на которых службу несли теперь военные, затем ворота заводской территории, куда колонну и запустили. А за воротами была большая площадь между цехами, где техника строилась по линии, и там я увидел наши «уазики» и стоящих возле них наших, в том числе и Татьяну. И Белявский был с ними, что меня удивило, с Машей в обнимку.

Потом… Потом все было, как положено: шумно, объятия, поцелуи, крики. Помню навалившееся на меня ощущение полной безопасности, ощущение «своих стен». «Кремлевские» нас покинули, просто пообещав вызвать по радио в случае уточнений по времени и месту встречи. Конкретной информации о прилете людей из «Фармкора» пока не было, и точно было известно, что состоится встреча не сегодня.

Нас же потащили обедать, только Зудин опять куда-то исчез. Свалил, естественно, и Валера, у которого были здесь какие-то дела. С его слов выходило, что Рубцов помог ему добыть в затоне небольшую баржу, которая ему нужна была до зарезу.

Неожиданно появился здоровила Большаков – моряк и начальник разведки «заводских», пришел Харламов – замначальника порта, притащившие несколько бутылок водки, явно из морозильника. Затем Харламов объявил банкет, сам явно довольный тем, что появился законный повод забить на работу на денек – вид у него был явно замотанный.

Ну и Белявский никуда не девался, сообщив, что пока вроде как прикомандирован к нам. Я так понял, что эту самую «командировку» он пробил себе исключительно из-за Маши, которая словно преобразилась – много болтала, смеялась, в общем, совсем не похожа была на саму себя образца последних месяцев, всегда сосредоточенную и даже чуть хмурую.

Впрочем, старлей из разведроты сказал, что, когда мы двинем к себе в «Пламя», он с несколькими людьми и машинами тоже пристроится к колонне. Его командование отправляет в качестве офицера связи, и тут мне опять подумалось, что ему пришлось постараться, убеждая командование в том, что его необходимо отправить с нами.

Пока трезвые были, удалось переговорить с Большаковым насчет Санька. Парень точно решил остаться здесь, личный счет его к бандам закрыт еще не был и на один процент, так что приходилось его отпускать. А жаль, как механ он себя отлично зарекомендовал, гонял машину не хуже Шмеля. Забавно, но его уход удалось подать как нашу услугу «заводским», мол, отдаем им высокоподготовленного и обстрелянного бойца, да еще и снарядив и вооружив его до зубов, за что получили от них самую настоящую оплату бензином и солярой, и сразу исчезла головная боль по поводу того, на чем гнать бэтээр и «бардак» отсюда и до Москвы.

Теперь все в порядке. А там броня пригодится, достаточно вспомнить, как спас нас омоновский бэтээр во время нашего налета на Техническую библиотеку. А не случись там они – нам и хана, может быть. Черт знает, как бы тогда прорывались.

В общем, кататься каждый день на этой прожорливой железяке не будешь, но пользовать иногда можно. Даже нужно.

Банкет описывать и смысла нет. Засели в уголке столовой, где и пили до самого вечера. Выпили за упокой, выпили за здравие. Ели, говорили, снова пили. Потом пришел Зудин с задумчивым видом, сел рядом. Сказал:

– Тебе привет от Пантелеева. Связь с ними имел только что.

– Спасибо, – обрадовался я. – Есть что для меня?

– Тебе удачи пожелал, сказал, что свои обещания помнит, – ответил Зудин. – О чем конкретно – это ты сам понимай. Из Био-Центра им дали полный расклад по началу эпидемии, они уже в курсе. Как началось, откуда пошло.

– А про то, что мы с Бурко встречаться будем? – чуть насторожился я.

– Тоже в курсе, – кивнул Зудин, подтаскивая к себе тарелку. – Выводы они уже сделали.

Развивать он тему не стал, ну и я не стал настаивать. Сделали и сделали, они там не маленькие, сами знают, что им делать. А вот «обещание» – это, скорее всего, решение жилищных вопросов. Обещали нам домики из новостроек выделить, если все мы правильно сделаем с «материалом». Мы сделали, теперь их очередь.

Подполковник Пантелеев

1 июня, среда, вечер

В командирском кабинете собралось несколько человек. Кроме самого генерала сидели Пантелеев с заместителем, майор из радиоразведки и спешно приехавший со своей базы на Мичуринском проспекте Доценко с двумя фээсбэшниками. Были еще двое военных в камуфляже, которых раньше здесь не случалось, их представили «знакомыми из отдела военной контрразведки по тому, что осталось от тверского гарнизона». Поздоровались все, расселись, Лобанов, не удержавшись, спросил у гостей:

– Петр Геннадьевич, как там у вас?

– Известно как, – вздохнул Доценко. – Мрачно, мертвяков много, дымом до сих пор откуда-то тянет. Это не ваша дачная местность, в Москве сидеть вынуждены.

– Да уж точно, вам не позавидуешь, – кивнул генерал, после чего сказал: – Присаживайтесь, товарищи.

Рассаживались привычно, открывая полевые сумки и вынимая блокноты, как много раз каждый из них делал, когда его вызывало командование для постановки задачи. Лобанов переложил несколько листков бумаги перед собой, глянул в один из них, что-то прочитав, поморщился, затем поднял голову: