Еретическое путешествие к точке невозврата

Эльфийка кивнула.

– Тогда поехали!

Не торопясь, он вошёл в пентакль, зажёг свечи и замолчал. Потянулись минуты.

– Чего мы ждём? – наконец спросил Вольфгер.

– Полуночи! – ответил гном, и как раз в этот момент до них слабо донёсся бой замковый часов.

– А вот теперь пора! – внезапно севшим голосом сказал Рупрехт. Он откашлялся и начал читать заклинание. В руке гнома неизвестно откуда появился кинжал, которым он стал чертить в воздухе причудливые знаки.

Сначала не происходило ничего, и Вольфгер уже злорадно решил, что за весь балаган, придуманный этим недоделанным философом, он завтра ответит полной мерой. Вдруг Ута приглушённо ахнула:

– Смотри, Вольфгер, кинжал!

Барон пригляделся и увидел, что за лезвием в воздухе тянутся огненные нити, которые несколько мгновений держатся в воздухе и медленно угасают. Потом вдруг сами по себе вспыхнули свечи в пентакле. Гном стал читать заклятия громче, дрожащим от напряжения голосом. По его лицу струился пот, но стряхнуть его Рупрехт не мог. Вольфгер пригляделся и заметил, что лицо гнома странно исказилось. Сначала барону показалось, что Рупрехт корчит какие-то ритуальные рожи, но потом до него вдруг дошло, что маг недоучка изо всех сил сдерживается, чтобы не чихнуть.

Барон подавил смешок и стал смотреть, что будет дальше. Внезапно в дальнем углу заклинательного покоя возник туманный клубок. Клубок начал расти, пухнуть, образующая его субстанция текла, переливалась, пульсировала, меняла цвет, постепенно как бы твердея и приобретая форму арки. Гном уже почти выл, размахивая кинжалом, с которого стекало и брызгало холодное пламя. В арке начал открываться проём, сквозь который уже можно было разглядеть незнакомые деревья, развалины какого-то замка и пересохший фонтан.

– Смотрите, смотрите! – Это есть Эльфланд! – возбуждённо воскликнула обычно невозмутимая Алаэтэль.

– Врата, – подтвердил Карл, – как есть Врата! Ну, Рупрехт, алхимическая твоя душа…

Эльфийка уже приготовилась, чтобы нырнуть в портал, как вдруг случилось непредвиденное. На какой-то особенно высокой ноте Рупрехт не выдержал, пару раз беззвучно, как вытащенная из воды рыба, открыл рот, попытался зажать его ладонями, не успел, выпучил глаза и оглушительно чихнул. При этом белая свеча мигнула и погасла.

По заклинательному покою пронёсся порыв затхлого ветра, все свечи и факелы, как один, погасли, проём во Вратах помутнел и затянулся, видение Эльфланда исчезло.

Гном с ужасом смотрел на недостроенные врата. Вдруг они начали колебаться, пучиться, раздуваться, и из них полезло, раздвигая тесную арку не то руками, не то лапами, бесформенное существо, состоящее, казалось, из одних конечностей, вооружённых крюками, клешнями и зазубренными костяными пиками. На некоторых конечностях колебались пучки щупалец, а на двух или трёх пучились налитые кровью глаза.

– Бежим!!! – первой опомнилась Алаэтэль, – эта тварь из Иномирья, она нам не по силам! Все бросились к выходу, гном бежал последним. Вольфгер оглянулся:

– Книга!!! – рявкнул он.

Рупрехт споткнулся на бегу и с усилием заставил себя остановиться. Опасливо косясь на тварь, которая уже наполовину вылезла из Врат, он схватил книгу с пюпитра и выскочил за дверь. Вольфгер с грохотом захлопнул её и задвинул засов. Они вернулись в лабораторию.

– Ну, что будем делать? – спросил барон у гнома.

– Через эту дверь ему не пройти! – дрожащим голосом сообщил тот. Как бы в опровержение этих слов изнутри послышался шорох множества конечностей по камню, и на дверь обрушился мощный удар. Доски заметно прогнулись, с двери слетело несколько серебряных монет.

– Не пройти, значит? – с сомнением переспросил Вольфгер, – ну-ну… Только я думаю, что нам лучше поскорее убраться из лаборатории и запереть вторую дверь. Что это вообще за тварь?

– Понятия не имею… – растерянно сказал Рупрехт.

– Не имеет он… Философ! – зло передразнил его Вольфгер. – И что теперь делать? Ну? Как нам загнать эту дрянь обратно в преисподнюю?

– Это есть тварь из Иномирья, – вмешалась Алаэтэль, – очень, очень опасная. Она будет жрать всё живое, что встретится на её пути, и будет расти, расти, расти…

– Тогда её нельзя выпускать отсюда! – воскликнул Карл, перехватывая поудобнее свою секиру, – она сожрёт весь мир! – Скажи, госпожа, железом её взять можно?

– Можно только задержать, да и то ненадолго, против этого врага мы бессильны.

В лаборатории с грохотом рухнула сорванная с петель дверь, зазвенела сброшенная на пол посуда, потянуло мерзкой вонью химикатов и вторая дверь задрожала под ударами.

Незадачливые маги переглянулись:

– Что же делать? – спросил Вольфгер. – Ну, гном!

– Знаю! – завопил Рупрехт, дёрнув себя за бороду. От волнения он перестал чихать. – Помнишь, ты рассказывал, как у себя в замке вызвал незнакомца, ну, того, который нам помогал?

– Допустим, и что дальше?

– Как что?! Вызывай его! Это наш последний шанс!

– Но…

– Никаких «но»! Ты можешь придумать что-нибудь другое? Да скорее же!!! Сейчас оно разнесёт и эту дверь! Ему плевать на серебро и руны!

– Ну… хорошо, – нерешительно сказал Вольфгер, – я попробую, но не знаю…

Он взял из рук гнома книгу, перелистал несколько страниц, нашёл нужное заклинание и, запинаясь от волнения, прочитал его.

Тут же с негромким хлопком перед ними появился уже знакомый Вольфгеру человек в тёмной одежде с бородкой клинышком.

– Ну, в чём дело на этот раз? – с ноткой недовольства в голосе спросил он, как будто возникать в полночь в подземелье незнакомого замка для него самое обычное дело.

– Там! – ткнул дрожащим пальцем на дверь Рупрехт.

– Что «там»? Потрудись изъясняться более отчётливо, мастер гном!

– Чудовище… – простонал гном, – я его вызвал, случайно… А теперь не могу загнать обратно!

– Ах, вот как… – протянул человек с бородкой, – чудовище? Любопытно… – и он положил руку на засов.

– Осторожно! – взвизгнул гном.

– А, да, действительно, – спокойно сказал человек, – вам лучше отойти подальше.

Дождавшись, пока все отойдут в дальний угол приёмной алхимика, незнакомец резко отодвинул засов и шагнул в сторону. Дверь распахнулась и грохнула об стену. В проёме появилась туша чудовища, по которой пробегали разноцветные волны. Человек, склонив голову набок, несколько секунд с неподдельным интересом рассматривал зверя из Иномирья, потом осуждающе покачал головой и поднял руки. С его ладоней потекли ленты зеленоватого пламени, которые устремились к зверю и тонкой плёнкой растеклись по его туше. Не издавший до этого мгновения не единого звука зверь пронзительно и резко зашипел и задёргался. Бездымное пламя стремительно окутало его, оно вгрызалось в тушу, истончало конечности, разъедало бугристую кожу. Отвратительное лицо посередине паучьего туловища исказилось гримасой злобы и боли. Тварь отступила назад, но человек шагнул за ней, не опуская рук. Несколько мгновений – и всё было кончено, туша мягко обтекла на пол грудой слизкого праха. Неизвестный могучий маг не убирал пламя с рук, упорно и терпеливо дожидаясь, пока и эти жалкие останки монстра сгорят дотла.