Еретик Силы-1: Остаток

На лице воина под шрамами отразилась внутренняя боль.

— Это не я, — начал уверять Кунра. — Я не знаю, откуда они здесь взялись… — он замолчал на секунду, ему явно трудно было признаваться. — Я был вместе с Ш'ротом, когда они пришли. Пока они убивали его, я… я сбежал…

Ном Анор несколько секунд изучающе смотрел на Кунру, потом снова принялся за работу. «Сбежал…». Это объясняло многое: почему Кунра единственный из Опозоренных, кто уцелел, и прежде всего, почему он вообще оказался среди Опозоренных. Йуужань-вонгские воины никогда не бегут от врага, неважно насколько неблагоприятно соотношение сил. Кунра явно не в первый раз проявлял трусость. Вероятно, он был счастлив, что его не казнили, а разжаловали в Опозоренные.

— Но кто тогда выдал нас? — спросил Ном Анор. Он думал, что вряд ли кто-то еще из Опозоренных мог выдать их властям. Если бы Шимрра узнал, что Ном Анор еще жив, то отправка отряда воинов для убийства бывшего Исполнителя было бы именно тем, что должен был сделать Верховный Сюзерен.

— Кто еще? — повторил Кунра, оживившись после смены темы разговора. — Вероятно, дело в единственной вещи, которой боятся высшие касты: в ереси.

Ном Анор про себя согласился, что такое предположение имело смысл. Жрецы ненавидели поклонявшихся джедаям примерно так же, как Шимрра ненавидел самих джедаев, или даже больше. Опозоренные, исповедовавшие религию джедаев, были внутренним врагом, и уничтожение их могло стать приоритетной задачей. Но если дело было только в этом, почему Ном Анор не слышал о таких рейдах против еретиков до своего падения? Вероятно, из-за запутанного пути, которым распространялась история Вуа Рапуунга: слуги Шимрры могли поймать кого-нибудь из новообращенных еретиков, но он мог привести их только к двум или трем другим. Ясного следа не было — это Ном Анор мог сам подтвердить. Он сам пытался найти его, но потерпел неудачу.

Хотя, возможно, его расследование и привело к достаточно ясным следам, по которым можно было двигаться дальше. Он мог навлечь преждевременную смерть на своих товарищей Опозоренных, пытаясь найти возможность использовать их веру в своих целях. А теперь он сам себя загнал ловушку, оказавшись в шахте, из которой есть только один выход.

Давая выход своей ярости и отчаянию, он снова и снова вонзал куфи в плоть чак'а, пока его правая рука по локоть не почернела от запекшейся крови. Наконец он почувствовал, что существо реагирует на удары, значит до нервов совсем близко. Ном Анор несколько раз провернул куфи, загоняя его еще глубже в рану, и почувствовал, что мягкая ткань чак'а задергалась и сомкнулась вокруг его руки, как будто ее мускулы были напряжены. Опасаясь сломать пальцы или — что еще хуже — потерять куфи, Ном Анор срочно выдернул руку с клинком из раны. Хлынула струя темной крови, и раковина чак'а задрожала еще сильнее.

Кунра облегченно вздохнул.

— Ты уже делал такое раньше? — спросил он. Некое подобие улыбки начало появляться на его изуродованных губах.

Ном Анор хотел признаться, что никогда раньше не имел дела с чак'а, но тут неожиданно пол пещеры провалился, и они оба полетели вниз…

Мысли Джейсена Соло сейчас были сосредоточены на настоящем, а не на будущем. За несколько минут микропыжка так много нужно было успеть сделать: ознакомиться с системами управления, проверить задачи, поставленные боевым дроидам и, при необходимости, изменить их, продумать тактику их действий… Все это отнимало время, но было абсолютно необходимо. Если он отдал приказ уйти в прыжок, значит, миссия уже началась, и не было времени проверять, все ли в порядке.

Сидя в кабине переоборудованного ДИ-истребителя, поддерживаемого силовым полем на полетной палубе «Костолома» вместе с «Нефритовой Тенью» и многочисленными ДИ-истребителями, управляемыми дроидами, Джейсен имел доступ к электронному «мозгу» дредноута, и мог контролировать каждое его движение. Он чувствовал себя кукольником фидианского театра теней, использующим эффекты света, чтобы сделать тени гораздо больше. Джейсен только надеялся, что йуужань-вонги будут обмануты этой иллюзией. Если же нет… Дредноут долго не продержится, и миссия закончится очень быстро… Все, на что они могли надеяться — это удача. И хотя его семья была знаменита своей удачливостью, ему очень не хотелось, чтобы от этого зависела вся операция. Смерть Энакина показала, что удача не сопутствует кому-то одному слишком долго.

Время шло, пока он проводил последнюю проверку систем. Этим была занята часть его мозга, отвечавшая за аналитические действия. Другая часть, интуитивная, которую он обычно использовал для понимания Силы и своего места в ней, была сейчас обращена к Данни и Сабе, находящимся на «Нефритовой Тени». Наблюдая сквозь Силу за их приготовлениями, он понял, как мало он сам может добавить к этой миссии: ведь он здесь просто для контроля над дроидами. Однако он знал, что его участие может очень пригодиться, особенно в конце миссии, когда придется эвакуировать освобожденных рабов.

Волнение Данни перед боем взволновало и его. У нее не было светового меча и не было джедайских навыков действий с Силой. Попав на вражеский корабль, она могла полагаться только на Сабу. Тем не менее, она пошла на эту миссию, и ее храбрость произвела на Джейсена большое впечатление. Он вспомнил, как они вместе ждали капитана Йэдж на борту «Нефритовой Тени». Было ли их увлечение друг другом результатом скуки? Или это было доказательство большого искреннего чувства? Несомненно, он испытывал к ней определенные чувства после того, как спас Данни от йуужань-вонгов на Хельске-4, но это было мимолетное, незначительное увлечение.

Сейчас чувство вернулось, и это тревожило Джейсена. Он решил обдумать это потом, когда они закончат миссию. Он успел проявить себя как пилот, воин и — многие могли это подтвердить — как джедай, но в делах любовных он не имел большого опыта.

— Прыжок завершен, — объявил дроид, нарушая размышления Джейсена.

— Приготовиться к следующему прыжку, — приказал Джейсен, боясь, что любое промедление может выдать другим его мысли. Его пальцы бегали по клавиатуре, вводя координаты второго прыжка. Расположение систем управления в кабине этого ДИ-истребителя отличалось от того, к какому привык Джейсен, но все же было узнаваемым.

— Звучит прямо-таки оптимально, — сказала Мара из рубки «Нефритовой Тени».

— Подтверждаю, — сказал дроид, не запрограммированный на понимание сарказма.

Джейсен взглянул на экран монитора. Если фрейтер-рабовоз не сменил позицию, сейчас они должны находиться прямо над ним.

Он подтвердил ввод координат прыжка. Гиперпривод включился, но благодаря силовому полю, удерживающему малые корабли на полетной палубе дредноута, этого никто не почувствовал.

— Вышли в гиперпространство, — сообщил он на «Нефритовую Тень». — Скоро доберемся до него…

— Через 7,47 стандартных минут, — сообщил дроид. — Тактические схемы включены. ДИ-истребители готовы к взлету. Генераторы щитов на полной мощности. Детонаторы корпуса готовы.

Дроиды проводили обычную предбоевую проверку, и Джейсен почувствовал, что он как будто загипнотизирован этой мантрой, и его разум снова начал блуждать. Его мысли снова вернулись к Данни, и он представил себе рубку «Нефритовой Тени», где она и Саба ждали начала высадки. Он чувствовал, что по мере того, как напряженное ожидание продолжалось, ее дыхание становилось все более затрудненным. И это волнение оказалось заразительным. Он почувствовал, что его сердце начало биться чаще, а ладони вспотели.

Он был почти рад, когда дроид объявил о скором выходе из гиперпространства. Джейсен снова начал проверять электронные системы «Костолома», чтобы удостовериться, что все находится в боевой готовности — в том числе и он сам.

— Мы выходим, — сообщил он на «Нефритовую Тень». — Приготовьтесь. Будет нелегко.

— Я уверена, что ты позаботишься о нас, Джейсен, — сказала его тетя. Такая уверенность Мары в нем смутила его.

«Боюсь, что нет, если не сосредоточусь на том, что должен делать», подумал он.