Еще один шанс

Глава 23.

Небольшой разъезд.

Таможенная застава.

Очень далеко от Таганово и Москвы.

– Вот гляжу я на вас, господа хорошие и не верю вам!
– черноглазый мытник с пренебрежением обратился к проезжим торговцам. Он раздосадовано вздохнул. Вытянул хитрое "лисье" лицо. Почесал мочальную бородку.

– Не по нраву мне ваши постные рожи! Особенно твоя!
– Таможенник пощелкал пальцами, выбрал жертву и указал на пухлого мужика в помятой одежде.
– Какой-то ты неприятный на вид. Похож - на... на сморщенный крендель. И пахнет от тебя - будто капуста заквасилась в погребе.
– Он не спеша подошел к человеку вплотную и уставился ему прямо в глаза.
– Нехорошее у меня предчувствие с утра - не к добру это! Чую сегодня, сердобольный - не твой день! Путь - дорога у тебя не заладиться.

Выдержав паузу "чинуша" продолжил скептически осматривать проезжих купцов собравшихся недалеко от таможенного поста. Недовольно переводил взгляд с одной "жертвы" на другую. Как дознаватель хмурил лоб, раздувал ноздри и требовательно вглядывался в каждую деталь в одежде путников.

Недалеко от проверяющего документы на товар, возле шлагбаума расположились двое стрельцов. Парни весело "скалили зубы". Со стороны было понятно, что для них это было увлекательное представление. Чуть в стороне, у небольшого костра сидел пожилой дьякон. Оторвавшись от приготовления похлебки, он также с интересом наблюдал за происходящим.

– Не зря начальство признало Феоктиста Пупочкина самым ответственным служакой во всем околотке! Я таков! Меня - все бояться и уважают, - мытник остановился напротив возницы в поношенном армяке. Нахмурил брови. Важно поднял палец.
– Только в этом месяце за незаконный провоз товара мной было поймано три "кнута"!
– Он гордо вскинул вверх расщеперенную руку.
– Промыт за уклонение от оплаты мыта составил - пять рублей! И это "есщо" - я начал работать недавно. То ли будет - когда я стану искушенным и всех выведу на чистую воду!

Целовальник зашел за спины собравшихся обозников и окинул взглядом повозки с грузом. Одобрительно покачал головой. Обратился к крайнему из присутствующих.
– Где-то в глубине души - я вам не верю! Чувствую...
– вы не несхожи на торговых людей!
– Чинуша пристально посмотрел в глаза съежившемуся человеку.
– Да, и вообще! Я вот, что думаю - вы не православные! Нерусячи - вы! Нет в вас нашего богатырского духа.
– Он обернулся к стражникам за поддержкой, довольный своей догадкой. Охранники закивали головами, еле сдерживая смех.

– А известно ли вам, дорогие заморские гости, что торговый устав утвержденный ещё Царем - Батюшкой Алексеем Михайловичем запрещает немцам торговать на Руси. И теперь за нарушение его царской воли вас - поганых басурман бросят в колодки. А затем высекут кнутом или изобьют батогами. Товары конечно конфискуют. А мне...
– Контролёр замолчал на мгновение, подсчитывая что-то в уме.
– А мне, будет награда, наверное!
– Честный "буквоед" помпезно закрыл глаза, потер ладоши, и с удовольствием представил своё большое вознаграждение.

– Как же так? Отец милостивый!
– старший каравана вышел из группы и начал быстро оправдываться.
– Али на нас "хреста" нет? Мы - да не русские люди? Ты хоть посмотри на нас внимательно! Речь нашу послушай. Бороды наши потрогай.

– А ну! Побожитесь по-нашему, - хитрый плут прищурил один глаз и хитро посмотрел другим на потенциальных жертв.

– Вот, тебе истинный крест, - караванщики вытащили из под нательных рубах кресты и начали крестится. На поляне зазвучала молитва.

– Всё равно непонятно, - Феоктист отказывался верить своим ушам.
– Согласен, говорите по-нашему, без акцента. И молитву произносите правильно - вроде. Но, что-то здесь не то... А - знаю! Пьете, чай безбожно - пригубляете до умопомрачения. Ишь, мордасы у всех красные.

Внезапно стряпчему в голову пришла крамольная мысль. Глаза его засветились. Он снова воспрял духом. Выпрямился. Гордо развел плечи. И ехидно произнес.
– Всё! Я, догадался - где подстава. У вас - документы фальшивые! Скорее всего, купленные "на стороне"! А за подделку документов вас греховодников ждут пытки. Потом четвертование или дыба. Изделия ваши - разумеется на продажу. А мне...
– Он глубоко вздохнул и с надеждой посмотрел на гостей заставы.
– Мне, скорее всего... Жалование подымут - на целых два целковых!

– Что, ты! Кормилиц!
– мужики замахали руками и затрясли бородами.
– Упаси господи от лихо такого! Как можно? У нас все по правилам. По закону. Вот, погляди бумаги. Вот подписи, расписки, печать.

Законник принял грамоты. Внимательно осмотрел их.
– Говорите по закону...
– Он небрежно облизал пальцы, перелистал листы.
– Вот это и странно, что вроде всё правильно - всё по закону. А контрабандисты? Они ведь такие пошли - ушлые! Их же когда надо - днем с огнем не сыщешь. Но стоит только отвернуться как они повсюду - ползут со всех сторон как тараканы.

Пупочкин взял паузу. Пошамкал губами, а затем вкрадчиво обратился к старшему каравана.
– Как говоришь твоя фамилия?

– Толстоногов - я. Зовут меня Илья. Приказчиком буду. Везу товары купцу Коробейникову и его компаньону Алешке Воронцову.

– Толстоногов... Толстоногов, - "бумагомарака" оторвал взгляд от документов. Посмотрел куда-то в сторону. Прикусил губу. Задумался на мгновение.
– Странная фамилия? Неприятная. Какая-то шершавая на языке... По-моему она уже звучала где-то? Точно - в сыскных листах!

– Почему странная?
– Лицо торговца покраснело от прилива крови. Он заволновался и начал суетиться.
– Что, Вы! Побойтесь бога! Фамилия - как фамилия. Обычная фамилия.

– Послушай, голубчик!
– новая идея сформировалась в голове таможенника.
– Пошто, ты мне голову морочишь! Ведь это твой родный брат организовал "поход за зипунами" вместе с вором и разбойником Стенькой Разиным в семьдесят пятом году? А когда его поймали и осудили - то сбежал из острога с монахиней Арзамасской. Потом ещё сказывали, что злодей ограбил по дороге карету, сжег два поместья и людишек сорок душ загубил. Ну, что скажешь про брата своего? Почему молчишь - язык отсох?

– Помилуй, Бог, господин хороший! Смилуйся! Что Вы такое говорите? Нет у меня братьев и сестёр на этом свете. Я сирота - сиротинушка. Обычный божий человек. Всю жизнь в Москве - среди торгового люда. Первый раз из дома за товаром выехал.

– Как-то не уверенно и не складно отвечаешь? И зенки в сторону воротишь? И бровь у тебя дергается? Ладно, пес с тобой! Пойдем. Поглядим - что везёте?

"Старший уполномоченный по особо важным делам на таможне" пошел вдоль повозок. Он гордо задрал голову и как индюк стал важно перебирать ногами. Группа купцов посеменила за ним следом.