Если бы я знал

Хвалила его, Никиту, расписывала, какой он замечательный по

сравнению с «этим». Но Никита не слышал ничего и слышать не

хотел. Она такой ушат помоев вылила на Джоя, что ввек не

отмыться! А сама-то… всего на три года старше. Если Джой в

двадцать пять старик, тогда кто она? Старуха? И если Никите

нельзя общаться с Сашей, так как у них разница в семь лет, так

почему сама она выскочила замуж за «старика», который почти

на четверть века старше? А как Никита тогда орал, что они с

Джоем просто хорошие друзья, что Сашка классный. Что на это

ответила Марина?

«Отец разочаруется, когда узнает, что его сын гей».

Но он не гей, и Джой не гей, а… би. Никита с пеной у рта

это доказывал, а на следующий день даже вусмерть переругался

с отцом, когда тот, вернувшись из командировки, с сожалением

цыкнул языком и выдал: «Ну, сын, с кем ты повёлся?»

Да какая разница с кем дружить? Он же не…

НЕ.

А потом был Джой, как обычно такой потрясающий; была

вечеринка, крыша, гитара и словно помутнение какое-то. Мозг

отключился - и всё. Зато были упрямые губы, запах

клубничного шампанского и крышесносный поцелуй, который

смёл оставшееся после отключения мозга серое вещество.

Напрочь.

Теперь получалось, что, во-первых, Марина была права, когда гнобила его (Но она не права! Не права! Плевать, с кем ты

общаешься, это ничего не означает); а во-вторых… как теперь

Джою в глаза-то смотреть?

Его слова не выходили из головы. Крутились на репите.

Если свою реакцию можно было списать на алкоголь, то

признание Джоя - нет. Хотя какой алкоголь! Не было уже

алкоголя, сколько бы Никита ни уверял себя в обратном, и он

умел достаточно трезво мыслить, чтобы это понять. Просто

Джой, он иногда бывает таким… таким… неправильным?

Смешным, серьёзным, дёрганым, беззаботным, удивительным, ворчливым, занудным - многогранным. И да, красивым в том

числе. Завораживающим. Точёные скулы, морские глаза, которые выглядят огромными со всей этой подводкой. По-девчачьи. Или всё же нет?

Никита застонал, обхватывая голову руками и опускаясь

ниже. Красотой имеет право любоваться любой человек, вне

зависимости от религии и ориентации. А Джой… если начал, с

ним уже невозможно не общаться. И не заботиться о нём.

Никита с детства как самый старший брат привык обо всех

беспокоиться, а Джой иногда казался таким неловким и

потерянным, что его хотелось защитить.

Это ведь обычная забота, правда? Ничего больше.

Вот только поцелуй был большим, и Никита просто не

представлял, что скажет сейчас - уже через полчаса - когда

окажется на пороге квартиры Джоя. Что ему жаль? Возможно, но как бы больно от этого ни становилось, жаль не было.

Неловко, не по себе - да, но не жаль. Хотелось забыть, отмотать назад, вернуться к предыдущей точке, а вот что-то

стереть из памяти желания не было. И от этого становилось в

тысячу раз хуже.

Он всегда был обычным, всегда знал, что по девочкам, что

когда-нибудь заведёт семью, и дружба с потрясающим

человеком, у которого более разнообразные предпочтения, этого

не изменит. Правда? Поцеловались, и что с того? Бывает. У них

вон на выпускном парни так перепили, что чуть не

договорились отдрочить друг другу в туалете, раз оба без

девчонок. В качестве эксперимента. Если бы не отрубились

раньше, точно рискнули бы. Да и девочки порой

экспериментируют.

Никита в очередной раз проверил время и нервно дёрнул

ногой. Двадцать минут до казни, а что сказать, он так и не

решил. Или просто развернуться, уйти и сгореть со стыда где-нибудь дома? Господи, да кого он обманывает? Не получится у

него просто сбежать. Джой же загнётся один. Кто за ним вообще

следить будет?

Мысль о том, что как-то Джой выжил целых двадцать пять

лет и без такого «незаменимого друга», как он, Никита активно

выметал из головы, чтобы не сбивала настрой. Даже почти

уговорил себя, когда подходил к подъезду.

Если бы только не эти слова, сказанные хриплым шёпотом

тогда, на крыше…

***

Ник пришёл на три минуты раньше. Нет, Джой не считал, просто запомнил, что, когда они говорили по телефону, было без

пяти четыре. Сейчас же часы показывали без восьми пять, и в

домофон кто-то настойчиво звонил.

– И это называется «до пяти буду занят»? - хмыкнул

Джой, не спеша открывать. - Ох, Ники-Ники, не быть тебе

шпионом.

То, что Никита врёт, Джой понял, когда всё-таки доедал

вторую палочку «Твикса». Вот просто завис, прикусив её зубами

и уставившись в стену. Значит, занят до пяти, но придёт через

час? Это как? Видимо, просто: ни черта он не занят, а избегает

встречи. И ближайший час будет придумывать гениальные

оправдания.

Что ж, Джой тоже не стал терять времени даром. Раз его

будут динамить - будут же, правда? - нужно выглядеть

достойно. Так что он успел принять душ, уложить волосы, снова

их растрепать, чтобы беспорядок на голове не казался слишком

«ухоженным», и выкурить пару сигарет. Ах да, и переодеться.

Пока домофон продолжал пищать, Джой остановился перед

зеркалом, поправляя толстовку. Вот никогда почти не носил, но

на этот раз надел: под ней сто процентов не будет заметен

бандаж. Нечего Нику знать, что даже с лестницы Джой не сумел

слезть без приключений.

– Да?

– Это я, - раздался приглушённый голос.

Ну что же… я, значит я. И через пару минут этот самый Я

уже стоял на пороге и изо всех сил старался не отводить глаз.