Если хобби - подвижные игры

– Но ведь это "Катастрофа"...

– Почему сразу катастрофа?
– Неправдоподобно удивился ведущий, теперь мой ведущий.
– Не глазей ты так, я понял, что ты имеешь в виду. Все не так страшно. Считай, что ты одной подписью оплатила все свои долги и заодно дала мне возможность еще два года избегать управленческой работы. Согласно кодексу охотников я не имею права распустить команду до выпуска стажеров. Количество обучаемых должно быть не менее двух. Так что оставь я одно место свободным, мне бы подкинули какого-то незнакомого мне или наоборот слишком хорошо знакомого персонажа. Ясно?

Я на автомате кивнула. А что еще оставалось делать? Меня тянуло потрогать Эрсте пальцем, чтобы убедиться, что охотник настоящий, но я сдержалась. Вместо этого от души ущипнула себя за бедро, да так, что подпрыгнула на месте. Охотник тем временем размашистым росчерком заканчивал что-то писать со словами:

– Скажу откровенно. При других обстоятельствах я бы тебя не взял. Несмотря на все эти случайные встречи, которые кому-то показались бы мистическими намеками. Но!
– Эрсте протянул мне ручку.
– То, как ты держишься, девочка, оценила вся команда. То, что ты хочешь сама решать свои проблемы, оценил я. Амрита сказала, что из тебя будет толк и практика сделает из тебя человека. Я считаю, что она возможно права. Вопрос лишь в том, выдержишь ли ты тот темп, который мы тебе зададим.

Я вцепилась в протянутую мне ручку, как в спасательный круг. В голове била набатом пронзительная мысль о том, что происходящее слишком невероятно для того, чтобы быть реальным, но мне было уже откровенно начхать на это. Все внутренности заполнил чистый восторг. Эрсте заметил мое состояние, ему смешно. Я, не глядя, попыталась чиркнуть ручкой, но меня остановили:

– Первый урок от ведущего: всегда читай документы, которые тебе дают на подпись. Лучше прочитать дважды, чем потом попасть в нехорошую ситуацию, - охотник наставительно коснулся указательным пальцем бумаги.
– И каждый договор должен существовать в двух экземплярах, одновременно подписанных и полученных.

В который раз за вечер я кивнула, казалось, что голова должна оторваться от шеи. Хотя сейчас я бы этого не заметила. Когда же все прочитано и подписано, а контракт разложен по двум папкам, одна из которых вручена мне, Эрсте со смешком опустил тяжелую ладонь мне на макушку:

– Добро пожаловать в "Катастрофу", редька, - раскатистый смех.

– П-почему редька?
– Только и могу спросить, хотя происходящее уже давно ни в какие ворота не лезло.

– Потому что место хрена, который тебя не слаще, уже занято Гарри, понятно, стажерка?

Мои губы сами расплылись в широкой улыбке. Редька, так редька, хоть топинамбуром назовите. А ведь, оказалось, правду говорят, что в жизни за черной полосой неизменно следует белая. Так что я пропищала "спасибо", плотнее прижала к груди папку с бумагами и, то прихрамывая, то припрыгивая на костыле, выскочила из комнаты двадцать шесть. Чтобы уже через минуту повиснуть на шее у Гарри с жутким визгом и восторженными воплями.

Эрсте сказал правду, в итоге мне действительно ни о чем не пришлось волноваться. В этот же вечер меня заперли в гостинице, но скучно не было. Здесь был Гарри, периодически заглядывали посмотреть на стажеров постоянные члены "Катастрофы", поэтому калейдоскоп интересных историй не прекращался, здорово отвлекая от того, о чем мне стоило думать. Несколько раз приходили следователи и деликатно обо всем произошедшем расспрашивали. Потом приехали мои родители и забрали меня с собой, выздоравливать.

Варрия и его подчиненных я увидела уже в зале суда. О том, как проводилось расследование и что обнаружили в прошлом "Дорвавшихся до победы" полицейские, мне рассказал Эрсте. Сначала я даже обиделась, что стажеров не брали с собой, когда я выздоровела, и что не радовали нас всеми подробностями. Но это оказалось и к лучшему. Как обнаружилось, я была не единственной жертвой, просто первой, кто смог выжить.

Казалось бы, дело разрешилось, но покидала я этот город, стараясь не смотреть по сторонам, твердо решив, что больше сюда никогда не вернусь. Лес уже не казался мне чарующим, было в нем что-то, что вызывало где-то внутри нервную дрожь и крайнее беспокойство.

= 12 =

Осень бывает разная. Ранняя осень в Днепровске оказывается классической осенью: желтеющие деревья, все еще летнее солнце, слегка прохладный ветер, повышенная влажность. В первый же день вылазки начинает накрапывать противный дождик, а солнце и не думает скрываться за тучами, жарковато слепя в глаза. Ребята из государственного бюро утилизации развозят нас по местам, и охота начинается. Я спускаюсь вниз по тросу одной из последних, все из-за местности, на которой придется работать. Вертолет долго кружит, пытаясь опуститься ниже, дать мне безопасно приземлиться. Конечно, с мехой сделать подобное гораздо проще, но я и не думаю активировать ее лишний раз, просто спокойно жду своей очереди. Когда же усатый утилизатор в пятнистой униформе, ежеминутно сверяющийся с навигатором, сигнализирует жестом, что мы приехали, хватаюсь за карабин и креплю страховку. Охотники - твари выносливые, но я не злоупотребляю своей удачей.

Лес внизу вызывает к жизни не самые удачные воспоминания. Так вышло, что все переживания, которые я уже похоронила, опять стали актуальными. Хотя впечатления от них за два дня угасли. На земле прощально машу в сторону вертолета и тут же включаю навигатор, чтобы тщательно выбрать направление движения. Еще вчера мне приглянулся восточный склон: чуть более пологий, чем все остальные, чуть более каменистый и наименее привлекательный для лешаков. Эти монстры не любят места, где нельзя прикинуться деревом и затаиться. Пробегусь сначала по этому району с самой меньшей вероятностью, очерчу круг, который буду постепенно уменьшать. Вроде бы ничего сложного, но хлопотно. Да и я отвыкла работать без команды.

Стажировка в "Катастрофе" предполагала, что стажеры не просто участвуют в жизни команды, а их буквально бросают с мостков в воду. И когда ты практически тонешь, захлебываясь, спасение появляется в последний момент откуда-то из-под толщи воды. Это, конечно, образно выраженный пример, но бежать, следить за окрестностями и одновременно пытаться активировать меху считалось на тот момент обыденным. Однако, кроме смертельной усталости, ни один из нас не получил какой-либо серьезной травмы. Они действительно были профессионалами, члены этой невероятной команды, и учили так же, как сражались: с огоньком и чрезмерной сосредоточенностью.

После роспуска "Катастрофы" я тоже недолго была одна. Мы сдали экзамены одними из первых в том году и получили сертификаты охотников. Гарри исчез на полтора года: оканчивал университет, проходил практику в международной корпорации и заодно терроризировал знакомых охотников, общался с ведущими успешных команд. Я тоже решила подтягивать учебу, почти поселилась в библиотеке. Я не верила, что мой друг организует свою команду, но почему-то ни с кем не создавала постоянной группы. Разве что с Анной мы тогда хорошо сошлись, да еще порой меня навещала младшая сестра Гарри, Элиза. Она охотником как раз быть не собиралась, но живо интересовалась всем происходящим.

В то время я бралась за разные задания, но не особо увлекалась. Все равно помнила, что не могу полностью доверять людям, с которыми работаю впервые. Всегда приходилось быть настороже, когда охотишься в одиночку и с почти незнакомыми охотниками в команде. Постоянное напряжение изнуряло. Потом в город вернулся Гарри и привез с собой Заира. Как оказалось, они не раз сталкивались еще в гостях у Эрика Витальевича, но тогда Заир был заинтересован не в охоте, скорее в ее снабжении. Вот с этого момента все начало меняться. Просто больше не было смысла искать кого-то в напарники, когда есть хорошо проверенные друзья. Хотя когда Гарри впервые позвал меня в команду, я от удивления отказалась. Потом не соглашалась просто из-за интереса, какую еще стратегию он придумает, чтобы меня заманить в "Скучающие мастера". И ведь заманил все-таки.