Если сбываются мечты

Хелли подумала, что вряд ли Роджер обсуждал с кем-либо свои дела, а тем более не стал бы просить кого-либо помочь ему уговорить ее продать дом.

Она спросила:

— Мистер Шерман поручил вам задать мне этот вопрос?

Все трое переглянулись. Миссис Перри сказала:

— Уверена, что нет.

— Тогда, может быть, мисс Дэлзелл? — продолжала Хелли.

Миссис Коттар ответила:

— У людей есть личное мнение, мисс Крейн.

Определенно, это дело Элвис. Именно она знала и о предложении Шермана, и о цене.

— Извините, — сказала Хелли, — но мы остаемся. Дети — на каникулы, мы с мисс Паргайтер — навсегда. Может быть, в другой раз это будут другие дети, но дети здесь будут всегда, потому что жизнь была к ним неласкова и им нужны поддержка и понимание.

— Они здесь с испытательным сроком? — Миссис Коттар произнесла эти слова так, словно они жгли ей рот, и Хелли поняла: что бы она ни говорила, за «Старым домом священника» вот-вот закрепится репутация исправительной школы для малолетних преступников.

Она сказала медленно, старательно выговаривая каждое слово:

— Они ничего не сделали. Они прекрасные дети. Они умеют любить и быть преданными, они…

И тут все увидели, как через лужайку к дому бежит мальчик. Он выглядел старше всех из той шестерки детей. Кровь текла у него из разбитого носа, и Хелли была почти рада этому, потому что больше всего боялась увидеть выбитые передние зубы.

Мальчишка ревел, миссис Коттар выскочила из-за стола, перевернув тарелку с шоколадным эклером, и прижала его к своей необъятной груди. Хелли посмотрела на мисс Паргайтер, и та, отставив чашку, тоже встала.

Миссис Перри сказала:

— Я боялась, что произойдет что-то в этом роде.

— Извините, — сказала Хелли.

Остальные женщины окружили миссис Коттар и ее ревущего внука. Хелли с миссис Перри вышли из дома и направились к детям.

Миссис Перри продолжала:

— Когда я уходила, дети молчали. Я подумала, что они стесняются. Я надеялась, что остальные их растормошат.

— Руни вовлечь в разговор нетрудно, — оправдывалась Хелли, — но еще проще вовлечь в драку.

— Не вполне удачно все вышло, правда? — пробормотала миссис Перри и продолжала: — Понимаете, Шерманы — это часть здешнего общества, все были поражены тем, что дом достался кому-то чужому. Не думайте о нас плохо. Народ здесь очень добрый. Но для того, чтобы привыкнуть к незнакомым людям, нужно время. Должно пройти время, чтобы они к вам привыкли, и…

Они завернули за угол и подошли к длинному деревянному столу, уставленному кексами, пирожными, бутербродами и желе.

«Хорошо, что хоть стол стоит на месте», — подумала Хелли. Правда, большинство гостей столпились у стены сада под большим вязом, в то время как Руни сидели за столом с полными тарелками и за обе щеки уплетали угощение.

— Так, — сказала Хелли. — Кто его ударил?

— Я, — ответил Тони, у которого была порвана рубашка, а на щеке красовался свежий синяк.

— Почему? — Вопрос был риторический, Хелли вполне могла догадаться, каким будет ответ.

Рози сказала:

— Они не давали нам попить чаю. Они сказали, что нам тут не место.

Надеясь на поддержку взрослых, дети начали потихоньку выбираться из-под вяза. Миссис Перри назидательно произнесла:

— Это очень нехорошо и несправедливо. Я пригласила Рози, Тима и Тони так же, как и вас, и…

— Я думаю, нам лучше уйти, — предложила Хелли. — Миссис Коттар необходимо пойти домой, а то он перемажет ей кровью весь джемпер.

Миссис Перри поморщилась:

— Да, верно. Мне очень жаль, что…

Хелли сказала:

— Тем не менее им здесь понравилось, поверьте мне.

— Приходите опять, — предложила миссис Перри. — Мы попытаемся сделать это постепенно, будем приглашать по одному.

— Лучше вы к нам приходите. — Хелли повернулась к Руни: — Пошли.

И они последовали за ней, предварительно набив карманы печеньем. А Рози даже ухитрилась засунуть в сумочку пирожное, завернув его в бумажную тарелочку.

Мисс Паргайтер ждала их около машины. Она открыла заднюю дверцу и загнала их в машину, наградив каждого символическим шлепком. Она улыбнулась миссис Перри:

— Спасибо. Чай был великолепный.

— Меня зовут Марджори, — представилась миссис Перри. — Друзья зовут меня Мардж.

— Мои друзья зовут меня Хелли, — сказала Хелли.

— А мои друзья зовут меня мисс Паргайтер, потому что я уже очень старая женщина, но спасибо вам, Мардж, еще раз.

— Мы не виноваты, — начал Тим, когда они въезжали на холм.

— Ха! — воскликнула Хелли. — Сколько раз я вам говорила, что драться нельзя?

— Все-таки было здорово, — не сдавалась Рози. — Они сначала мешали нам пить чай, а потом он сказал, что он у них самый лучший боксер. — В ее голосе зазвучала гордость за брата. — Ну Тони ему и показал.

— Ну да? — удивилась Хелли. — Стало быть, Тони у нас самый быстрый стрелок Дикого Запада. Может пригодиться на будущее.

Они добрались до дома, Хелли отворила дверь, и все тихонько прошли на кухню. В холле мисс Паргайтер сказала:

— Знаешь, ведь они действительно не виноваты. Здесь настоящая наследственная вражда.

— А Руни не в состоянии проигнорировать такой вызов.

С этим придется мириться. Если их провоцируют, Руни органически не способны подставить другую щеку.

— Надо постараться не пускать их в деревню, — предупредила Хелли.

В середине следующей недели они отправились купаться. На этот раз не к морю, а в бассейн в Хоули. Близнецы плавали, как два колесных парохода, — больше брызгались, чем продвигались вперед; Рози же в основном плавала под водой и была там так долго, что Хелли не сводила с нее глаз и несколько раз бросалась ее спасать, чем приводила в ярость юную ныряльщицу, которая была готова проплыть еще полбассейна.

Домой они вернулись к чаю и, когда Хелли открыла дверь и все вошли в дом, услышали, как на кухне засвистел чайник. Возможно, это был Уэдделл, но если это так, то он впервые воспользовался кухней. Он работал в саду и убирал в комнатах Роджера Шермана, всякий раз запирая за собой двери с такой тщательностью, словно был окружен клептоманами.