Есть, охотиться, любить

— Что означает это очаровательное выражение у тебя на лице? Что ты предпочла бы что-то другое?

— А рыба или морепродукты у них есть?

— Сейчас узнаю. — Заказав стейк, Карлос поинтересовался, есть ли у них рыба. — Лосось с орешками пекан устроит?

Кейтлин удивленно вытаращила голубые глаза.

— Конечно! Звучит просто божественно.

Сообщив адрес, по которому следовало доставить заказ, Карлос поставил телефон на консоль и выехал с парковки на улицу, снова влившись в поток машин.

— Ты вчера обмолвился, что собираешься в экспедицию, — пробормотала Кейтлин.

Карлос молча пожал плечами.

— Эмма потом объяснила, что ты хочешь отыскать уцелевших сородичей. По ее словам, ты и твои приемыши принадлежите к вымирающему виду.

— Давай не будем об этом, — буркнул Карлос, свернув на Бронкс-Ривер.

— Вчера ты сказал своим друзьям, что едешь в экспедицию, чтобы найти себе подругу, — не отставала Кейтлин.

— Не хочу это обсуждать. — Карлос стиснул зубы. Если он возьмется откровенничать, это придаст их отношениям оттенок ненужной близости, что еще усугубит его мучения.

Кейтлин со вздохом отвернулась и снова уставилась в окно. К несчастью, от этого ее юбка снова вздернулась вверх. По меньшей мере на целый дюйм.

— Я заметил, ты плакала. — Карлос, мысленно обозвав себя идиотом, прикусил язык, но было уже поздно. Как он мог рассчитывать на ее откровенность, если сам не пожелал быть откровенным с ней?

— Я была расстроена. Разозлилась на отца. А ты думал, на тебя?

Кейтлин упорно смотрела в окно. Карлос не мог оторвать глаз от изящной линии ее шеи.

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет.

— Твой отец упомянул о каком-то провале… сказал, что из-за него тебя вроде уволили?

Кейтлин смерила его негодующим взглядом.

— Мне не хочется это обсуждать.

— Тогда будем молчать.

— Вот и отлично! — Кейтлин скрестила руки на груди. — Вообще-то если честно, я на тебя зла. Ты меня совсем запутал.

— Это как? — У Карлоса отвалилась челюсть.

— Сначала ты целуешь меня — причем, прошу заметить, невероятно страстно, — а после ведешь себя так, словно это какая-то ошибка.

— Это и была ошибка.

— Если я не ошиблась насчет страсти — а я не ошиблась, — тогда о какой ошибке может идти речь?

Проклятие… она его подловила. Нет, конечно, он мог заявить, что, мол, никакой страсти не было и в помине… но они оба знали, что это неправда.

— Мне нужно найти подругу… женщину-пантеру. От этого зависит выживание моего вида.

Кейтлин долго молчала — целых две минуты. Не успел Карлос поздравить себя с удачей, как она снова открыла рот.

— Стало быть, выбора у тебя нет?

— Совершенно верно.

— А что, если ты не найдешь их? Я хочу сказать, верпардов.

— Найду.

— Значит, если ты найдешь женщину, то будешь вынужден на ней жениться?

Словно тугая петля сжала Карлосу горло.

— Даже если не сможешь ее полюбить? — не унималась Кейтлин.

— У меня нет выбора.

— Долго ты уже их ищешь? — осторожно спросила она.

— Пять лет. — Пять лет… с тех пор, как уничтожили их деревню. — Я пять раз ездил в экспедицию.

— Куда?

— Ты задаешь слишком много вопросов. — Карлос тяжело вздохнул.

— Ну… я любопытная.

— Знаешь поговорку? Любопытство сгубило кошку.

По губам Кейтлин скользнула улыбка.

— Тогда мне ничего не грозит. И куда ты отправляешься на этот раз?

— В Таиланд. В маленький город на севере высокогорья.

— Чанг Май?

— Ты слышала о нем? — Он удивленно покосился на нее.

Кейтлин рассмеялась.

— Слышала? Между прочим, я целый год работала в посольстве Бангкока. Как-то раз они послали меня туда — я провела в Чанг Май целую неделю.

— А ты слышала об Университете Чулалонгкорн?

— Чула? Естественно. — Она снова повернулась к нему. — Думаешь, в Таиланде водятся верпарды?

— Ходят слухи, что кое-кому из охотников, которые охотились в горах на диких кошек, случалось видеть странные вещи. Когда зверь умирал, то перед смертью он превращался в человека.

— Так бывает, когда убивают верпарда?

— Так бывает со всеми оборотнями.

— А ты знаешь тайский? Или какой-нибудь из диалектов, на котором говорят племена, обитающие в горах?

— Мой приятель, профессор из Университета Чула, обещал найти мне переводчика и проводника. — Карлос догадался, к чему она клонит.

— Но это же будет совершенно незнакомый человек! Разве ему можно будет доверять?

Тут она, несомненно, права. Когда проводник, которого он нанял в Никарагуа, случайно узнал, что он оборотень, то сначала перепугался, а потом стал строить планы, как бы половчее продать Карлоса одному миллиардеру, известному коллекционеру и любителю всяких диковинок.

— Все будет в порядке.

— По-моему, тебе без меня не обойтись.

— Нет! — Сердце у Карлоса екнуло. — Я найму переводчика.

— Да? А как ты узнаешь, правду ли он говорит? А я знаю местные языки, местные обычаи — я хорошо знаю эту страну.

Сердце Карлоса, казалось, заколотилось у самого горла.

— Ты никуда не поедешь.

— Я знаю все рынки, знаю местную еду, — не слушая его, продолжала перечислять Кейтлин.

— Послушай, это не шопинг-тур, а экспедиция! — взорвался Карлос.

— И что? — Кейтлин вскинула подбородок. — Я справлюсь. Мне уже случалось ездить на слоне. И играть с тигрятами.

— Что?!

— В храме Тигра. Там буддийские монахи выращивают осиротевших тигрят. Они такие очаровательные. Милые, пушистые, как мягкие игрушки.

— Я еду в джунгли, — нетерпеливо перебил Карлос. — Тигры, которые водятся там, вряд ли окажутся милыми.

— Кстати, еще один довод в пользу того, что я должна ехать с тобой. Кошки инстинктивно доверяют мне, ведь я понимаю их язык, так что если там водятся верпарды, они тоже… — Кейтлин внезапно ахнула. — О Господи… так вот почему Ракель и Коко… Они — котята, детеныши верпардов, я угадала?