Это было у моря
Шрифт:
– Боги, Сандор! Это же колибри!
– Ага. Крутилась над какими-то невзрачными жёлтыми цветами – из серии болотных сорняков, что растут на углу веранды. Долго так зависала. Нелепейшее создание. То ли птица, то ли пчела – а так, никакого вида, только движение. И острый, как шпилька, клюв. И, по-моему, она не умеет ходить. Только летать.
– Мне ужасно нравится. Спасибо! Как ты ее заметил?
– Ну, скучно было. Ты там по телефону болтала.
– Тут не смотреть надо, а видеть! Ты гений!
– Ага. Я гений. А ты - бестолочь. Машину надо заправить. Бензин на исходе. Это все твои «газ-тормоз».
– А это тут при чем?
– Да потому что! Ездить ровнее надо. Тогда и расход топлива будет меньше…
– Ты стал старым нудным ворчуном, ты знаешь? Что-то я погорячилась с выбором партнера…
– Поздно теперь думать. Нет, если ты не уверена, я съеду в ближайший рукав, и мы все переиграем. Хочешь?
– Не хочу. Ты ворчишь – я ворчу. Мне нельзя, а тебе можно?
– Естественно. Тебе слишком мало лет, чтобы брюзжать.
– Мы их с тобой пополам поделили – так что привыкай. И еще я злюсь, что не могу быть за рулем…
– Это я уже понял. Мне эта твоя машина не нравится.
– Купи себе мотоцикл и успокойся уже! Рыцарь на железном коне!
– Сама ты рыцарь –«верхом на торпеде улетим в космос».
– Мы и улетели – и ты еще жалуешься?
– Совершенно не жалуюсь. Улетели. И болтаемся, как два осколка на орбите.
– Нет, теперь уже один, - Санса протянула руку и положила ее на бардачок. Сандор тут же поймал ее пальцы. И ладонь у него, как всегда, была теплой – ну, хоть у кого-то…
– Ты чего такая холодная? Замерзла?
– Нет, просто не выспалась. Трясет еще.
– Ну так спи. Я тебя разбужу, когда доберемся до какой нибудь приличной забегаловки. Тебе надо себя беречь.
– Это я предоставлю тебе. А сама буду беречь тебя.
Он потер бровь и мрачно буркнул:
– Вот и береги - кончай ерничать и спи.
Санса потянулась – спать и вправду хотелось здорово. Она устроилась поудобнее и закуталась в его куртку – ту самую, черную – пахнущую кожей, сигаретами и им самим. Потом вспомнила еще одну вещь.
– Сандор?
– Да?
– Хотела тебя попросить…
– Что? – он обернулся к ней, встревоженный и как всегда пытающийся это скрыть. Безнадежный человек!
– Все ещё мёрзнешь? Погоди, выключу кондиционер или даже печку включу…
– Да нет. Не то. Я хочу на обратном пути заехать в старую гостиницу и забрать оттуда горшок.
–
Да что еще за бред? – простонал Сандор, увеличивая скорость до семидесяти и переходя в среднюю полосу.– Какой горшок, неуемное ты создание?
– Ну, тот – один из тех, что стоял возле чавкающих дверей.… Помнишь?
– Ну, еще бы! Да он, небось, весь потрескался и в руках развалится. Зачем тебе это?
– На память. Поставим на углу дома – и я насажу туда цветов.
– Что, бархатцев? – засмеялся Сандор, глянув на нее.
– Ну, разных. И их тоже, – хихикнула Санса. — Кстати, я нашла второе кольцо. С птицей. Оно валялось в куче мелочевки, что оставили мои арендаторы. Видимо, подняли там, куда ты выбросил…
– В саду. Я выкинул его в окно. Ну, а нашла - и хорошо. А то тебе было досадно, как я понял…
– Ну, да. Оно на меня налезает с трудом – но я его разношу…
– Да нафиг? Подумаешь, важность! И потом, то же не башмак…
– Мне важно. Как и все, что ты мне дал. Все-таки память…
– Ты, Пташка, все же до одури сентиментальна…
– Ну, кто-то же должен – за себя и за тебя - и за то… подозрение… Это ты тут изображаешь отца семейства – товарищ, вырубленный из скалы. А сам колибри снимаешь в саду, – сказала Санса, зевая. – И вправду – посплю. Что-то срубает.
Он легонько сжал ей пальцы.
– Вот и спи. Времени подоставать у тебя еще будет предостаточно. Путь долгий. А колибри я снял для тебя. Нарисуешь потом.
– Ага… - сонно сказала Санса.
– Когда доберусь до карандашей. Сначала колибри – потом тебя. Или наоборот… Или вместе…
Сквозь ресницы она поглядела на Сандора – тот смотрел в зеркало заднего вида – на что, кто его знает? Половина лица в шрамах – что была обращена к ней. Сансе показалось, что с годами ожог стал менее очевидным – или она просто пригляделась? Или она уже спит? В ее снах он всегда был таким, как должен быть – без этой маски, что полжизни определяла его роль. Для нее это имело малое значение – она научилась смотреть сквозь нее. Как и он тоже – на нее саму. Жалко, что нельзя положить тяжелеющую голову к нему на плечо – так было бы куда уютнее…
Санса глянула туда, куда смотрел Сандор – назад. А там, за медленно закругляющей пространство дорогой терялось в прозрачной дымке утреннее серо-сиреневое море. Она вздохнула и отвернулась, прислонившись виском к окну. Это ничего. Не круг - все же спираль. А впереди был долгий, еще неизведанный путь.