Это было жаркое, жаркое лето

Черт! Ведь он в тот момент еще не уехал! Где же он мог быть? На работе, наверное… Эх, как жаль, что все так глупо произошло, ведь она сама, сама к нему приходила! А один дурак надумал, видите ли, играть с ней в прятки, доведя ее до столь сильного отчаяния, что такая гордая девушка как его Ольга, сама первой к нему пришла, очевидно чтобы выяснить причину этого дурацкого с его стороны бойкота. А он, идиот, в это время маялся дурью: не встречаться, мол, пока не выяснит про себя все окончательно… Ну дурак же, одно слово! — клял себя Чиж, под ледяными струями душа потихоньку приобретая способность нормально мыслить — он намеренно включил только холодную воду…

Все его дальнейшие действия были продиктованы уже трезвым рассудком — ну, почти трезвым, насколько это было возможным, когда дело касалось именно Оли. Он вовремя вспомнил, что является профессионалом, а это значит, что нужно заставить себя действовать соответственно приобретенным когда-то знаниям и опыту. Вот и уроки гэбэшников пригодятся, — усмехнулся он мрачно, докрасна растирая кожу жестко-колючим полотенцем. Теперь он по-прежнему был спокоен и уверен в себе.

Ну, почти спокоен…

Заунув руку внутрь железного стенного шкафа, в котором находились квартирные счетчики электроэнергии, пробки, еще какое-то электрохозяйство, Чиж провел ею вправо, пытаясь нашарить ключ, который Ольга частенько там оставляла. Когда они уже стали достаточно близки — так, что каждый из них мог доверить другому ключ от своей квартиры, Оля не раз в его присутствии доставала его из этого электрощита.

— Зачем ты его туда кладешь? — удивленно спросил он ее, увидев это в первый раз, на что Оля ответила, рассмеявшись:

— Я уже дважды теряла ключи, так что здесь им будет значительно надежнее, чем, к примеру, у меня в сумочке…

Теперь, вспомнив об этом имевшем место факте, он решил просто-напросто самовольно проникнуть в ее квартиру — то есть совершить уголовно-наказуемое деяние. Ничего предосудительного, однако, в своем поступке он не усматривал. А вдруг она в беде, — говорил он себе, оправдывая столь неприглядные действия. Но даже при таком оправдании он все же чувствовал себя… Ну, не квартирным вором, конечно, но… Ничего, ведь я почти что ее муж и имею на это право, — решил он, уже нащупав наконец этот самый ключ и перепачкав при этом руку в пыли. И хотя официального согласия на брак Ольга ему не давала, да он собственно, еще и не спрашивал, сейчас Чиж был искренне уверен, что именно так дело и обстоит — он ее муж и точка… При всех своих поисках он старался производить как можно меньше шума, прекрасно понимая, что Олины соседи могли и не согласиться с такими его доводами, запросто вызвав милицию. Доводы эти могут показаться им не столь гладкими и убедительными как ему.

Зайдя в Олину квартиру, Чиж постоял некоторое время в коридоре, как бы собираясь с духом, затем решительно прошел в единственную комнату. На телефонном столике, да и вообще где-либо в пределах видимости, он не заметил ни записки, ни клочка бумажки, хотя с трудом представлял, зачем бы она стала здесь оставлять для него весточку — неужели же она могла предположить, что он вот так нагло вторгнется в ее жилище?

Сняв туфли, плохо отдавая себе отчет в своих же действиях, Александр первым делом лег на просторный диван, белье с которого было убрано в его внутренний ящик. Здесь она спит, — с каким-то будоражащим кровь чувством подумалось ему. — И здесь же, на этом самом диване, они как-то раз с ней…

Воспоминания о той волшебной ночи с такой силой обрушились на его сознание, что он не сразу нашел в себе силы встать, и только вспомнив, что его любимая исчезла в неизвестном направлении, не оставив ему хоть сколько-нибудь малого намека о своем местопребывании, он вскочил и решительно направился… Но куда же ему направиться первым делом?.. Он решил заглянуть в платяной шкаф, чтобы попытаться определить, каких Ольгиных вещей там могло не хватать, а следовательно, узнать, что она взяла с собой в дорогу — ведь это уже о многом могло ему поведать. Но, открыв деревянную полированную дверцу, он был вынужден с унынием констатировать, что эта его идея не является такой уж замечательной — не настолько хорошо изучил он ее гардероб, чтобы делать какие-либо определенные выводы; слишком много вещей там висело. Зато запах одежды, которая пахла своей хозяйкой, распространяя приятный аромат любимых Олиных духов, опять выбил его из колеи — он долго стоял в неподвижности, вдыхая запах своей девушки, и все никак не мог досыта им надышаться…

Далее, в течении нескольких часов он с прилежной тщательностью опытного домушника обыскал всю квартиру, не пропуская ни единого сантиметра ее площади и освежая в памяти урок спецкурса, который давал общие понятия о методике проведения подобного рода мероприятий. Через какое-то время Чиж вынужден был с огорчением признать, что не продвинулся в разгадке тайны исчезновения Ольги ни на шаг. Присев в кухне на табуретку, он с наслаждением закурил — впервые за все время поисков он вспомнил, наконец, о сигаретах. Уныло обдумывая свои дальнейшие действия, признавая, что окончательно зашел в тупик, он загасил сигарету и, уже бросая ее в мусорное ведро, внезапно загоревшимся глазами вперился в него взглядом, хотя и призывая себя заранее не верить в какие-то особенные находки — мусорник он недавно пропустил по той причине, что тот оказался пуст. Ольга была невероятной чистюлей и ревностно следила не только за собой, но в неменьшей степени за порядком и чистотой в квартире, не позволяя мусору в ведре скапливаться более чем на треть, благо что мусоропровод был рядом. Но была одна-единственная вещь, которую он все же пропустил по-настоящему — газета, которой ведро было устлано изнутри. А ведь до этого он неизвестно для чего заглянул даже в сливной бачок в туалете, предварительно сняв с него крышку, что было уж совсем ни к чему — не шпионкой же, в самом-то деле, была его любимая девушка!

И вот сейчас, уже не особо веря в какой-либо положительный результат, но тем не менее с учащенно забившимся сердцем, ибо это был последний его шанс, Александр достал и развернул на полу газету, которую выписывала Оля и экземпляры которой он недавно вытаскивал из ее почтового ящика. «Вечерний Приреченск». Перелистывая предварительно разглаженные им страницы, на полосе объявлений ему в глаза бросился текст, обведенный красным фломастером — похоже, одним их тех, что хранились в ящике Ольгиной секции.

Заинтригованный Александр склонился над газетой и пробежал глазами выделенное объявление: «Приглашаются девушки…» Что еще за ерунда? — подумал он. — На кой ляд понадобилось Ольге это дурацкое объявление? Зачем она его пометила? Конечно, можно было допустить, что этот текст выделила хотя бы какая-нибудь Олина подруга, забежав на чаек, сидя на кухне, сплетничая и листая эту газету. Но для такой версии должно было произойти слишком уж много совпадений — нет, надо принять за основу, что объявление обвела сама Ольга, в конце концов это было хоть какой-то зацепкой, от которой можно было начать плясать… А куда плясать? Ведь и пометить она его могла лишь для того, чтобы опять же показать какой-нибудь пресловутой подруге — он и мысли не мог допустить, что столь рассудительная Ольга могла клюнуть на такую дешевую приманку. Он еще раз вчитался в скупые строчки.

А может он и ошибается… Вполне нормальное объявление, не дешевка какая-нибудь для откровенного привлечения девушек во всяческие пресловутые эротик-шоу. Следовало признать, что это приглашение на съемки рекламы звучит вполне солидно. Может, его Оля и прельстилась на такое — ведь кому как не ей, с ее красотой и фигурой сниматься в подобных роликах, — подумал он. Просто решила немного подзаработать… К тому же, как сопоставил Чиж, глянув на дату выхода газеты и вспомнив слова соседки — в какое время приходила к нему Оля, — все примерно сходилось. Может как раз-таки посоветоваться она к нему и приходила? Может, к тому времени она уже получила ответ-приглашение и ей необходимо было срочно принять какое-то решение? Вроде бы пока все сходилось, во всяком случае никаких других версий при такой скудной информации у него не возникло — да и это было уже кое-что. Надо непременно использовать этот единственный пока шанс.

Чиж вырезал из газеты объявление, хотя его цепкая тренированная память уже и без того могла воспроизвести прочитанные строчки без запинки. Надо туда съездить, в этот самый Благогорск, — решил он. И, причем, не медля ни секунды. Чиж даже не вспомнил, что ему необходимо сходить к себе на работу и взять отпуск за свой счет, ведь его отгулы уже закончились. До того ли было ему сейчас? Ведь он был так виноват перед своей Олей, а она могла оказаться… В опасности? — спросил он себя. — Да вроде бы преждевременно так считать.