Это ему ни к чему

Пользуясь темнотой, Дюффи подбежал к Шульцу. Тот втянул его в подворотню.

– Надо сматываться, – крикнул Шульц. – У меня неважные отношения с полицией.

– Гилрой убит, – сказал Дюффи. – Не беспокойся, у меня хорошее прикрытие.

– Но я только что выпустил из своего револьвера несколько пуль.

– Не беспокойся. Отдай мне свое оружие и возьми мое. Полиции можно не бояться.

Они обменялись оружием. В тот же момент, завывая сиреной, из-за угла вылетела патрульная машина. Дюффи вышел на дорогу и махнул копам рукой. Четыре пары настороженных глаз уставились на него из машины. Хоть Дюффи не видел, но чувствовал, как четыре револьвера направлены в его сторону, и поэтому стоял неподвижно.

– О'кей, – сказал один из полицейских. – Я знаю этого парня.

Дюффи сделал шаг в направлении машины.

– Люди Моргана только что убили Гилроя, – сказал он, ставя ногу на подножку машины. – Я присутствовал при этом. Вы появились как раз вовремя.

Полицейские нерешительно вышли из машины, видимо, не зная, как им поступить. Наконец все направились в заведение Гилроя.

Дюффи кивнул Шульцу, и оба они пошли вслед за копами.

В баре полицейские наклонились над телом Гилроя, потом перевели внимание на Шипа, до сих пор неподвижно лежавшего на полу.

– Он только без сознания, – сказал один из них.

Внезапно взгляд сержанта упал на Шульца, и коп сразу помрачнел.

– А где находились вы во время перестрелки? – недружелюбно спросил он.

– Он не имеет никакого отношения к этому делу, – поспешно заверил его Дюффи. – Когда началась стрельба, он как раз отводил машину в гараж.

Сержант задумчиво посмотрел на Дюффи.

– В настоящее время у нас нет ничего против вас, но я все же посоветовал бы вам вести себя поосторожнее. – В словах полицейского слышалась неприкрытая угроза, и Дюффи не знал, что и думать. Это его встревожило.

Шип начал приходить в себя. Он зашевелился, поднял голову и начал ругаться. Дюффи подумал, что он похож на толстую черепаху, перевернутую на спину.

– Все в порядке, – успокоил Дюффи его.

Тот непонимающе посмотрел на него, потер затылок и с проклятиями поднялся на ноги. Увидев тело Гилроя, он застыл на месте, разинув рот.

Сержант тем временем вызвал санитарную машину и теперь расхаживал по бару, подозрительно оглядывая все вокруг.

– Двое бандитов сделали это и удрали, пользуясь темнотой и дождем, – закончил Дюффи свой рассказ.

Шип потер виски, как бы стараясь что-то вспомнить. Наконец он проворчал:

– Ну, с этими мерзавцами я сумею рассчитаться. Дайте только время.

Шульц с недоверием следил за полицейскими. Едва слышно он прошептал:

– Что-то я не доверяю этим парням!..

– Создается впечатление, что виноваты мы, а не они… – ответил Дюффи. Он подошел к стойке и налил виски.

– Не выпить ли нам, – сказал он полицейским. Глупые физиономии двух копов расцвели, но вмешался сержант.

– При исполнении служебных обязанностей пить запрещается! – рявкнул он.

Дюффи был удивлен, но промолчал.

Сирена возвестила о прибытии машины «Скорой помощи». Вскоре в бар бодро вошли два санитара и унесли тело Гилроя.

– У вас есть оружие? – спросил сержант у Шульца.

Тот вынул из кобуры «кольт» Дюффи и протянул полицейскому.

– Мы отошлем его на экспертизу, – сказал коп. – Возможно, из него стреляли.

Подойдя к сержанту, Дюффи забрал оружие из его рук.

– Скажите Инглишу, что я забрал револьвер, – спокойно сказал он. – Дело в том, что он может мне еще понадобиться.

На шее сержанта вздулись жилы, но тем не менее, не сказав ни слова, он вышел из бара. За ним последовали остальные.

Когда они ушли, Шульц с тревогой сказал:

– Что-то они не больно приветливы с нами.

– Мне это тоже не нравится. Может быть, Инглиш за это время успел потерять свое влияние. Поговорю-ка я с ним.

Сняв трубку, он набрал номер. Едва ему ответили, Дюффи сказал:

– У нас тут произошла небольшая перестрелка. Люди Моргана убили Гилроя и хотели ликвидировать меня. К сожалению, им удалось ускользнуть.

– Не обращайте внимания, – равнодушно заметил Инглиш.

Дюффи цинично улыбнулся:

– Это легко говорить, сидя в кресле в защищенной комнате. Но меня смущает, что полицейские даже и не пытались искать бандитов. Я рассчитываю на вас и вашу защиту, но полиция ведет себя весьма странно.

– Не забывайте, что вы у них на примете по обвинению в убийстве, – сказал Инглиш. – Так что не надо перегибать палку.

– Вы же знаете, кто настоящий убийца, в конце концов можно найти свидетелей и докопаться до истины. Могу я рассчитывать на реабилитацию, когда Морган будет арестован?

– Пока не предпринимайте ничего, – быстро сказал Инглиш. – Я сообщу соответствующие факты прессе. Статья появится завтра, и вы там будете представлены с наилучшей стороны. Вам нечего опасаться.

– Получу ли я деньги, если с Морганом будет покончено?

– Я уже обещал вам это.

В трубке послышались короткие гудки.

Дюффи подошел к окну, поднял штору и попытался рассмотреть что-либо на улице, но дождь продолжался, и вода все так же стекала по стеклам, мешая увидеть хоть что-то. Он вновь опустил штору и сел. И в этот момент раздался телефонный звонок. Дюффи вздохнул и, поколебавшись, снял трубку.

– Ох, Билл! – услышал он взволнованный голос Алисы.

– Бог мой! – поразился Дюффи. – Два часа ночи! Что заставило тебя позвонить в такое время?

– Сэм только что узнал о том, что в Бронксе перестрелка… Я так беспокоилась… – Голос ее дрожал.

– Где Сэм?

– Его вызвали в полицейское управление. У тебя все в порядке?

– Все в порядке. Можешь ни о чем не беспокоиться. – Он помолчал, потом сказал: – Я много думал над твоими словами. Ты была совершенно права. Такие дела не для меня. В настоящий момент у меня имеется девятнадцать тысяч, и завтра появятся еще деньги. Я заканчиваю с этим делом. Инглиш избавил меня от преследования полиции, и мне теперь ничего не грозит.

– Я… Я так рада. А ты не обманешь?

– Немного терпения, Алиса… Я думаю, завтра мы уже сможем встретиться втроем. А днем я тебе кое-что подарю. Мы вместе пройдем по магазинам, и ты выберешь себе что-нибудь. А потом мы удивим этим подарком Сэма.

Но ее не так легко было успокоить.

– Я успокоюсь только тогда, когда увижу тебя.

– Спокойной ночи, – сказал он. – Не беспокойся ни о чем.

Повесив трубку, он некоторое время сидел неподвижно, потом его охватила лихорадочная дрожь. «Ну вот, – подумал он с огорчением. – Только насморка мне не хватало!»