Это любовь

– Егор, Акулин, поели? – поинтересовалась она у детей.

– Я еще буду мороженко. – заметил Акула.

– А давай сегодня разрешим себе его съесть перед телевизором?

– Прям из ведра? – оживилась малышка.

– Да! Прям…

– Как свиньи, – подсказал Егор. Мудрый коротко хохотнул.

– Эй! Осторожнее. Разойдется рана… – одернула его тут же Аля.

– Идите уже, – отмахнулся от жены Аркаша, напоследок ту припечатав по пятой точке. Альбина Ринатовна даже бровью не повела. И эта терпимость к босяцким замашкам мужа всегда Савву удивляла. В отличие от Абрамова, Альбина была интеллигенткой. Белая кость, голубая кровь. «И что там еще? Да не похер ли? – разозлился на себя Савва. – Чувак, у тебя умерла мать!»

Савва пробежался пальцами по волосам и решил воспользоваться гостеприимством Аркаши по полной:

– Выпить есть?

– Алкоголь – депрессант. Не рекомендую.

– Давно ты в таких тонкостях стал разбираться? – устало хмыкнул Савва.

– С Альбиной поживешь – научишься, – отмахнулся Мудрый. – Нина Пална! – добавил громче, – заварите нам чаю и принесите в баню.

– Да не любитель я бани, Аркаш.

– Ну, так уважь старика. Поди, не обломишься.

Савва хмыкнул. Назвать Мудрого за глаза стариком он, конечно, мог. Но стоило признать, что на старика Абрамов походил мало. Савва видел его голышом. Даже после нескольких месяцев неподвижности Аркадий не выглядел обрюзгшим. Не знай Савва, в каком переплете тот побывал, ни за что бы не догадался.

– Только недолго.

Банная эстетика Савве никогда особенно не заходила – тут он не соврал. Все эти потные люди вокруг, разъедающий глаза жар. Но раз уж попросили уважить, разделся. Аркаша швырнул в него полотенцем. Савва ловко то подхватил. Удивив гостя, в парилку Мудрый зашел на своих двоих.

Сели на установленные друг напротив друга лавки. Жар медленно плавил кости. Голову окутывали вязкий туман и блаженная тишина. Впрочем, насладиться ей Савве не дали:

– Ты знаешь, на кого мать оставила завещание?

Ч-черт. Вот вроде бы он все понимает. Все-е-е. Но как же дико на самом деле было обсуждать такие вещи, когда даже тело ее не остыло. И особенно обсуждать это с Мудрым.

Блядь, Савва, соберись! Не хватало еще распустить нюни.

– Последнее, о котором я знаю, было составлено на меня, – просипел, с трудом преодолевая охватившую его слабость.

– Насколько вероятно, что она могла его изменить?

– Какая разница? Мы же решили действовать заодно. Или ты боишься, что, будучи в равных долях, я захочу отстранить тебя от оперативного руководства?

Сквозь опущенные ресницы Савва бросил отчаянно-злой взгляд на Аркадия. Тот ответил ему прямым и немигающим. Свидетельствующим о том, что ему совершенно нечего скрывать. Или бояться. Не видел Мудрый в нем конкурента, да? Недостаточно он серьезный соперник, выходит?

– Давай так, сынок. Отстранить – это полдела. Я бы даже сказал – не самая его энергозатратная часть. А вот удержаться в кресле самому… Удержать бизнес, когда вокруг куча пираний, которые только и ждут как его разорвать на куски, – работенка не из легких.

– Думаешь, мне она не по зубам? – ощетинился Савва.

– Тебе откровенно?

– Валяй.

Савва даже на ноги подскочил. И его злость была такой, сука, глупой. Непонятно вообще, на кого он злился. Вероятнее всего, на свою судьбу. Сейчас, в тишине, его, наконец, догнало осознание необратимости происходящего. Да, у них были не самые теплые отношения с матерью. Но это была его мать, господи… Единственный родной человек. Отца-то Савва помнил уже очень смутно. Если бы не редкие интервью, которые тот давал, да записи из домашнего архива, его образ к этому времени, вполне возможно, и вовсе бы стерся из памяти.

– Ты только давай без обид.

– Я что, пацан – обижаться?! – взвился Савва, лишь доказывая собственную незрелость. Так странно. Он же умный мужик, но в тот момент из него перло что-то совершенно ему несвойственное. Возможно, вместе с этими словами уходили остатки детства… Поздновато, да. Но все мы дети, пока живы наши родители. Ему пришлось повзрослеть рывком.

– Окей. Хочешь правду – тебе не по зубам, да. Пойми правильно, Савва. Ты умный, талантливый, все дела… – Аркаша стряхнул со лба пот. – Но для ведения бизнеса здесь одного этого мало. Нужно иметь…

– Соответствующую репутацию?

– Иначе с тобой не станут считаться. Со мной считаются. С тобой… не думаю, что станут. Потом – вполне возможно. Но для этого тебе нужно вырасти. Пообтесаться в здешних реалиях, проявить себя. Показать, что твое слово чего-то стоит. Обзавестись связями. Заиметь, если хочешь, вес.

– Звучит так, будто ты собираешься мне с этим помочь, – хмыкнул Савва, направляясь к двери из парилки. Мудрый поплелся за ним.

– Почему нет?

– Зачем тебе конкуренты? Зачем вообще усиливать того, кто, вполне возможно, тебя сместит?

– Так я, может, только рад буду уйти на пенсию. – Глаза Мудрого хитро блеснули. – Думаешь, меня не заебала такая жизнь? Что ты… Я сплю и вижу, как куплю себе домик у моря, заберу Альбину Ринатовну… И буду ее любить день и ночь на песочке, жрать фрукты и греть брюхо на солнышке.

– А в чем подвох?

– Почему ты ждешь от меня подвоха?

– Потому что хорошо тебя знаю. Ты палец о палец не ударишь, пока не просчитаешь свою выгоду.

– Так я же не спорю, – заржал Аркадий. – Союз с тобой – залог моей спокойной жизни. Я жить хочу, а не воевать, понимаешь? Просто спокойно жить, – резко стал серьезным. – Вроде немудреные мечты, да? Но как видишь, – Аркаша развел руками. – Покой нам только снится.

– Это точно.

– Мы можем переломить ситуацию. Если будем держаться вместе, – в который раз повторил Мудрый.

– А если мать отписала свою часть кому-то другому? – Савва дернул веревочку, опрокидывая себе на голову ведро ледяной воды. – Кстати, – опомнился, – она собиралась замуж…

– Господи, за кого из?

– В смысле?.

– Савва, у Татьяны было столько мальчиков, что я сбился со счета.

– Какой-то финансовый аналитик. – Савва щелкнул пальцами. – Вадим, если я ничего не путаю.

– Давай-ка, еще на заход. Ох ты ж черт. А вот, похоже, и первые новости подоспели, – пробормотал Мудрый, хватаясь за телефон.

Глава 6

– Аркаш, вы еще долго тут заседать будете? Дети тебя так и не дождались – легли спать.

Мудрый обернулся на грудной голос жены. Попутно мазнув взглядом по встрепенувшемуся с ее появлением гостю.

– Прости, малыш. Тут новости – одна лучше другой. Мы уже сворачиваемся.

– Угу. Буду ехать, – резко поднялся молодой Грос. Альбина прервала их на самом напряженном моменте. Они бы, может, даже вцепились друг другу в глотки, если бы не она.