Это (не) просто игра
Шрифт:
Её трясло так же, как меня тогда, за булыжниками.
— И поэтому ты так себя вёл перед рейдом?
Грим вздохнул и повесил свой автомат на плечо.
— Прости. Я был против, но она заставила подыграть. Лично я не люблю убийства в открытом мире. Да и эти её многоходовочки тоже.
Я вгляделся в Сидней. Ещё минуту назад она была грозной фурией, а сейчас заботливо успокаивала девушку, прям как какая-то сестра.
Двуличие в чистом виде.
— Зачем? — прошептал я. — Зачем она это всё сделала?
Грим положил мне руку на плечо.
— Мы будем участвовать в Смертельной
Я непонимающе взглянул на Грима.
— Но ты ведь говорил, что на арене смерть ни на что не влияет.
На что получил грустную улыбку.
— Это состязание — самое крупное мероприятие в игре. Ставки будут исчисляться сотнями миллионов реальных денег, а смотреть прямую трансляцию будут миллиарды людей. Разумеется, правила были слегка упразднены для пущего шоу. Это настоящая Королевская Битва насмерть.
— Тогда… — я указал на трупы. — А это?
Грим убрал руку и поднял взор к пещерному своду.
А я понял всё сам.
— Засранцы… — прошептал я. — Это была проверка: увидеть, способен ли я убить другого игрока или засцу, как Руби. Вам надо было, чтобы я почувствовал это на собственной шкуре, при реальной угрозе.
Грим снова вздохнул.
— Всё это — простая игра, Марк, — проговорил он. — Потерять лут и кредиты — не конец. Однако даже так всё равно требуется сила воли спустить курок.
— Для тебя, — прошептал я.
И внезапно для себя усмехнулся.
Грим озадаченно посмотрел на меня… И увидел маниакальную улыбку, намного страшнее, чем делала Сидней.
Которая как раз закончила успокаивать Руби и подошла к нам.
— Ты посмотри: он даже теперь улыбается! Отлично, есть прогресс.
Сидней дружески похлопала меня по плечу и встала в гордую позу.
— Итак, — Грим сделал вид, что ничего не увидел и сложил руки на груди, — что дальше?
— Дальше, Гримуша, — начала Сидней, — дальше мы разделим лут с этих ПК на всех, Галлахер заберёт шмотки Шикасы, а потом выберемся отсюда и разойдёмся.
— Я имел в виду, как мы будем готовиться к Схватке Отрядов? — перебил её Грим. — Марку нужно новое снаряжение, причём солидное, да и расходники надо закупить. Много.
Сидней ухмыльнулась, взглянув на меня.
— Что? — я насторожился.
— До конца регистрации осталось 10 дней, так? — проговорила Сидней.
— Ну да… — протянули мы с Гримом.
— Предлагаю следующий план: я сейчас отвезу материалы с босса нашему знакомому инженеру, Лойсу. Он сделает пару нужных вещей. А в последние три дня перед концом регистрации ты, Маруся, будешь с Гримом тренироваться на стрельбище.
— Но что мы будем делать первые семь дней? — я задал самый главный вопрос.
— Пойдём фармить динозавриков на моём острове, конечно!
— ААА! ТОЛЬКО НЕ ЭТО!
***
Я не стал дожидаться конца сессии и вышел из игры раньше. За окном наступало утро. Я тут же пошёл в ванную и окатил себя холодной водой. Стоя напротив зеркала, я стал рассматривать своё лицо.
Моё
некрасивое, слишком грубое лицо, которое я столько лет прятал под длинными волосами.Моё лицо?
Взяв ножницы, я осторожно срезал длинные пряди, а после, взяв станок, выбрился почти налысо.
— Так лучше. Да… Лучше, — проговорил я сам себе.
— Марк? Ты уже в-в-в-встал? — донёсся голос матери из комнаты.
— Да! — крикнул я из ванны.
Перед тем, как войти в комнату матери, я взглянул на счёт банковской карты. Там были всё те же 35 долларов, но вдобавок 70678 кредитов.
«700 долларов», — на секунду у меня перехватило дыхание.
Таких денег я никогда в своей жизни не видел.
— Ты зачем подстригся? — спросила мать, пока я кормил её завтраком.
— Просто решил освежиться, — я усмехнулся и провёл рукой по коротким волосам.
— Ты ходил к ми-ми-ми-мистеру Сандерсу?
— Да, — улыбнувшись, начал врать я. — У него освободилось место в офисе, и меня назначили одним из менеджеров.
— Ой, как хорошо, — мать с облегчением выдохнула. — А что за работа? Не тяжёлая?
— Нет-нет. Просто сидеть и сортировать отчёты, договора, прочие документы. Приносить, отправлять. Ничего тяжелее коробок таскать не надо.
Мать искренне улыбнулась.
— Я всегда знала, что ты найдёшь хорошую работу, — говорила она. — А то ведь тяжёлой тебе уже нельзя заниматься.
Я решил попытать счастье.
— Ну, сейчас много есть способов заработка. Вон та же NOW. Можно играть во сне и зарабатывать, чем не вариа…
— Нет, — внезапно перебила меня мать. — То-то-то-только не эта игра. От неё одни неприятности. Все только и делают, что проводят там всю жизнь, а потом не могут отличить ре-ре-ре-реального мира. Работай у мистера Сандерса. Он честный и порядочный человек. А эти игры никого до добра не доведут, и все эти деньги — это же о-о-о-обман.
Я тяжело вздохнул.
— Да вроде нет, — продолжал я гнуть свою линию. — Я вчера познакомился с одним… Ну, покупатель пришёл в магазин, и мы разговорились. Он играет в NOW, зарабатывает, обеспечивает себя и жену…
— Я против! — мать повысила голос.
Я искоса глянул на мать, скупо улыбнулся, надел на неё очки и понёс пустые тарелки на кухню.
— Ты сегодня работаешь? — спросила она меня.
— Да! Сейчас ухожу!
— Хорошо! И не переутомляйся, родной! Будь о-о-о-осторожен.
Вымыв посуду и сделав остальные дела по дому, я надел спортивную одежду. Кладя банковскую карточку в карман, я мельком взглянул на дверь в комнату матери.
И в моём взгляде отражались далеко не забота или грусть, а то, что почувствовал тогда в пещере…
Крыша меня встретила утренним воздухом, который, к слову, от времени суток ничем не отличался. Всегда пахло бетоном, металлом и ржавчиной. Город лишь только просыпался, а поэтому поток из машин в воздухе и людей внизу был мал, вследствие чего и шума не было, что создавало прекрасные условия для физических нагрузок. С турником и самодельными гантелями в обнимку я провёл на крыше добрых три часа, прежде чем, обессилев, уселся на скамейку из частей ржавого такси и закурил.