Этот томительный дым

был способен поменять жизнь кого угодно: изменить его ценности и убеждения, наставить на

правильный путь, помочь понять, кем он может являться и в чем его предназначение. Но за многие годы

успешных попыток, мысли лишь одного единственного человека изменить ему так и не удалось.

Да и вряд ли когда-либо удастся.

– Прежде чем ты начнешь говорить, я хочу спросить тебя, - неожиданно начал Кваху, - мне нужно знать, помнит ли воин духа Чевеио мои уроки?

– Он помнит все Ваши уроки, - уверенно ответил Дарен, - и никогда не позволит себе забыть ни одного

из них.

– Тогда почему же мой самый главный урок не отложился в твоей памяти? Я всегда говорил, что это

место было, есть и останется твоим домом, а мы всегда будем твоей семьей. Где бы ты ни находился и

какими бы ни были твои мысли. Так разве для того, чтобы захотеть остаться в доме своей семьи, нужно

просить разрешения?

Кваху повернулся и пристально посмотрел Дарену в глаза, словно именно в этот самый момент умело

считывал с них ответ. Считывал причину его приезда. Он понимал его, наверное, лучше, чем кто бы то

ни было, и способен был разглядеть в нем то, что было сокрыто от всех остальных. Он мог знать все его

мысли и поступки, считать, что его Чевеио поступает неправильно, но никогда не позволял ему

почувствовать свое негодование или разочарование.

6 Наги Танка – на языке индейцев Сиу означает «Великий дух».

7 Лакота Ойате – на языке индейцев Сиу означает «Великий народ».

8 Сиу (дако та, самоназвание dakhota, lakhota, nakhota — заключившие мир, объединённые) — индейский народ группы сиу на

севере США и юге Канады.

– Иногда ответы на наши вопросы находятся внутри нас самих, - тихо произнес он, положив ладонь

туда, где было его сердце.
– Позволь духам этого места помочь тебе, впусти их в себя, и ты увидишь, как умиряется твой Зверь. Ты увидишь, что способен победить его.

С этими словами Кваху опустил руку и, еще ненадолго задержав на Чевеио свой взгляд, отвел его в

сторону и медленно направился к дому, оставив Дарена наедине с «существом», борьба с которым ему

еще лишь только предстояла.

***

Дарен выключил воду и вышел из душевой кабины, оборачиваясь махровым полотенцем и взъерошивая

свои мокрые волосы. Он прилетел намного позже, чем планировал, и уже получил около дюжины

звонков и примерно столько же сообщений от Холли, Пола, Элейн и Элис. Последней он перезвонил

сразу же, как только смог, так как по содержанию сообщений от остальных троих понял, что с ними все

в порядке, и они просто интересуются, где его – дословно – «черти носят». Точнее, так выразилась

только его сестра, потому что только одна Элейн и имела на это право, – которое, кстати говоря, сама

себе и создала.

Дарен натянул джинсы и футболку и вышел из ванной, отправившись вниз к барному уголку в

гостиной. Он спустился с последней ступеньки и, подняв голову вверх, вдруг резко остановился.

Посреди гостиной, с невозмутимым выражением на лице, облокотившись о подлокотник кожаного

дивана и скрестив руки на груди, стоял Пол. Дарен уже хотел было спросить: какого хрена он тут забыл, как вдруг услышал знакомый звук моторчика, заставивший его повернуть голову.

– Эл, - удивленно произнес он, - что ты тут делаешь?

– Ты не отвечал на звонки, - сказала она, подъезжая к нему ближе, - поэтому, когда сработал датчик, я

попросила Пола привезти меня сюда.

– Не смотри на меня так, - покачал головой его друг, замечая на себе хмурый взгляд, - когда твоя сестра

чего-то хочет, она этого добивается.

– Где ты был? – Строго спросила Элейн, прерывая их еще не начавшуюся перепалку. – Почему не брал

трубку?

– Над океаном была плохая связь, поэтому я…

– Поэтому, как только появилась возможность, ты перезвонил Элис, а не мне? – Перебила его она. И

если ей хотелось пристыдить своего брата, то ей это отлично удалось. – Ты хоть знаешь, как я

волновалась? Знаешь, сколько всего себе надумала?

– Эл, я не думал, что ты будешь переживать… - пытался оправдаться Дарен, - ведь меня не было всего

один день…

– Ты взял вертолет, - сурово, но все еще на эмоциях, оборвала его Элейн.
– Никому не сказал, куда

направляешься. И перестал отвечать на звонки. Неужели ты всерьез полагаешь, что сестра не станет

тревожиться за брата, когда не знает, ни где он, ни что с ним, ни почему он вдруг неожиданно сорвался

и отправился в незапланированную прогулку над атлантическим океаном?!

– Послушай…

– Нет, это ты послушай, - она подняла свою ладонь вверх. Его маленькая милая сестренка явно

гневалась. – Если ты еще хоть раз сотворишь подобное, я задушу тебя вот этими руками. Слышишь, Дарен Бейкер, я не шучу! Возьму и задушу! И меня не остановит даже то, что я слишком сильно тебя

люблю!

– Не остановит? – Немного недоверчиво спросил он.

– Ни за что, - ответила Элейн, обиженно отворачиваясь к окну и складывая руки на груди.

– Хм, - наигранно задумался он, опускаясь на корточки рядом с сестрой и протягивая ей конфету, которую успел взять со столика, - но тогда кто же будет приносить тебе любимые клубничные леденцы?

Элейн перевела свой взгляд на леденец, а затем покачала головой.

– И когда ты перестанешь вести себя, как ребенок?

– Когда перестанешь и ты, - просто ответил он. – Ведь мне прекрасно известно, что ты не умеешь

злиться. А особенно на тех, кто тебе дорог.

– Ты прав, - согласилась Элейн, а затем выхватила из его рук леденец, - но если ты поступишь так снова, я научусь. И стану делать это даже чаще, чем ты, - с вызовом бросила она, а затем задумалась. – Хотя, чаще уже, наверное, некуда.

– Прости? – Брови Дарена приподнялись.
– Хочешь сказать, что я злюсь постоянно?

– А разве нет? – Спросила она, продолжая разворачивать конфету. – Мне кажется, что это твое обычное

состояние.