Этюды, картины с целины

— Вот, что, Джон… — Вершбоу на секунду замолкает. — Делайте, что хотите, обещайте им всё, что они только не попросят — но волнения необходимо прекратить сегодня же! Пока информация ещё не попала наверх…

— Сэр, в моем положении, обещать — значит дать! Или к недовольным жителям добавятся ещё и атаманы!

— А им-то тут какой интерес?

— Самый выгодный здесь бизнес, сэр — это торговля чужими жизнями. Тут и свою-то не всегда ценят (при этом вспоминаю покойного безопасника атамана Лихого), что уж про чужие-то говорить? Товар ходовой — и временами, очень выгодный. Атаманы не упустят такой возможности содрать с нас денег. С их точки зрения — виноваты мы.

— Черт с ними! Заранее одобряю все ваши договоренности!

Очень хорошо. Все наши переговоры фиксируются на базе и даже сам подполковник не имеет возможности как-то на это повлиять — это подразделение ему не подчинено. Такой вот любопытный нюанс здешней жизни. Можно сказать, что я получил некий карт-бланш, которым не премину воспользоваться.

— Вот что, панове… — говорю я негромко, но спорщики мгновенно умолкают.

— Да, пан майор? — наклоняет голову набок Панас.

— Я хочу, чтобы весь этот шум-гам прекратился. Сегодня же — к вечеру. Что вам для этого нужно?

— Э-э-э… — чешет затылок главгангстер. — Ну… подумать надобноть…

— Десять минут. Через двадцать за ворота базы выйдет мобгруппа, а с аэродрома поднимутся боевые вертолеты. Будет мало — задействуем аэродромы во Львове — сил ПВО у вас тут нет. И тогда наши переговоры могут продолжиться уже с совсем другими людьми. Соответствующее указание командования уже получено.

Отстегиваю с руки часы и кладу их на стол.

— А я пока воды выпью, что ли…

Блеф?

Чистой воды.

Содержание моего разговора с подполковником они слышать не могли. Да, если и слышали бы, то никакого согласованного решения принять уже не успеют. Времени-то нет и у них тоже!

— А нового Луганска вы не опасаетесь? — недобро ухмыляется Григорий. — Там-то народ тоже попервоначалу думал нахрапом взять…

— Нет. И прежде всего, потому, что настолько масштабной поддержки местного населения у вас нет. Вас боятся — да! Но не любят и следом не пойдут. И уж точно не станут класть за вас свои головы. А мы договоримся с победителем…

А вот это — уже не блеф. Сводки оперативной обстановки я просматриваю ежедневно. И там есть очень много любопытных моментов… Причём, я абсолютно уверен в том, что выводы, сделанные мною «на земле», коренным образом будут отличаться от тех, которые изрекут всемогущие штабные «стратеги». Не в первый раз… имею все основания так думать. И там, где всемогущие штабные умники видят «неуклонный прогресс в деле отстаивания прав и свобод местного населения», я вижу очередную банду.

Выхожу за дверь, где у Панаса можно перекусить я знаю. У этого злодея оборудован в доме нехилый бар, в котором, пожалуй, можно отыскать очень даже неплохую выпивку. Но мне сейчас нужна вода, а не крепкое спиртное — надо иметь свежую голову и здравый рассудок.

Несомненно, атаманы договорятся. Очень даже может быть, что и за чей-то счет — тут это обыденное явление. Нет никаких долгих и прочных союзов — всё подчинено банальной выгоде. Как это писалось у кого-то из русских писателей? «Умри ты сегодня — а я завтра?» Вполне верю в эту фразу, здесь все живут по своим законам. И вот, странное же дело, но посматривая на Новороссию, я не раз ловил себя на мысли, что что-то из происходящего мне непонятно. Ведь и там и здесь, живут, в принципе, одни и те же люди. Когда-то они даже жили в одной стране, ездили в гости друг к другу. Но отчего же там происходит что-то другое? Ведь и здесь и на тех землях одновременно шли очень похожие процессы. Появлялись и пропадали атаманы, какие-то вожаки небольших отрядов. Они объединялись и распадались, с одинаковой силой не любили верховную власть и неразумных, с их точки зрения, разумеется, правителей. По обеим сторонам линии противостояния одинаково не любили сбежавшего в своё время в Россию украинского президента. Дружно ненавидели президента нынешнего.

Но отчего же в одной стране создано, пусть и небольшое, но государство, а в другой царит дикий бардак и плохо скрываемая анархия?

Чем всё это можно объяснить?

И что тут вообще делаем мы? Какие интересы имеет тут моя страна? Пресечь анархию? Да, не вопрос вообще! Ввести войска, установить железный контроль над любыми перемещениями…

Вот только вопрос — чьи войска?

Североатлантический блок облажался по-полной, их формирования, понеся первые — но очень чувствительные для «общественного мнения» потери, быстро возвратили своих солдат домой. Остались только технические подразделения, прочно обжившие удобные городки неподалеку от Львова. Разумеется, они оказывали нам всестороннюю помощь — дистанционно. Не ввязываясь в любые контактные боестолкновения.

Львовские войска?

Ну, право слово, мне даже как-то неловко произносить эти слова. Какие, в задницу, войска?! Да формирования здешних атаманов более, чем наполовину состоят из бывших солдат украинской армии! И если кто-то наивно полагает, что бывшие сослуживцы всерьёз станут воевать друг с другом… то я рекомендовал бы такому умнику лично возглавить любое из подразделений львовской армии. И попробовать провести хоть одну операцию.

Здесь. Про Новороссию я даже и не говорю…

Полагаю, что он был бы немало потрясён…

И опять — в который, черт возьми, раз, все легло на наши плечи.

Именно мы, за каким-то чертом, разводим по разные стороны конфликтующих атаманов, пытаемся что-то здесь строить (а, что, кстати говоря?) и поддерживать здесь видимость хоть какой-то управляемости. Для полноценного наведения тут порядка нас слишком мало. Удержать бы свои позиции… на большее рассчитывать не приходится.

Но я должен демонстрировать атаманам непреклонную волю своей страны! И вселять в них страх перед её армией!

Что и пробую сейчас делать…

— Ну? — войдя в комнату, я оглядываю собравшихся главарей. — Вы пришли к какому-нибудь решению?

Панас кладет передо мною лист бумаги.

Что это тут у него? Список?

Ну и аппетиты у главгангстера, скажу я вам! Да, продай он на черном рынке хотя бы половину того, что тут указано… можно смело уходить на пенсию. Ага, если дойдёшь… Некоторые, г-м-м… профессии выхода на «заслуженный отдых» как-то вот не предусматривают. Нет выйти можно — ногами вперёд.

— Это всё?

— Нет. Ещё деньги нужны, — и Панас называет сумму. — И деньги — вперед!

Так…

Нашего бухгалтера хватит удар. Ну и фиг с ним, не меня же, в конце-то концов?

— С оружием и снаряжением — принимается. По финансам — я должен согласовать это с руководством. Но, полагаю, особенных проблем тут не возникнет.

Снова прыгает в мою руку телефон. Отхожу чуть в сторону, чтобы мой разговор не слышали окружающие.

Вершбоу поднимает трубку после первого же звонка — он что, в руке аппарат всё время держал?