Эволюционер из трущоб. Том 8

Пережав руку в районе бицепса, она протёрла вену проспиртованной ваткой и попыталась вонзить иглу. Кожа натянулась под давлением острого предмета, но… Игла согнулась. Вот тебе и «Сердце Василиска». Потребуется переливание крови — сдохнешь, а помощи так и не получишь.

— Как это…? — растерянно спросила девушка.

— Просто я толстокожий, — улыбнулся я. — Замените, пожалуйста, иглу и покажите, как аппарат включить, я остальное сам сделаю.

— Как сами? У нас не положено… — запротестовала медсестра, но в дело вмешался Юрий.

— Юлечка, сделай, пожалуйста, как просит Михаил.

— Юлечка… — еле слышно прошептала девица, и готов спорить, что она залилась краской. Кивнув, она сказала. — Хорошо. Только вы, Юрий Константинович, за это сводите меня на свидание.

— Да, да. Конечно, сводит. Можно уже иглу поменять? — поторопил я её.

Краем глаза заметил, что Юрий улыбнулся. Она ему явно нравилась, вот только умирающий человек, испытывающий постоянную боль, повседневно занят определённо не романтикой. Ну, ничего. Сейчас я его подлатаю. А может, добью. Тут как пойдёт.

Юлия заменила иглу, показала, куда нужно нажать, чтобы аппарат заработал, а также выставила на табло количество переливаемой крови в размере трёхсот миллилитров. Как только она вышла из кабинета, я выставил показатель на максимум, увы, больше полутора литров перелить было нельзя. Система не позволяла.

— Значит, так, — сказал я, посмотрев на брата снизу вверх. Когда он вот так лежит на больничной койке, то выглядит, как покойник. Кожа почти такая же белая, как простыня. — Я хочу, чтобы ты поклялся, что будешь держать в тайне мой секрет.

— Какой секрет? Я же ничего не знаю. Или ты о том, что попал во временную аномалию?

— Нет. Временная аномалия — полная ерунда, на фоне того, что я тебе сейчас поведаю, — улыбнулся я.

— Клянусь честью аристократа, — кивнул Юрий, и я поведал ему о генокраде, а заодно показал чудесные свойства химерической регенерации.

Кстати, медсестру я выгнал потому, что мне пришлось разрезать себе вену, чтобы вставить в неё иглу. Да, болезненно и грязно, но другого способа я не придумал. Вскрыл ногтем, вставил иглу, после чего регенерация тут же затянула рану. Юрий разинул рот и не мог поверить собственным глазам.

— А ты точно человек? — прошептал он.

— Не только человек, а ещё и твой спаситель, — усмехнулся я и нажал на кнопку аппарата.

Он загудел и стал перекачивать кровь из моей вены в вену Юрия.

— Вот, прикуси. Будет очень больно, — предупредил я, протянув брату шерстяное одеяло, которое взял с больничной койки.

А дальше… Дальше началась магия исцеления! Рассчёт был следующий. Химерическая регенерация действует на клеточном уровне. Если объединить мой кровоток с кровотоком Юрия, то регенерация распространится и на него. Токсичная кровь, в свою очередь, сожжет все следы жизнедеятельности жуков. Правда, я кое-чего не подрасчитал. Нужно было привязать его к койке.

От жуткой боли, он стиснул зубы так, что едва не перекусил одеяло. Тело выгнуло дугой. Юрий забился в конвульсиях, безумно рыча. Ногтями он царапал простыню, капилляры в глазах полопались. Одним словом, зрелище жуткое. Пришлось набросить на себя все имеющиеся усиления и прижать его к койке. Я справился только потому, что Юра был невероятно измождён.

Через полчаса нас зашла проведать Юлия и увидела, что парень, на которого она положила глаз, умирает. По крайней мере, было очень на то похоже.

— Что происходит?! — ахнула она.

— Выйди немедленно! — гаркнул я.

Злость в моём голосе заставила девушку испуганно взвизгнуть и убежать. Сразу стало понятно, что она ещё вернётся. Я призвал ГалиМо и с их помощью подпёр дверь. Как я и предполагал, через пятнадцать минут с обратной стороны послышались крики, а потом и до выламывания двери дело дошло. Только дверь не поддалась. Голем даже не дрожал под напором ломившихся на станцию переливания крови.

Грохот стоял такой, что я совсем перестал слышать стоны Юрия. В один момент даже решил, что он умер. Но нет, просто потерял сознание. Я перешел на Всевидящее Око и расплылся в довольной улыбке. Золотистые точки исчезли, энергетические каналы выровнялись. Не идеально, но уже намного лучше, чем было. Остальное он и сам сможет поправить, если всё будет хорошо.

Я выдернул иглу из своей вены, подошел к телу брата, и то же самое сделал с его иглой. На коже Юрия проступила капелька тёмно-красной крови. Прикоснувшись к ней, я облегчённо вздохнул. Болезни исчезли. Я похлопал брата по груди и плюхнулся на край его койки.

— Всё. Теперь точно проживёшь долгую и счастливую… — договорить я не успел. Перед глазами поплыло, и я потерял сознание.

* * *

Вокруг лишь непроглядная чернота. Ни солнца, ни звёзд. Не было даже земли под ногами. Однако, я на чём-то стоял. Впереди возникла яркая вспышка, из которой появился стол и два стула. Я подошел ближе и не услышал собственных шагов. Темнота вокруг как будто пожирала их. Интересно, где я?

Ответа не было. Поэтому я пришел к закономерному выводу: лучше размышлять сидя, чем стоять без дела. Я опустился на стул, заставив его скрипнуть под весом моего тела.

— А-ха-ха! Что? Такой тяжелый, что даже стул зарыдал?! — послышался громогласный хохот, разорвавший тишину многоголосым эхо.

Из темноты, широко улыбаясь, вышел мой отец. Константин Игоревич Архаров. Огромный, как медведь. Мышцы бугрятся, обещая разодрать китель с золотой вышивкой. Карие глаза строго смотрят на меня. Кустистые брови, обилие шрамов на теле, сломанный нос паршиво сросся. Нет фаланги правого указательного пальца. Он сел напротив меня и пробасил:

— Так вот ты какой, новый глава рода. А-ха-ха!

— Пришлось им стать. Ведь один старик облажался, — ответил я, и отец засмеялся ещё громче.

— А-ха-ха-ха! Не суди меня строго. Я делал всё, что мог. К тому же я неплохо держался. Доказательством этому служит твоя жизнь и жизни моих детей. Я спас вас, увы, ценою была моя собственная гибель. — Глаза отца задорно сверкали, но говорил он весьма печальные слова.

— Погибель? — нахмурился я. — Всё ясно. Ты всего лишь сон.

— Или дух безвременно почившего батеньки? — усмехнулся Константин Игоревич. — Как бы там ни было. Уверен, что потянешь? Ответственность за целый род — довольно тяжкое бремя. А ты взялся аж целых два рода восстанавливать.

— Конечно, я справлюсь. Или у тебя есть сомнения? — с вызовом спросил я, заглянув в бездонные карие глаза отца.

— Какие ещё сомнения? Ты Архаров. Кровь и плоть моя. Я знаю, что ты пробьёшь любую стену. Но всё же, одну проверку я тебе устрою. — Улыбнувшись, Константин Игоревич обрушил локоть на стол. — Поборемся на руках. Если выиграешь, род твой. А если выиграю я…

— У тебя нет шансов, — усмехнулся я, хищно оскалившись.

— А-ха-ха-ха! Мой мальчик! — заливисто рассмеялся отец. — Ну что ж, покажи мне свою силу.