Еврейское остроумие

— Ты что это делаешь?

— Это месть за то, что евреи распяли Христа!

— Но ведь с тех пор прошло две тысячи лет, — говорит помещик.

— Может, и так, — соглашается парень. — Но я-то об этом только сегодня узнал.

На докторском экзамене по юриспруденции Мойше Леви задают вопросы о католическом церковном праве.

— Назовите семь святынь католической церкви, — говорит ему профессор.

— Брак… — мямлит Леви после долгой паузы.

Доброжелательный экзаменатор хочет помочь скорбно

умолкшему соискателю и задает еще один вопрос:

— Ну а как вступают в католическую церковь?

— С непокрытой головой! — радостно отвечает Леви.

Париж. Леви жалуется на своего конкурента Дрейфуса:

— Это такой подлец! И притом добился все же, что его наградили крестом Почетного легиона. Мало того, к ордену он хочет получить еще и розетку!

— А чего вы хотите? — удивляется Дюпон. — Вы, евреи, все такие. Иисус был единственным, кто не хотел получить еще и розетку, хотя крест уже имел.

Польский еврей в лапсердаке, с длинной бородой и пейсами, жалуется своему другу:

— Антисемитизм набирает силу! Вчера я ехал в одном купе с двумя офицерами, так они непрерывно ругали евреев!

— Ну, так что же ты сделал?

— Я постарался ничем не выдать, что я еврей.

Благотворительный бал. Лейтенант говорит еврейской девушке:

— Пожалуйста, бокал шампанского, прекрасная Ревекка!

А девушка ему:

— Вы ошибаетесь. Ревекка поила верблюдов водой, а не шампанским.

Хотя святому Иосифу отведено на небесах почетное место, он, скромный плотник, среди множества высокообразованных святых чувствовал себя не слишком уютно и поэтому выговорил себе право время от времени спускаться в Вену, Париж или Будапешт. Однажды он возвратился с такой прогулки, едва держась на ногах. Святой Петр строго сказал ему:

— Если это повторится, я тебя вообще не впущу обратно!

— Это ты меня не впустишь? — разозлился святой Иосиф. — Еще одно слово, и я заберу своего приемного сына из этой конторы — и уж тогда вы все вылетите в трубу!

Визит Папы Римского в Иерусалим. Бургомистр протягивает Его Святейшеству древний пергамент. Ни Папа, ни его высокообразованные спутники никак не могут расшифровать текст и обращаются за помощью к бургомистру.

— Это до сих пор не оплаченный счет за Тайную вечерю. Будьте добры оплатить, Ваше Святейшество.

Всемирный конгресс в Ватикане. Одна за другой подъезжают дорогие элегантные машины. Грюн говорит Блау:

— Видишь, что значит эффективно работающее предприятие! Начинали-то ведь с одним осликом.

Кон побывал в Риме.

— Ты видел Папу?

— Видел ли я? Да я был к нему приглашен!

— Правда? Ну и что он за человек?

— Папа — человек очень милый. А уж она!

В чем разница между израильтянином и евреем?

Израильтянин — это хороший человек, который дает деньги в долг.

Еврей — это плохой человек, который требует, чтобы долг вернули.

Филосемит — это такой антисемит, который любит евреев.

Трое священнослужителей в одном и том же магазине покупают одновременно три машины. Католический священник приносит сосуд со святой водой и окропляет свою машину, прежде чем сесть за руль. Протестантский пастор, дождавшись воскресенья, подъезжает на машине к открытой двери церкви, и, когда он благословляет паству, машине тоже достается немного из его благословения. Раввин долго думает, потом берет в руки пилу и отрезает кусочек выхлопной трубы.

Раввин и епископ доверительно беседуют друг с другом.

— Скажите мне, положа руку на сердце, — говорит епископ, — вы когда-нибудь пробовали свинину?

— Да, однажды я это сделал, — признается раввин. — А вы, ваше преосвященство, ответьте мне так же честно — случалось ли вам иметь дело с женщиной?

Епископ краснеет и признается:

— Да, однажды я спал с женщиной.

Долгое молчание. Наконец раввин произносит с ухмылкой:

— Согласитесь — ваш грех послаще, чем мой!

Вариант.

После долгого молчания раввин поднимает взор к небу и говорит: "Благодарю Тебя, Господи, что Ты дал мне одержать эту победу! — и, обернувшись к пастору, продолжает: — Ну и что, скажите мне честно, лучше: свинина или это?"

Пастор:

— Три вещи я не выношу у вас, евреев: ваше беспорядочное хождение по синагоге, вашу громкую молитву и ваши неряшливые похороны.

Еврей:

— Что касается нашего поведения в синагоге, то мы чувствуем себя там, как дома. Что касается громкой молитвы, то наш Бог стар и уже не так хорошо слышит. А что касается похорон, то и мне приятнее смотреть на христианские похороны.

До прихода Гитлера к власти торговля готовым платьем в Германии находилась преимущественно в руках евреев.

Первая мировая война. Солдат с внешностью типичного северянина спрашивает у рядового из своей роты:

— Вы тоже бар Исроэл (сын Израиля)?

— Как! Разве вы еврей?

— Нет, но у меня есть лавка готового платья.

Антисемит:

— Все зло от евреев.

Еврей:

— Нет, от велосипедистов.

— Почему это — от велосипедистов?

— А почему это — от евреев?

Еврей-торговец недавно женился. Поехав на ярмарку, он взял с собой молодую жену. Какой-то крестьянин прошептал ему на ухо: