Европа-45. Европа-Запад

— Обещайте мне, Дорис, не делать глупостей.— Михаил взял ее руку.— Обещаете?

— Не знаю.

— До свидания.

— Наш пароль: «Европа, сорок пять»,— сказал капитан Билл.— Отзыв «Милан». В машине у меня лежат два «панцерфауста». Ваши люди знают это оружие?

— Я знаю,— откликнулся Юджин.

— Возьмите вдвоем с Честером один «фаустпатрон»,— сказал Михаил.— Я с Пиппо — второй. Пошли, товарищи.

ДАЖЕ ЦЕЗАРЬ ИМЕЕТ БЕДНЫХ РОДСТВЕННИКОВ

— Меня страшит перспектива изгнаний,— драматически проговорил Муссолини.— Налей мне коньяку, Клара, я хочу согреться.

Он был в черном, нижняя челюсть его дрожала.

— У тебя язва желудка,— напомнила Кларетта.— Коньяк может повредить.

— В минуты испытаний забываются все язвы, кроме одной: я должен покинуть Италию. Мою Италию, которую я так любил и которая платила мне тем же!..

— Но с тобой иду я! — воскликнула Петаччи, и ее большие черные глаза наполнились слезами.— И я люблю тебя еще больше, чем в дни твоей славы!

— Спасибо, Клар, но кто еще с нами? Мы одни.

— С тобой твои министры.

— Горстка трусов. Только и ждут случая шмыгнуть в какую-нибудь нору.

В дверь кабинета миланского префекта, где сидели Муссолини и Кларетта, постучали. Петаччи открыла. Вошел Марчелло. В смокинге, в полосатых узких брючках, с черным котелком в руке. На голове его блестел пробор, ровный и аккуратный, как у иностранного посланника.

— Куда это ты нарядился? — удивилась Кларетта.— Можно подумать, что ты дипломат!

— Через несколько часов мы будем за границей,— глуповато засмеялся Марчелло.— Вот там и понадобится дипломатическая персона.

— Я никогда не замечала за тобой таких способностей.

— Ты не верила и в мои финансовые способности, однако...

Марчелло намекал Кларетте на свое путешествие в Швейцарию, откуда он вернулся лишь вчера. По поручению Муссолини молодой Петаччи положил в швейцарский банк пятьсот тысяч швейцарских франков на имя Кларетты. Заодно Марчелло проверил и свой счет, который исправно пополнялся Швендом. Но об этом Кларетта не знала.

— О чем вы там шепчетесь? — подозрительно спросил Муссолини.

— Дуче, я докладываю, что все готово,— сказал Марчелло.— Машины ждут.

— Где мой секретарь?

— Фариначчи охраняет машину с архивами.

— Вы поможете нам, Кларетта? Где мои бумаги?

Два портфеля с документами Муссолини вез сам, никому их не доверяя. Вот и сейчас он беспокойно посмотрел вокруг и, не видя портфелей, снова спросил Кларетту:

— Где мои бумаги?

Петаччи подошла к нему.

— Милый, ты же сам положил их в стол префекта. Ключ у тебя в жилетном кармане.

Марчелло стоял у двери и постукивал по котелку отполированным ногтем. Когда же наконец один из этих портфелей попадет к нему в руки? Во время последней встречи Швенд раскрыл свои карты. Оказалось, что он не гестаповец, а британский шпион. В конце концов, Марчелло от этого не проигрывал: он давно мечтал связаться с союзниками и продать им Муссолини, а немцам показать кукиш в кармане. Теперь все стало на свои места. Дуче нужен союзникам, и Марчелло все время работал на них. Собственно, союзникам нужен не дуче, а какие-то английские письма, хранимые Муссолини. За передачу их Швенд обещал молодому Петаччи дипломатический паспорт и пожизненную ренту. Дипломатический паспорт — это сейчас самое дорогое. Марчелло потребовал его от Швенда во время свидания, но тот ответил: «Я получаю письма, вы — паспорт. Слово джентльмена.

Дуче с Клареттой пошли вниз к машине. Марчелло нес за ними два чемодана. Муссолини шел медленно, воротник его пальто был поднят. Кларетта опиралась на руку дуче. Проклятые портфели несла она. И как не догадается передать их брату!

У подъезда префектуры ждала бронемашина «лянчия», переоборудованная в комфортабельный автомобиль и усиленная специальными броневыми плитами. Марчелло уже успел пошарить в броневике. Кроме пятнадцати томов дневников дуче, доведенных до тысяча девятьсот сорок второго года, ничего интересного там не было. Украсть дневники? Однако неизвестно, нужны ли они союзникам. К тому же дуче обнаружит пропажу и поднимет шум. Он мастак на такие дела. Была еще машина с архивами. Там хранилось немало каких-то писем, но личный секретарь дуче Фариначчи даже спал в автомобиле, и письма можно было украсть разве что вместе с секретарем. Снова Муссолини начнет поиски, остановит колонну, будет ждать, как ждал в Милане возвращения Марчелло из Швейцарии. Надо быть настоящим идиотом, чтобы сидеть в Милане, где командуют партизаны.

Муссолини сел в «лянчию», Кларетта подала ему портфели, села тоже, помахала Марчелло и хлопнула дверцей.

Марчелло пошел к своей машине, где его ждала артистка Зита Ритоссо.

Он быстро прыгнул на сиденье рядом с ней, погладил ее руку и бодро сказал:

— Остановимся теперь только в Швейцарии.

Шофер Марчелло, бывший эсэсовский капитан Зендгер, должен был всю дорогу вести «мерседес» вслед за бронемашиной дуче. Кларетта верила теперь только брату, а Муссолини, в свою очередь,— только ей. Зендгер дал газ — и «мерседес» тронулся вслед за темной массой «лянчии». Остальные машины вытянулись за ними длинной цепью.

— Едем в Комо? — спросил Зендгер.

— Туда.

— А потом?

— Прямо в Шплюген — ив Швейцарию.

— А если дуче передумает?

— Что вы хотите этим сказать?

— Если он захочет ехать в Австрию, к Гитлеру. Вы слышали, Гитлер собирается спрятаться в какой-то Альпийский редут и сидеть там до второго пришествия Иисуса Христа.

— Слышал, но мне сказали, что это блеф.

— Кто сказал?

— Один... Одно лицо, которому я верю и не имею оснований не верить.

— А дуче знает о том, что редут — блеф?

— Представления не имеет.

— У меня лично нет никакого желания снова попасть к гитлеровцам. И признаться вам искренне, я бы не хотел, чтобы дуче вдруг решил податься в Австрию.

— Воля дуче священна.

— И все-таки вы, как брат Кларетты, могли бы повлиять на дуче.

— Он не станет меня слушаться. Кто я для него? Какой-то голодранец — и все.

— Что ж, Цезарь тоже имел бедных родственников. Вы могли бы повлиять на Кларетту.

— Сестра смотрит ему в рот, а всех других считает дураками. Но почему мы отстали? Я не вижу «лянчии». Нас обгоняют другие машины. Что такое, Зендгер?

— Одну минуточку,— спокойно сказал капитан, ставя «мерседес» поперек дороги.

— Порка мадонна, что вы делаете? — испуганно крикнул Марчелло.

Но он опоздал. Машина, шедшая позади них, со всего разгона налетела на «мерседес». Зендгер, словно ничего не произошло, снова выровнял свою машину и провел ее несколько метров вперед. Задняя машина так и осталась посреди шоссе. Отставшие торопливо объезжали ее. Никто не обращал внимания на синьора Фариначчи, секретаря Муссолини, который размахивал руками, призывая на помощь. Но вот одна машина остановилась, секретарь Муссолини втиснулся в нее, водитель резко газанул и бросился вдогонку за другими.