Европе не нужен евро

7. Роль государственных бюджетов

Предварительное замечание

Связь между валютой и государственными финансами устанавливается через государственные долги. Государственные долговые обязательства всегда составляют важную часть финансового имущества в национальной экономике. Проценты за эти бумаги – это, с одной стороны, расходы в государственном бюджете, а с другой стороны, существенный источник доходов для владельцев финансового имущества. Определяемый в том числе и национальным банком уровень процентных ставок влияет не только на темпы инфляции и доступность денег и кредита в экономике, но также и на расходы по государственным долгам для государственных бюджетов и на доходы с финансового имущества. Эти взаимосвязи очень сложные, к тому же их рассматривают с противоположных точек зрения. С исторической точки зрения это является основанием для независимости национального банка.

Для начала новой дискуссии по поводу государственных бюджетов назову четыре основных положения разумной макроэкономической политики:

– Требуемая национальным банком процентная ставка в принципе всегда должна быть положительной и согласовываться со среднесрочными возможностями роста экономики.

– Институционные меры против чрезмерной степени задолженности (леверидж) во всех областях общественной жизни должны быть строгими.

– Государственные бюджеты со своими задолженностями всегда должны оставаться ниже накопленных доходов предприятий и частных домохозяйств.

– Государственная финансовая политика должна рассматривать государственный дефицит в первую очередь с точки зрения бюджетного хозяйства и только во вторую очередь с точки зрения конъюнктуры.

Я говорил не просто о том, что необходимо, а об обязанности, потому что в реальной экономике, финансах и конъюнктуре нет правил без исключения.

Со времени проникновения Кейнсианских идей страны с обычно положительными доходно-расходными балансами, умеренной динамикой повышения заработной платы, относительно стабильными ценами и низкой государственной задолженностью всегда считались ответственными за проблемы стран с высокими дефицитами доходно-расходных балансов. В семидесятые годы существовала соответствующая критика Японии и Германии под девизом «теории локомотива» (см. главу 1).

Такое же рассуждение обнаружилось в 2010 г. в предложении тогдашнего министра финансов Франции Кристин Лагард. Она заявила, что Германия должна создавать большие предпосылки для дальнейшего роста заработных плат и большего внутреннего спроса, тогда уменьшатся и дефициты бюджета и доходно-расходных балансов южных стран зоны евро.

Дискуссии об улучшении координации экономической политики в Европейском валютном союзе, которые были увязаны с выражением «экономическое правительство», всегда характеризовались таким мышлением. Когда осенью 2011-го речь шла о так называемом распоряжении «Six-Pack», «шести пакетах» стабильности, которые должны были принести Европейской комиссии больше полномочий при координировании, то стоило больших политических усилий, для того чтобы профициты доходно-расходных балансов не попали под санкции так же, как и дефициты бюджета.

Подобный подход понимает экономический процесс в основном как проблему правильного управления и стимулирования спроса. Но это односторонний взгляд, и он не затрагивает сущности экономического развития. Конкурентоспособность предприятий страны намного больше определяет сальдо ее доходно-расходного баланса, чем внутренний спрос¹. В экономике с особенно эффективной промышленностью и с соответственно большим количеством предприятий с сильным экспортом снижаются стимул и необходимость повышать доходы за счет стимулирующих инфляцию действий по распределению. Производительность труда и конкурентоспособность предприятий и без того поднимают уровень жизни. Эта точка зрения снижает требования к государственным выплатам в государственные бюджеты. При трудолюбивом, ориентированном на достижения населении в целом наблюдается лучшее качество государственного персонала. Это дает возможность для хороших государственных выплат и без постоянного политического давления на более высокие расходы.

Несомненно, растущая конкурентоспособность и возрастающие преимущества в издержках производства северных стран представляют проблему для южных стран зоны евро. Но суть проблемы заключается не в излишнем сдерживании заработной платы и экономности жителей северных стран, а в более высокой производительности труда, готовности к внедрению инноваций и в более эффективном использовании рабочей силы в северных странах.

Такие различия нельзя сгладить большим «координированием в области экономической политики» и любого рода политическими компромиссами. Они являются скорее элементарным выражением строящейся на конкуренции рыночной экономики. Тот, кто хочет противопоставить этому «экономическое правительство» и «фискальный союз», тот поддается очень удобной лжи.

Так как никого нельзя насильно заставить стать «хуже», поэтому решение состоит только в том, чтобы страдающие от дефицитов доходно-расходных и бюджетных балансов страны стали «лучше». До валютного союза это могла осуществить случающаяся иногда девальвация, но с единой валютой этот выход перекрыт.

Возможность страны стать «лучше» включает в себя намного больше, чем необходимое ограничение государственной задолженности. Она требует достаточно гибких рынков рабочей силы, конкурентоспособных заработных плат, соответствующих масштабов инноваций и технического прогресса, эффективной структуры предприятий с низкой степенью регулирования, но и с хорошими правилами, которые выполняются. Премьер-министр Италии Монти понял это и поручил экспертам своего правительства разработать программу, выходящую за рамки бюджетной консолидации².

Как я покажу еще ниже, большую часть нежелательных дефицитов в государственных бюджетах прямо или косвенно можно объяснить качественными недостатками выполнения государственных заданий. Устранение таких недостатков уже само по себе вносит экспансивный элемент растущей динамики в экономическое развитие. Только при очень простом цикловом мышлении консолидирование государственного бюджета и рост экономики могут вступить между собой в длительное противоречие. Но там, где рост поступает из неправильных источников, а именно из расточительного использования и неправильного распределения государственных денег, то даже временная потеря роста никогда не может считаться слишком высокой ценой за удачную консолидацию.

Без повышения конкурентоспособности и экспорта стабильная консолидация бюджета в подверженных кризису государствах будет невозможной. Но это не должно привести к той удобной точке зрения, что о бюджете можно не заботиться до тех пор, пока не будет решена проблема конкурентоспособности или не придут инвестиции для поддержания экономической мощи. Если придерживаться такой политики, то экономика подобных реальных условий постепенно пойдет ко дну.

Политика формирования государственных финансов

Пруссия вплоть до ее исчезновения в 1946 году никогда не заявляла о государственном банкротстве и поэтому пользовалась уважением как заемщик³.

Греция же, напротив, со времени независимости от Османской империи в 1828 году пять раз объявлялась государственным банкротом и неоднократно в течение десятилетий была несостоятельной на рынке кредитов.

Можно сказать, что финансовая платежеспособность в европейских странах традиционно зависела от климата и количества солнечных дней в стране. Эта историческая зависимость в принципе распространяется и на валютный союз. Когда финансовая платежеспособность отдельных членов становится роком для всех, то крупнейшей нации туманного севера, а именно Германии, прямо-таки навязывается роль прусского надсмотрщика. На вопрос, должна ли Италия стать такой, как Пруссия, чтобы сохраниться в валютном союзе, берлинский историк Херфрид Мюнклер ответил: «Если слово «Пруссия» взять в кавычки, то я бы сказал: «Конечно! А как же еще? Без бюджетной дисциплины и ничего не получится. То, на что в сегодняшней европейской политике можно наклеить этикетку «прусский», не что иное, как спасение европейского проекта». В Европе есть настоятельная необходимость прибегать к прусским добродетелям. В противном случае она потерпит поражение»⁴.Замечу, однако, что это касается не Европы в целом, а конкретно проекта Европейского валютного союза.

Антропологическая константа финансовой системы

Как и у любого индивида, так и у народов, обществ, политических партий, и даже у различных племен внутри одного народа или различных регионов одного государства имеются различные социальные традиции обращения с деньгами, как со своими, так и с доверенными им.

Но имеется также и эмпирически наблюдаемая и многократно доказанная основная константа, обосновываемая мотивами экономического поведения: обращение со своими деньгами всегда бережнее и экономичнее, чем с чужими деньгами. Небольшой, легко проводимый тест это доказывает. Швейцарский экономист Гай Кирш, преподающий в университете Фрибурга (Швейцария), сообщил в начале восьмидесятых годов о следующем эксперименте: он регулярно встречался за ужином по окончании семестра со студентами своего семинара. Однажды он предложил выбор: или каждый сам платит за свою еду и напитки, или общая сумма будет разделена по числу участников. И регулярно в течение многих лет оказывалось, что во втором случае сумма счета была существенно выше, чем в первом.