Ежевичная зима

Кэролайн подтянула колени к груди и закрыла лицо руками.

– Все в порядке, все в порядке, – пробормотала она, и сухой короткий всхлип прорвался через ее пальцы. – Я не знаю, сколько мы еще так протянем. Надо платить за квартиру, покупать еду. Придется мне снова идти к миссис Харрис. Видела бы ты, как она посмотрела на меня на прошлой неделе, когда я попросила ее одолжить мне несколько кусочков хлеба. Я уже который месяц не могу купить молока. А Еве оно необходимо. – Кэролайн внезапно подняла голову и вытерла слезы рукавом. – Нет, ты только посмотри на меня, реву тут из-за такой ерунды, когда ты потеряла…

Я опустилась на колени рядом со своей давней подругой. Она порядком исхудала, щеки ввалились, взгляд стал рассеянным. В ней ничего не осталось от той молодой женщины, которую я знала четыре года назад. Та девушка, казалось, держала весь мир на своей ладони. Нет, я больше не могу у нее оставаться. Лишний рот – это как раз то, что меньше всего нужно Кэролайн.

– Мне пора уходить, – сказала я, потянувшись за жакетом, висевшим на ржавом гвозде.

– Нет! – крикнула Кэролайн, быстро вскакивая на ноги. Она схватила меня за руку и заставила сесть обратно на кушетку. – Даже слышать об этом не хочу. Тебе некуда идти. Ты остаешься здесь.

Я покачала головой.

– Послушай, тебе едва удается прокормить Еву, а тут еще я. И потом, мне необходимо вернуться к себе.

– А как насчет твоего хозяина?

– Я что-нибудь придумаю, – неопределенно ответила я. – Я должна быть дома, когда Дэниел вернется.

У меня стало легче на сердце, когда я произносила эти слова. Конечно же, он придет домой. Я представила, как мой малыш входит в дверь, улыбается так, что на подбородке появляется крошечная ямочка. Он подбежит ко мне, я уткнусь носом в его лоб, слезы польются на мягкие завитки его белокурых волос. Он расскажет мне, что увидел снег и потерялся. Добрая семья приютила его, пока не кончился буран. Они хорошо к нему отнеслись, уложили в теплую постель. И напоили горячим шоколадом. Я улыбнулась.

– Милая ты моя, – воскликнула Кэролайн, – мне хочется верить, что Дэниел вернется. Господь свидетель. Но в какой-то момент тебе придется…

– Нет! – отрезала я, крепко зажмуриваясь. Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. – Он придет домой. Я это знаю.

Я подошла к двери, ухватилась за ручку, но не успела выйти за порог, потому что кто-то слегка потянул меня за платье.

– Тетя Вера? – прошептала Ева, глядя на меня огромными испуганными глазами.

Я опустилась на колени рядом с ней.

– Что ты, малышка?

Девчушка протянула мне листок бумаги.

– Я сделала это для вас.

По моей щеке покатилась слеза и задержалась в складке у губ, соленая, горькая.

– Это… так красиво, дорогая, – сказала я, глядя на ее рисунок.

– Вот Дэниел, – девочка указала на тоненькую фигурку, которая держала пухлого мишку. – А вот это я, – добавила она.

Третья фигура нависала над примитивно нарисованными детьми. Женщина, кажется? Шляпка сложного фасона напоминала фазана.

– Кто это, Ева?

Малышка сморщила нос.

– Никто.

– Ну как же никто? – настаивала я. – Ты нарисовала ее позади тебя и Дэниела. Кто она такая, милая?

– Просто одна леди.

Я кивнула.

– Хорошо, – я встала. – Мне нравится твой рисунок. Спасибо. Я буду хранить его.

– Ты знаешь, что всегда можешь вернуться, – произнесла Кэролайн, прежде чем я успела выйти. – Здесь тебе всегда рады.

Но я знала, что не вернусь, и ответила так, чтобы Кэролайн поняла: уговоры бесполезны.

– Спасибо тебе за все, дорогая моя подруга.

* * *

Я пошла знакомой дорогой до дома, в котором снимала квартиру, не чуя ног. Мне казалось, что я лечу, словно привидение, невидимая в моем горе. Люди проходили мимо, но никто не смотрел на меня. Замечали ли они меня?

Я прошла мимо сердитых мужчин, толпящихся возле салуна. Отвратительно пахло элем, застоявшимся табачным дымом и потом.

– Прошу прощения, – обратилась я к вменяемому на вид мужчине возле двери. – Вы не видели мистера Иванова?

В то утро, когда начался буран, он работал в салуне. Может быть, он как-то мог мне помочь…

Улыбка мужчины превратилась в ухмылку, и я мгновенно пожалела о том, что задала этот вопрос.

– Иванова, каменщика?

– Да, – ответила я, осторожно продвигаясь к лестнице.

Мужчина потер заросший щетиной подбородок и сделал шаг по направлению ко мне.

– А что тебе от него нужно?

– Я хочу с ним поговорить.

– Что ж, тогда тебе придется отправиться к нему в тюрьму. Его вчера вечером арестовали.

– Арестовали?

– Точно. Надавал оплеух своей женушке. Ей здорово досталось. Доку пришлось наложить ей швы.

Мое сердце забилось быстрее. Я вспомнила, каким нежным мистер Иванов был с Дэниелом, как мягко с ним разговаривал. Как отец. Я содрогнулась. Как я могла не заметить в нем жестокости?

Мужчина придвинулся ближе.

– Если ты ищешь кого-нибудь, чтобы весело провести время, я…

– Всего доброго. – Я прошла, оттолкнув его в сторону.

Подхватив юбку, я бросилась вверх по лестнице на второй этаж, едва не сбив с ног на площадке пожилого бородатого мужчину. Я достала из кармана ключ. Вена на моем запястье пульсировала, когда я вставляла его в скважину.

Сердце вырывалось из моей груди. Вдруг Дэниел здесь? Вдруг он вскарабкался по вишне и пролез через маленькое окошко? Вдруг он ждет меня внутри?

Я старалась повернуть ключ в замочной скважине, но у меня ничего не получалось. Я попыталась снова, поворачивая ключ вправо и влево, но безрезультатно. Боже мой. Мистер Гаррисон, должно быть, сменил замок.

– Нет! – крикнула я, прижимаясь щекой к двери. И тут я услышала шаги внутри своей квартиры. – Эй! – я забарабанила в дверь. – Эй! Кто там за дверью?

Когда дверь начала открываться, я отскочила назад. Передо мной стояла девочка лет одиннадцати со смущенным личиком.

– Чем я могу вам помочь? – спросила она.

Я прошла мимо нее в квартиру.

– Что ты делаешь здесь, в моем доме? Где Дэниел? – Я подбежала к лестнице. – Дэниел, это мама. Мама дома.

Из кухни появился мужчина в мятой белой сорочке, пожелтевшей и запятнанной вокруг воротничка. Подтяжки болтались по бокам.

– Кто это, Джейн?

Девочка пожала плечами.