Ежевичная зима

– Я не могу, во всяком случае, сейчас. Недвижимость на острове дорогая, а каждый лишний доллар я отсылаю домой.

– Домой?

– Мама больна, – пояснил Доминик, – а страховки у нее нет. Ее лечение стоит немалых денег, но оно помогает ей жить.

– Как жаль! Значит, ты ей помогаешь?

Доминик кивнул.

– Тебе бы она понравилась.

Мои щеки вспыхнули.

Я услышала звонок телефона в сумке, но решила не отвечать.

– Твоя мать, должно быть, очень любит тебя, – произнесла я. – В отношениях матери и сына есть что-то особенное. – Я снова сложила салфетку на коленях и опустила подбородок на ладонь. – Я не могу не думать о Вере и Дэниеле. Тем более что они однажды жили в том доме, где твое кафе, и теперь я это знаю точно, – я снова вздохнула. – Они как призраки.

Доминик усмехнулся.

– Мне всегда казалось, что в кафе есть привидения.

Через несколько минут Донна подошла к столику с двумя тарелками в руках. Как и обещало меню, сэндвич буквально сочился темно-коричневым соусом. Я беззастенчиво вонзила в него зубы.

– Что скажешь? – спросил Доминик.

– Это очень вкусно.

Он горделиво улыбнулся.

– Так и знал, что тебе понравится.

Я услышала, что телефон зазвонил снова. На этот раз я неохотно опустила руку в сумку, выудила мобильный и сразу увидела на экране номер Этана.

– Прости, – обратилась я к Доминику, – мне придется ненадолго выйти.

– Без проблем.

– Алло, – ответила я, быстро выходя из ресторана на улицу.

– Клэр, я все утро пытался до тебя дозвониться.

Я фыркнула.

– Хотел объяснить, почему ты не пришел вчера вечером домой?

– Клэр, я всю ночь провел в больнице.

Я ахнула.

– С тобой все в порядке?

– Со мной – да. С дедом плохо. С ним случился сердечный приступ сразу после вручения награды на торжественном вечере. Как только его привезли из операционной в палату, я от него не отходил.

– Боже! Он поправится?

– Пока трудно сказать, – ответил Этан. – Время покажет. Я пытался связаться с тобой вчера вечером, но ты, должно быть, выключила телефон. А утром в квартире никто не снял трубку. – Он помолчал, пытаясь понять, что за шум вокруг меня. Мужчина, которому явно не повезло в жизни, вдруг начал играть на банджо в нескольких шагах от меня. – Ты где?

Я посмотрела на сидящего в ресторане Доминика и почувствовала себя виноватой.

– Я обедаю на рынке. С другом.

Уоррен был дедушкой, которого у меня никогда не было. Оба моих деда умерли еще до моего рождения, и когда я вошла в семью Кенсингтонов, дедушка Уоррен принял меня с распростертыми объятиями. Я буквально влюбилась в него с первой же нашей встречи. Он предложил мне сыграть с ним в карты, и я у него выиграла. «Думаю, эта девушка сохранит традиции нашей семьи – сказал тогда Уоррен Этану. – С женщиной, которая обыгрывает мужчину в карты, можно прожить всю жизнь». Я знала, что он говорит не совсем обо мне. Его покойная жена, бабушка Этана, умерла задолго до того, как я стала членом семьи. Но мне не нужно было с ней встречаться, чтобы узнать, насколько сильно они с Уорреном любили друг друга. Это было видно по их совместным фотографиям, но особенно заметно о чувстве к жене говорили глаза Уоррена, когда он говорил о ней. Спустя пятнадцать лет после ее смерти он по-прежнему не мог вспоминать жену без слез.

– Я приеду, как только смогу, – сказала я Этану. – Скажи Уоррену, что я уже еду.

Я побежала обратно к столику, схватила сумку со стула.

– Мне ужасно жаль, Доминик, но случилось несчастье. Дедушка моего мужа в больнице. У него был сердечный приступ. Мне нужно идти.

– О, я сочувствую, – Доминик встал. – Могу я помочь?

– Нет-нет, – пробормотала я, снова остро ощутив вину. – Я просто возьму такси. Я… Я позвоню тебе.

Прежде чем уйти, я посмотрела на свой недоеденный ленч.

* * *

Когда я вошла в палату, Уоррен слабо мне улыбнулся. Его руки безжизненно лежали вдоль тела на серой больничной кровати.

– Ну что вы наделали! – прошептала я. – Вы же знаете, что не можете просто взять и попасть в больницу с сердечным приступом, вы должны были предупредить меня заранее.

Я услышала, как вошел Этан, но не обернулась.

Уоррен моргнул.

– Прости, дорогая. Думаю, у моего старого мотора свое расписание.

– Что ж, – продолжала я, едва сдерживая слезы, – у вас впереди еще много хороших лет. Вы должны поправиться хотя бы ради нас.

Старик кивнул.

– Как скажешь, милая. Но если тебе все равно, то я бы предпочел уйти сейчас и встретиться с моей возлюбленной. Мне ее так не хватает.

– Я знаю, Уоррен. Но мы тоже вас любим, не забывайте.

Я почувствовала рядом тепло тела Этана.

– Ему нужно отдохнуть, – шепнул он мне. – Давай выйдем.

Мне не понравился его тон, но я видела, что у Уоррена действительно усталый вид, поэтому вышла следом за мужем из палаты. Мы сели на скамейку в коридоре. Мимо нас деловито сновали медсестры. В воздухе пахло тушеным мясом и дезинфекцией.

– Врачи считают, что он выкарабкается… на этот раз, – сказал Этан.

– Слава богу! – ответила я, нервно потирая руки.

Я подняла голову и увидела родителей Этана, Гленду и Эдварда, подходивших к нам.

– Как он? – обратилась Гленда к сыну, проигнорировав меня.

Этан пожал плечами.

– Все так же. Доктор говорит, что сердце у него изношенное. Он больше не сможет вести такую же активную жизнь, как прежде. Нам надо помочь ему выкарабкаться. Теперь ему придется сбавить обороты.

Гленда посмотрела на Эдварда, потом на меня.

– Клэр, дорогая.

Я сглотнула. Свекровь называла меня «дорогая» только в тех случаях, когда собиралась отдать приказ или оказать милость.

Она посмотрела на Этана.

– Клэр, мы думаем, что тебе, вероятно, пока следует отказаться от твоих еженедельных визитов к Уоррену.

– Простите? – такого я не ожидала. – Что вы имеете в виду?

Последние два года я действительно заезжала к Уоррену раз в неделю. Мы играли в карты, смотрели старые фильмы или просто вместе читали, он – романы о войне, я – романы о любви.

– Это из-за его сердца, дорогая, – продолжала Гленда. – ты же слышала, что сказал Этан. Врач говорит, что оно совсем никуда не годится. Все эти твои… В общем, Уоррену в данный момент не нужны лишние… драмы.

– Лишние драмы? – Мои щеки запылали. – Вы считаете, что мои визиты наносят вред его здоровью?

Я посмотрела на Этана, ища поддержки.

– Ну, разумеется, дорогая, мы говорим не об этом, – проворковала Гленда, церемонно похлопывая меня по спине. Меня бесил ее покровительственный тон. – Мы просто заботимся об Уоррене, пока он выздоравливает…