Ежевичная зима

Джорджия сложила руки на груди.

– Это нечестно, – простонала она. – Может быть, у него есть брат?

– Не отвлекай Веру, Джорджия! – резко оборвала ее Кэролайн. – Ей надо собраться!

Я посмотрела на свое платье, явно вышедшее из моды. Простые складки, подол я штопала только этим утром. Я надеялась, что нить кобальтового цвета, которую я использовала для шитья, – единственная, которая у меня была – не слишком бросается в глаза на светло-голубой ткани платья.

– Как я выгляжу?

Кэролайн нахмурилась.

– Дорогая, ты ведь хочешь произвести на него впечатление, верно?

Я кивнула.

Подруга начала расстегивать пуговицы моего платья.

– А раз так, то ты наденешь мое красное.

– Кэролайн, я не могу, – запротестовала я. – Оно…

– Слишком откровенное декольте?

Я снова кивнула.

– Видишь ли, моя дорогая, в том-то все и дело! Сейчас мы снимем с тебя этот мешок для картошки.

Когда Кэролайн расстегнула последнюю пуговицу, платье упало на пол и осталось лежать вокруг моих щиколоток. Потом она достала из шкафа красное платье и гордо протянула его мне.

– В этом ты ему понравишься.

Кэролайн отдала за это платье недельный заработок после того, как увидела его в витрине бутика на площади Пионеров.

– Сейчас сама увидишь, – пообещала она, аккуратно опуская платье.

Оно обтянуло меня, словно перчатка, и я инстинктивно вцепилась в корсаж.

– Вот так, – Кэролайн сделала шаг назад и посмотрела на меня. – Ослепительно.

– Не знаю, Кэролайн, – замялась я. – Ты думаешь, что это действительно я?

– Сегодня вечером ты будешь такой. – Подруга надела мне на шею длинные бусы. – Это не настоящий жемчуг, но никто не догадается.

Я почувствовала, как по спине пробежала дрожь, когда она застегнула украшение.

– Идеально, – одобрила Кэролайн, снова отступая назад, чтобы посмотреть на меня. – Иди, а то опоздаешь. – Она подтолкнула меня к двери. – Ты настоящая красавица.

Я обернулась к ней.

– Спасибо тебе, Кэролайн. Я знаю, что это твое любимое платье. Я буду аккуратна.

– Можешь залить его вином, если захочешь, – ответила она. – Я все равно больше никогда его не надену. – Кэролайн похлопала себя по животу. Он немного округлился, выдавая первые месяцы беременности. – Я отлично повеселилась в этом платье.

Повинуясь порыву, Кэролайн вышла замуж за рыбака по имени Джо через неделю после вечера в отеле «Олимпик». До этого в течение года они то сходились, то расходились, но когда Джо пришел к ней с обручальным кольцом своей бабушки, Кэролайн ответила «да». Вскоре после свадьбы он погиб в автокатастрофе, а она узнала, что беременна от него. Кэролайн появилась в этой квартире со всеми своими пожитками, уместившимися в одном чемодане. В помещении с одной спальней и без того жили уже три женщины, но мы все равно ее приняли. Родители Кэролайн вышвырнули ее из дома.

– О, Кэролайн, – нежно сказала я, обнимая ее за талию. – Ты обязательно его наденешь, вот увидишь.

– Ладно, – вздохнула она. – Сегодня твой вечер. Веселись, дорогая.

– Я постараюсь.

* * *

Чарльз ждал меня на тротуаре. Он прислонился к машине и наблюдал, как я выхожу из дома.

– Эй, леди, – окликнул меня с улицы какой-то пьяный. – Ищешь парня для любви?

– Ведите себя прилично! – рявкнул на него Чарльз. – Где вы научились так разговаривать с дамой?

Мужчина скрылся в проулке, а я благодарно улыбнулась Чарльзу.

– Добро пожаловать в наш квартал.

– И тебе приходится все время иметь дело с такими людьми?

Я кивнула.

– К сожалению, к этому привыкаешь. Большинство из них вполне безобидные.

Чарльз неодобрительно покачал головой, наблюдая за улицей. Бездомный шел по тротуару и пинал пустую консервную банку, бормоча что-то себе под нос.

Старушка встала со скамьи и подошла к Чарльзу. Его сверкающий автомобиль был редким зрелищем в нашей части города, и он привлек столько же любопытных, сколько фруктовых мух привлекает сочная слива.

– Прошу прощения, сэр, – еле слышно прошептала старушка. Она протянула к нему руку с грязными ногтями. – Не могли бы вы дать несколько центов голодной старой женщине?

– Это настоящий «Бьюик»? – спросил подросток, проводя рукой по капоту. Чарльз беспомощно посмотрел на меня.

Я откашлялась.

– Простите, – твердым голосом произнесла я, – но мы как раз уезжаем.

Женщина отступила назад. Мальчишка пожал плечами. Все остальные разошлись по своим делам.

– Мне жаль, что так получилось, – произнесла я, как только мы сели в машину. – Богатые редко заглядывают в эти кварталы. – Чарльз явно боролся с собой.

– Понятно. – Он медленно отъехал от тротуара.

Некоторое время мы ехали молча, потом Чарльз повернулся ко мне.

– Мне надо было дать ей что-нибудь.

– Кому?

– Той женщине. Я мог бы дать ей немного денег. Не знаю, почему я этого не сделал.

Я покачала головой.

– Видишь ли, несколько долларов не решили бы ее проблему.

Чарльз кивнул.

– Они ненавидят таких, как я?

– Конечно же, нет, – ответила я, обратив внимание на то, как в свете уличных фонарей сверкают его золотые запонки. – Ты просто из другого мира, вот и все. Из того мира, который им непонятен.

Чарльз снова покачал головой, как будто пытался осознать разницу между нами.

– Я в замешательстве, – наконец признался он. – Я настолько далек от проблем этих людей…

Я коснулась его руки.

– Ты – другой. – Я с восхищением посмотрела на него. Чарльз был добрым, а это редкое качество для людей его круга. Казалось, его сердце могло отозваться на боль бедняков. Редкость, поскольку среди представителей высших классов было принято просто игнорировать их.

Он остановил машину возле ресторана, у дверей которого стояла женщина в светлом креповом платье и курила сигарету. Она элегантно выпускала дым сквозь губы, накрашенные ярко-красной помадой. Потом она бросила сигарету на тротуар и затоптала окурок туфелькой на сверкающем черном каблуке.

– Я подумал, что мы с тобой перекусим в «Голубых пальмах», – Чарльз улыбнулся. – Если ты, конечно, хочешь есть.

Его добрые глаза выжидающе смотрели на меня.

– Да, – ответила я. – Это было бы мило.

Чарльз протянул ключи от машины служителю, потом подошел к моей дверце и открыл ее. Я почувствовала себя как наследница престола, выходя на тротуар и беря его под руку. Какие-то две женщины остановились и уставились на нас. Сначала они посмотрели на Чарльза, потом на меня, изучили меня с головы до ног, потом начали перешептываться. По их глазам я все поняла. Самозванка. Они видели, что я не из богатых. Глядя прямо перед собой, я вошла следом за Чарльзом в клуб.