Фабрика грез (Том 2)

Флореску организовал стол на возвышении, он был весь завален едой, запах которой разносился на двести ярдов окрест. Креольские лобстеры, осьминоги под соусом карри, мясо акулы с имбирным соусом, невероятный рыбный суп. Только они приблизились, как кто-то подскочил и подал два высоких бокала, наполненных чем-то цветным.

– Что это?
– устало спросил Голдман, обнимая Элеонор за талию.

– Ля пури, это местное, попробуйте.

Том сделал глоток и принялся ртом хватать воздух. Напиток обжег горло.

– Боже мой! Что это?

– Это забродивший фруктовый сок. Довольно крепкий напиток, - сказала девушка.

– Да уж, вкус нешуточный, - покачал головой Том, ставя бокал на стол.

– А есть у вас что-нибудь безалкогольное?
– спросила Элеонор.
– Я беременная.

– Конечно.
– Девушка подала ей пластиковый кувшин с ситронеллой, легкой сейшельской минеральной водой с медом и лимонным соком.

– Я тоже этого выпью, - сказал Том Голдман.

– Эй, ребята, вы поздновато, - заметил Фред Флореску, подходя к Тому и шлепая его по плечу.

– Рад видеть тебя, Фред, - улыбаясь, сказал Том.

– Самолет задержался в Сингапуре, - объяснила Элеонор.
– Как вы тут?

– Очень довольны фильмом, - ответил режиссер.
– Я, ребята, должен вас поблагодарить - вы здорово потрудились, чтобы мы могли закончить. Мы сделали невероятный, потрясающий фильм. Он получит в Каннах Пальмовую ветвь в следующем году, он побьет все рекорды сборов.

– Правда?
– спросила Элеонор.

– Это уж точно, - фыркнул Том.

Флореску насмешливо и торжествующе посмотрел на него.

– Да, нужно чуть больше веры, Том. Ты готов биться об заклад со мной? Ставлю сотню монет на то, что ты сделаешь по крайней мере тридцать миллионов дохода на этой картине. Идет?

– Договорились, - сказал Том, стукнув по руке Фреда.
– Видит Бог, что я бы хорошо распорядился этими деньгами.

Дело в том, что после выхода "Увидеть свет" мы с Элеонор вылетаем из студии на улицу.

– Нет, без дела вы не останетесь. Можете работать со мной, - сказал Сэм Кендрик, внезапно возникая из темноты.
– Картина уже в прошлом, но мы нет. После развода я полностью погружаюсь в работу. Как раз сегодня утром мы заключили хорошую сделку с Троем Сэвэджем в "Юниверсал", так что я завален работой и мне нужна помощь. Вы будете охранять меня от пиратов. А я вам помогу поднакопить жирку, и вы немного округлитесь.

– Работать агентами? Сэм, ты накурился, что ли?
– съязвил Флореску. Кендрик - это машина, делающая деньги, жадная, безжалостная, ограниченная. Именно из-за этого я подписал с ним контракт.

– Все режиссеры - дети, инстинкт товарищества никогда не позволяет им угощать тумаками младшеклассников, - подхватил шутку Сэм.

– А что ты здесь делаешь, Сэм? По-моему, ты больше не представляешь Роксану Феликс, - с любопытством произнесла Элеонор.

Лицо Кендрика потемнело, он отвел взгляд.

– Нет, не представляю, - сказал он.
– Но Фред, Зак и Меган - все еще мои клиенты. Как и другие партнеры звезд.

Я никогда об этом не забываю.

– А где Роксана?
– спросила Элеонор.
– Я бы хотела увидеть ее.

– Увидишь, и довольно скоро, - пообещал Флореску.
– Зак и Роксана собираются выступить. Так что садись.

Он указал их места за столом. Все подтягивались поближе, усаживались, скрестив ноги, на песке, тесно устраивались на скамейках. Вдруг послышались приветственные возгласы, свистки, и Роксана Феликс, потрясающая в белом шелковом блестящем платье, с черными гладкими волосами, взобралась на кучу корзин, специально сооруженную ради такого случая.

– О, они действительно ее любят, - пробормотал Том Голдман.

– Да, она из сучьей королевы превратилась в мать Терезу, - громко прошептал Фред Флореску.
– Каждое утро вставала очень рано, делала кофе для костюмерш, спрашивала, не надо ли кому-нибудь помочь - в общем, Роксана старалась изо всех сил, группа была просто потрясена.

Теперь все буквально молятся на землю, по которой она ступает.

" г Элеонор бросила взгляд на Сэма Кендрика, но он смотрел в сторону, когда Роксана начала говорить.

– От имени актеров я хочу поблагодарить группу, которая так много работала над фильмом, - сказала Роксана под громкие аплодисменты актеров вторых ролей.
– Это вы, ребята, выстояли против испорченных манекенщиц, против студийных политиков, против сил природы, но другого выхода не было.
– Раздался громкий хриплый смех.
– Я должна высказать особую благодарность Меган Силвер за то, что она выводила нас из тупиков бессчетное число раз. Послышались громкие аплодисменты и свист.
– Зака Мэйсона за то, что вернул свою задницу обратно из джунглей и мне не пришлось играть любовные сцены с трупом.

Хотя, с другой стороны, может, это было бы предпочтительнее... И наконец, я должна сказать, что всегда мечтала работать с самым талантливым режиссером Америки. И когда приеду домой, я сразу позвоню Квентину Тарантино и попрошу его взять меня на пробу.

Присутствующие взорвались смехом, закричали, завизжали, а Роксана поклонилась и села, послав воздушный поцелуй Флореску.

– Вот стерва!
– завопил он, радостно улыбаясь.

На месте Роксаны возникла высокая, мускулистая фигура Зака Мэйсона. Черные волосы рассыпались по плечам, а широкогрудый силуэт четко выделялся на фоне костра.

– Боже, до чего хорош, - прошептала Элеонор.

– Парень как будто накачан железом, с тех пор как вышел из больницы, объяснил Фред.
– Он сказал, что собирается на гастроли и ему надо быть снова в форме.

Может, в этом причина, а может, виновата любовь. Он неразлучен с Меган Силвер с того момента, как их нашли в джунглях.

– Ax, как романтично, - пробормотала Элеонор, а Том крепче обхватил ее талию. Она немного поколебалась и бедром прижалась к нему. Так хорошо сидеть рядом с Томом в темноте, подумала Элеонор. Очень правильно, что они прилетели на этот вечер.

Я не буду специально отстраняться от него, подумала Элеонор. По крайней мере сегодня вечером.

– Говорят, красота - это радость навсегда, - начал Зак Мэйсон.
– Хотя в случае Роксаны, я думаю, большую часть времени эта красота была для всех шилом в заднице.

– Аминь!
– завопил Флореску.

– Ну а если серьезно, - продолжал Мэйсон, подняв руку, призывая к молчанию, - я должен поблагодарить Рокси, Сета, Мэри, Джека, Роберта, Фреда, всех остальных, кто позволил мне увидеть, что значит делать кино. И если я вдруг в следующий раз отважусь на что-то подобное, то совершенно ответственно заявляю: я готов броситься с самой высокой скалы в Большом Каньоне без парашюта.
– Он подождал, когда стихнет смех, а потом произнес: