Факир против мафии

Агеев кивнул на Турецкого и сказал:

— Это — помощник генерального прокурора Александр Борисович Турецкий. Мое имя вы уже знаете.

— Генеральная прокуратура? — Лицо факира напряглось. — А в чем, собственно, дело? Я что, нарушил закон? Вы что, собираетесь мне предъявить обвинение в издевательстве на личностью?

— Вовсе нет, — ответил Агеев. — Хотя поиздевались вы над нами от души.

— Ну в отношении вас-то никакого издевательства не было. Вы ведь все слышали и понимали, так?

— Так, — кивнул Филя. — Хотя в какой-то момент я действительно чуть было не отключился.

— Я не смог сломать вашу волю, — устало сказал Альгимантас. — Вы слишком упорно сопротивлялись. Вообще-то такие люди встречаются довольно редко, поэтому… Ну что же вы стоите в дверях? Садитесь, раз пришли.

Они сели на маленький, продавленный диванчик, стоящий в двух шагах от зеркала, возле которого сидел Альгимантас.

— Вероятно, я теряю навык, раз не смог ввести вас в гипнотический транс, — сказал факир.

Филя улыбнулся:

— Вам не стоит напрягаться по этому поводу. Меня даже чеченские бандиты, у которых я две недели просидел в яме, не смогли ввести в транс. Что уж говорить о простом факире.

— Так вы воевали… — задумчиво сказал Альгимантас. — Вот оно что. Вероятно, в каком-нибудь спецподразделении?

— Вероятно, — кивнул Филя.

— Ну, в таком случае, мне действительно не стоит переживать. Кстати, спасибо, что поддержали иллюзию. Вы скверный актер, но понимали меня с полуслова. Я каждую секунду боялся разоблачения.

— Не стоит благодарности, — доброжелательно ответил Филя. — А вам спасибо за то, что сделали из меня звезду. Пусть даже оперную.

Тут Турецкий, до сих пор сидевший молча, деловито заметил:

— Господа, если вы закончили обмен любезностями, может, приступим к делу?

— Да, действительно, — нахмурил черные брови Альгимантас. — Вы же пришли сюда по делу. Могу я узнать по какому?

— Винцас… — начал Турецкий. — Простите, как ваше отчество?

— Артурович.

— Винцас Артурович, мы пришли к вам с просьбой. Мы сейчас готовимся провести одну важную операцию, и нам бы очень пригодились ваши способности. Когда я говорю «нам», я имею в виду Генеральную прокуратуру и детективное агентство «Глория». Мы проводим эту операцию совместно. Так как, вы согласитесь нам помочь?

— Гм… — Факир почесал щеку. — Неожиданное предложение. А могу я узнать, что это за операция? Или это тайна?

— Нам надо провезти в Россию одного… матерого преступника.

— Но ведь, насколько я знаю, для таких вещей существует Интерпол? — усомнился факир.

— У нас нет времени оформлять запрос официальным путем. Бумажная волокита будет стоит жизни многим людям. Мы не можем этого допустить.

— Гм… — вновь сказал Альгимантас. — А могу я взглянуть на…

Факир не успел договорить, а Турецкий уже протягивал ему удостоверение. Альгимантас взял удостоверение, глянул на него и вернул Турецкому.

— Действительно, все так, — сказал он. — А из какой страны нужно ввезти этого… «матерого преступника»?

— Из вашей исторической родины, — сказал Турецкий. — Из Литвы.

— Вот как? — Факир усмехнулся и задумчиво пожевал нижнюю губу.

— Вы знаете литовский язык? — спросил его Турецкий.

Альгимантас кивнул:

— Да, конечно. Я уехал их Литвы, когда мне было двадцать лет, поэтому… — Он нахмурился и посмотрел на Турецкого из-под насупленных бровей. — Так, значит, операция эта нелегальная?

— Скажем так, она — полулегальная. У нас имеется санкция Генпрокуратуры, имеется соглашение с генеральным комиссаром Литвы. Но, как вы понимаете, все это на устном уровне.

Выражение некоторого удивления все еще не сходило с напудренного лица факира.

— Но послушайте, — сказал он, когда Турецкий сделал паузу, чтобы закурить, — я ведь гипнотизер, а не милиционер. Не знаю, справлюсь ли я. И вообще…

— Кстати, мы наводили о вас справки, — вмешался в разговор Филя. — Вы ведь раньше работали врачом-психиатром, так?

— Ну да, — рассеянно кивнул Альгимантас. — И что с того?

— А врач должен что?

— Что? — не понял факир.

Филя поднял палец и назидательно сказал:

— Он должен помогать людям, вот что. Тем более что вы давали клятву Гиппократа.

— Гм… — Альгимантас дернул плечом. — В конце концов, это наверняка опасно.

— Опасности практически никакой, — сказал Филя. — Но если вы нам поможете, родина вас не забудет.

Альгимантас посмотрел на Агеева и мрачно улыбнулся:

— Орден мне, что ли, дадите? Надеюсь, не посмертно?

— Насчет второго — гарантирую, что вы вернетесь живым и здоровым. А насчет первого… — Филя достал из сумки толстый конверт из грубой, коричневой бумаги и аккуратно положил его на стол. — Здесь тысяча долларов. Я не знаю, сколько вы зарабатываете за одно выступление, но думаю, что это не такие уж плохие деньги. Вас не будет в Москве всего дня три.

Альгимантас помолчал.

— Да, но тут есть еще одна проблема, — сказал он.

— Какая? — спросил Турецкий.

— Человек, которого вам нужно привезти, не какая-нибудь простая сошка. Наверняка он занимает высокую ступень в бандитской иерархии.

— Верно, — кивнул Турецкий.

— А раз так, значит, он человек с сильной волей. Вы видели, что было с Филиппом. Он не захотел подчиняться мои приказам, и я ничего не смог с этим поделать.

— Тут вы не правы, — сказал Филя. — Был момент, когда я «поплыл».

— Да, но вы тут же взяли себя в руки, — напомнил Альгимантас.

Филя поскреб в затылке.

— Значит, проблема в том, что вы не сможете подавить его волю?

— Именно.

— Ну хорошо, — кивнул Филя. — А что, если мы вам слегка поможем?

— То есть? — не понял факир.

Филя улыбнулся:

— Винцас Артурович, возможно, вы не в курсе, но спецслужбы многих стран давно уже применяют препараты, подавляющие волю человека и делающие его податливым и мягким, как пластилин. Что, если мы — перед тем как вы начнете действовать — сделаем ему легкую инъекцию?