Фальшивые лабиринты, или Иллюзия отражений

– С мышами мы уже сражались, — заявил и Юнис, — нам это неинтересно.

Но циклоп ничего не услышал и никак не отреагировал: он как раз опускал крышку коробки, в которой мы оказались.

Корзина сильно раскачивалась, у лошадей началась морская болезнь и они заблевали весь угол.

Глядя на них, побледнел и Юнис. Видно было, как он стискивает зубы и дергается, сдерживая позывы к рвоте. А мне, как ни странно, полегчало: я сумел уловить ритм движения и гасил толчки, пружиня на ногах, и даже начал находить в этом упражнении какое-то удовольствие.

К счастью, раскачивания скоро прекратились, мы почувствовали последний толчок — корзину поставили на твердую поверхность, затем двинули куда-то в сторону, от чего мы все попадали на пол, а лошади испуганно заржали, и спустя несколько мгновений откинулась крышка.

— Можете выходить, — проговорил циклоп, — отныне здесь будет ваш дом.

Стальные прутья клетки, в которой мы очутились, терялись в вышине.

— Ух! — сэр Жеральд в сердцах ухнул кулаком по стенке корзины и она откинулась аппарелью.

Мы выбрались наружу.

Нас окружала частая клетка, сквозь которую, однако, отчетливо виднелись скальные стены пещеры. Посредине, имитируя лесной пожар, пылал очаг — торчащие из огня целые стволы деревьев с полуобгоревшими ветками дополняли картину.

— Присматривайтесь, — одобрительно сказал циклоп, — теперь вы будете здесь жить. Долго-долго!

— Нам нельзя долго-долго! — закричал Юнис, подбегая к решетке и хватаясь за нее. — Мы должны спасти принцессу!

— Спасут и без вас, — пожал плечами циклоп, — желающих получить полцарства много.

— А откуда ты знаешь, что за принцессу обещали полцарства? — вкрадчиво спросил я.

— А за принцесс обычно полцарства и обещают. Что у короля еще есть, кроме царства? Но обещать — одно, а вот отдать — другое... Ладно, — прервал он сам себя и, поставив на стол большую корзину, из которой высовывались хвосты морковок, свеколок, пучки зелени и торчал зеленый глобус капусты, приоткрыл дверцу нашей клетки. — Пора заниматься делом.

Мы угрюмо молчали.

– Я не людоед, — продолжил циклоп, — я — вегетарианец и вас есть не будк. но вы должны помочь мне приготовить овощное рагу. Вот тут картошка, морковка, свекла, капуста... Изрубите все мелко-мелко и бросьте в кастрюлю. А я поставлю ее на медленный огонь... Кстати, вы будете есть из той же кастрюли — чтобы у вас вдруг не возникло желания меня отравить.

– Мы рыцари, а не овощерезки! — гордо выпрямился Юнис.

– Поработаешь овощерезкой, — спокойно возразил циклоп, — отдых — это перемена деятельности. Да и, опять же, навык рубить противника потренировать можно...

– Не буду! — продолжал упорствовать Юнис.

— Придется, — пожал плечами великан.

Он щелкнул пальцами и овощи в корзине задвигались, вылезая наружу.

– Что-то мне это напоминает, — прошептал сэр Жеральд мне на ухо.

– Что, что... куски мяса, — ответил я. — Один обед мы уже приготовили, теперь второй на очереди.

— Не обед, а ужин, — возразил великан. — На ночь и рыцарям мясо есть вредно.

Овощи между тем подходили все ближе и ближе, и нам ничего не оставалось, как выхватить мечи — не отступать же перед морковкой.

— Вам соломкой или колечками? — спросил сэр Жеральд, принимая боевую стойку.

— Все равно, — безразлично махнул рукой великан, — лишь бы помельче. Можете просто строгать.

— Разомнемся? — предложил я. — Пусть лопает.

— Да и сами поедим! — подхватил Юнис. — Он же обещал... И, подпрыгнув, отрубил длинный морковкин хвост.

Овощи вели себя менее агрессивно, чем куски мяса, они просто двигались, поворачиваясь с боку на бок, чтобы нам было удобнее рубить и строгать их. Похоже, что никаких эмоций они при этом не испытывали.

В десять минут все было кончено. Напоследок сэр Жеральд с кряканьем разрубил два небольших помидора — в половину своего роста.

– Отойдите-ка, — великан сгреб нашинкованные овощи со стола в кастрюлю.

Пока готовилось рагу, мы оглядывали внутренность пещеры — всегда полезно поточнее узнать, где ты находишься, а заодно выяснить и возможные пути для маневра.

На стене пещеры, не замеченный нами раньше, висел натюрморт: среди груды арбузов, тыкв, гроздей бананов и мешков с зерном я заметил и парочку трупов — мужчины и женщины.

Картина поражала отсутствием перспективы: все выглядело плоским и безжизненным.

Циклоп, сидящий рядом со столом и поглядывающий то на нас, то на очаг, где тушилось рагу, перехватил мой взгляд и, как показалось мне, несколько смутился.

— Это фамильная реликвия, — пояснил циклоп. — Досталась мне от прадедушки. Он сам рисовал... с натуры, должно быть, — вздохнул циклоп, — очень уж реалистично. Но я — вегетарианец, — строго повторил он, словно отказываясь от прадедушки.

«Строго по грузинской пословице, — подумал я, — дед винограда наелся, а внук оскомину набил...»

Так ли это? Может, он нам просто зубы заговаривает? На всякий случай нужно провести дополнительную рекогносцировку, осмотреть окрестности.

Я осторожно подошел к краю стола. Высота его примерно равнялась высоте пятиэтажного дома, но если применить пожарную лестницу... Жаль, правда, будет оставлять ее здесь, да и кони... Ничего, поскачем на верблюдах... или на лягушках.

Да, кстати, а зачем оставлять лестницу? Мы ее сначала раздвинем, маленькую, а потом спустим вниз на веревках — у каждого из нас веревка к седлу приторочена, — а внизу лестница, коснувшись земли, вырастет; мы слезем по ней, ну а потом заберем ее с собой. Вот только кони... Были бы и они портативные, складывающиеся — как те же верблюды, например.

— Хотите попробовать? — великан поставил на стол кастрюлю с дымящимся рагу. — Вы же старались, готовили... Мне кажется, получилось очень вкусно.

Мы переглянулись.

— Давай! — решительно махнул рукой сэр Жеральд.

Циклоп зачерпнул ложкой рагу, плюхнул его в какое-то корытце — навроде фотографической кюветы — и поставил перед нами. Мы попробовали.

— Действительно, недурственно, — согласился сэр Жеральд, облизывая ложку, — умеешь готовить.

– Я рад, что вам понравилось, — улыбнулся циклоп. — Я вижу, мы сработаемся. Только берегитесь мышей. И он принялся за еду.

– Скажи, а ты циклоп или киклоп? — обратился к нему Юнис. — Как нам правильно тебя называть? Я слышал, по этому поводу идут споры...

– Квиклоп, — пробурчал я, наблюдая за тем, как он поглощает пишу, — очень уж быстро лопает.

– Видишь ли, — важно произнес циклоп, насытившись и облизав ложку, - эти буквы в начале слова в древнегреческом языке произносились то как «к», то как «ц» — например, кентавр и центавр. Но если в приведенном примере больше прижилась форма с буквой «к» — исключая созвездие Центавра, то в форме нашего видового произношения возобладала буква «ц».