"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25

Я отдал команду дрону лететь на подзарядку, а сам, наконец-то выдохнув, закрыл рампу и прошел в салон корабля. Меня встретил Егор с Марией на руках. Вся команда пребывала в легком шоке, эмоционально обсуждая происшествие.

— Куда ее? — спросил растерянный Ковалев.

— Давай сюда клади, — указал я на один из свободных ложементов, раскрывая его в горизонтальное положение. — Запрограммируй силовое поле кресла, чтобы она никуда не дергалась, когда проснется.

Сам же я направился в свой медицинский закуток. Там я обработал рассечение на щеке геолога и установил на края раны клейкие хирургические клипсы. Убедившись в их правильном расположении, я провел над ними пальцами сверху вниз, и те послушно стянули края раны. Я еще раз оценил результат. Наверняка шрам все же останется. Был бы автодок, можно было бы убрать рубцовую ткань, почти незаметно бы вышло. Но теперь выбирать не приходилось, все капсулы-автодоки остались на борту «Магеллана».

— Что тут произошло? — поинтересовался я у Ковалева, выходя к остальным членам экипажа.

— Да я и сам толком не понял, — виновато оправдывался Егор. — После того как ты поднялся в крепость, я решил не оставлять ребят на открытом пространстве под стенами и вернул отряд на челнок. Мы все сидели в кабине пилотов и смотрели твою передачу. А потом доктор услышал какой-то шорох в салоне. Я отправил его поглядеть, что там, а через минуту — крики, шум, грохот инструментов… Когда мы прибежали, она уже висела на Леониде мешком и размахивала у его лица активированным скальпелем. Пилоты сразу забаррикадировались у себя, а всем остальным Мария сообщила, что в ее тело вживлен имплант со взрывчаткой и, если кто-нибудь дернется, она разнесет тут все на куски.

— И ты поверил? — удивился я.

— Я растерялся, — повесил голову Егор, от его уверенности в себе не осталось и следа. Он понял, что в глазах экипажа выглядит теперь довольно глупо. Я не мог похвалить его за такую робость и решил все же пожурить.

— Неужели ты решил, что я мог умолчать о таком важном факте, как бомба на борту нашего единственного челнока? — раздраженно спросил я. Но вопрос остался без ответа. — Дальше что было?

На Ковалева было больно смотреть. Он стоял и отчитывался передо мной, словно нашкодивший школьник. Но мне было плевать. Он единственный офицер отряда немедленного реагирования на борту. Пресекать подобные инциденты, а лучше вообще их не допускать — его основная обязанность. Возле нашего медицинского пункта должен был дежурить как минимум один человек. Мы сейчас определенно находились в полной заднице, и расслабиться в ближайшее время нам не удастся. Времени на обучение нет.

Егор продолжил:

— Она приказала всему экипажу сесть на свои места и не двигаться. Я успел лишь предупредить тебя, открыть рампу и отсеки. Остальное ты сам видел.

Я огляделся. Весь экипаж притих, слушая наш разговор. Я понял, что свое негодование следует оставить при себе, иначе мог пострадать и без того подорванный авторитет Ковалева. Я постарался разрядить обстановку:

— Ладно, расслабься, майор. Никто не мог ожидать такого от хрупкой девицы, верно?

Все закивали, соглашаясь со мной.

— Пойдем, разбудим нашего доктора. Узнаем, за что Мария на него так взъелась.

Леонид Боровский просыпался неохотно. После введения антидота ему понадобилось не менее десяти минут, чтобы прийти в себя. Но горячий тонизирующий напиток в его трясущихся руках все-таки сработал, и наш геолог начал свой рассказ с оправданий:

— Господа, я клянусь вам, ничего не было! — взволнованно начал он. — Она же мне в дочки годится!

Но я его перебил:

— Успокойтесь, Леонид Захарович! Мы уже просмотрели все видеозаписи и знаем, что вы ничего предосудительного не сделали. Просто расскажите, что вы увидели, когда вошли в медицинский отсек.

Доктор сделал большой глоток из кружки и, совладав с собой, ответил:

— Я первым услышал шорохи из-за ширмы медотсека. Товарищ майор попросил меня посмотреть, что к чему, и я вошел к Марии. Девушка лежала на месте и ворочалась. Видимо, в себя приходила. На полу валялись тряпки и ваши медицинские инструменты, она их случайно задела руками во сне. Я наклонился, чтобы поднять их, и краем глаза увидел на бедре Марии… — тут доктор Боровский густо покраснел и запнулся. Я кивнул ему:

— Все в порядке, доктор, продолжайте.

— На ее бедре, как раз там, где заканчивались ее шорты, виднелась рана, вернее, язва.

— Язва? — удивился я.

— Да, такой нарыв, вроде химического ожога или даже не знаю, с чем сравнить…

— Так, и дальше что было?

— Она застонала и, видимо, не контролируя себя, начала рукой расчесывать этот нарыв. Я придержал ее руку и попытался обработать эту ранку клинером. Но когда я начал закатывать ее штанину вверх, она очнулась и тут же отвесила мне сильнейшую оплеуху. Я попытался ее успокоить, но она уже была разъярена, словно дикая кошка.

Мы с Ковалевым переглянулись. Доктор опять запнулся, но вскоре продолжил:

— Мои попытки успокоить ее ни к чему не привели. Она решила, что я приставал к ней, и начала кричать. Потом попыталась встать. Схватила с вашего стола скальпель и начала бросаться на меня. На шум прибежали остальные, и Мария мгновенно схватила меня этим ужасным удушающим захватом. Все остальное было как в тумане, — развел руками геолог и виновато уставился на нас с Егором.

— Ну, судя по записям камер, доктор, все было именно так, — успокоил я нашего геолога. — Только вместо клинера вы схватились за ультразвуковой датчик.

Доктор Боровский развел руками:

— Я не силен в вашем инструментарии, Герман, уж извините…

— Ничего страшного, эти приборы действительно похожи, — поспешил оправдать я геолога, видя, что он опять начинает заикаться от волнения. — Вы можете показать мне ту язву на бедре девушки?

— Ну конечно!

Мы прошли за Леонидом к спящей Марии. Доктор, чуть робея, приподнял край коротеньких шортиков, и мы действительно увидели округлую язву на бедре Марии.

— Что это? — спросил Егор.

— Пока не уверен, — ответил я, соскабливая на предметное стекло секрет с центра двухсантиметровой язвы. — Проведу анализы и выясню.

После я обработал поверхность раны и залепил ее медицинским клеем. Затем установил в анализатор предметное стекло с биологическим материалом и стал ждать. Результат меня удивил.

«Что за… Этого быть не может», — подумал я.

Задумчивый, я вернулся к остальным. К этому времени все уже успокоились и пересматривали видеозапись с моего шлема.

— Ну, что-нибудь выяснили? — спросил я, стараясь отложить на потом информацию о результатах исследования раны на ноге Марии. Мне ответил доктор Боровский.

— У вас с этим кнесом вышла очень занимательная беседа. Вам не показалось, что он, в отличие от своих подданных, не был удивлен нашему визиту?

— Я сделал тот же вывод, — согласился я с геологом. — Кнес разглядывал меня так, словно сравнивал с кем-то.

— Да, — подхватил Ковалев. — Он и в камеру твоего ИКАСа смотрел так, словно уже видел раньше подобную штуку.