"Фантастика 2023-134". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– П-погодите… но как если… сосуды…
– Сердце, - ответил Сент-Ортон, не оборачиваясь. – Эти составы, они ведь живым вводились, верно? Медленно. Пока сердце билось…
– Не пока. Сердце продолжало биться. Процесс весьма длительный и начинается с подготовки. Порой он занимает несколько недель, а если речь о существах разумных, то и месяцев. Чем сложнее материал, тем осторожнее с ним следует обращаться. Впрочем, мы все знаем, что в последние сто лет эксперименты над разумными существами запрещены. А создание нежити ограничено.
Ага.
Радует.
Тварь наклонилась над Сент-Ортоном и приоткрыла пасть. Дохнула даже… мда, зубы она давненько не чистила. Да и в целом пахло от нее очень специфически. Травами какими-то, спиртом будто бы или еще чем-то.
А к чести Сент-Ортона он не дрогнул.
– Более того, создать полноценную… как бы парадоксально ни звучало, жизнеспособную нежить…
Нынешняя казалась ну очень жизнеспособной. Оставив Сент-Ортона в покое, она повернулась ко мне и, принюхавшись, робко махнуло хвостом. Чешуйчатым таким, костяным, с кисточкой шипов на конце.
А я что…
Животинка не виновата, что уродливою вышла. Если подумать, я и сама далеко не красавица.
И руку протянула.
И погладила, когда теплая кость – все-таки кость, - коснулась кожи. Хорошая… Лапочка и есть.
– …непросто. И сил требует немалых. Но мы с вами попробуем…
Стало тихо.
Очень-очень.
– Начнем, правда, с малого. С живой плотью заставлять вас работать неэтично, как мне сказали. Но и ладно. Прошу, господа, в соседней лаборатории вы найдете кроликов…
…которые были мертвы, причем судя по запаху, вырвавшемуся из открытых дверей, мертвы давно.
– Знаешь… - Эва чуть поморщилась. – Смысла идти туда нет.
– Почему? – я вытянув шею, попыталась разглядеть хоть что-то. Столы. Подносы… и да, грязные тушки на них.
– Да ничего там интересного не будет. Сперва он заставит их вычесывать…
– Кроликов?
– Мертвых кроликов, - отозвалась Виктория. – На мертвых тушках куча всяких паразитов, а это… негигиенично.
Ага.
Чудесно.
Я глядела на студентов, которые не слишком радостно, но входили в лабораторию. И думала. Оно, конечно, любопытно… но вычесывать блох из дохлого кролика я не готова.
– А зная Берта, кролики умерли уже пару дней как. То есть, там и опарыши будут, и вообще… - Эву передернуло. – Мне всегда было тошно, когда он потрошить начинал…
Я задумалась.
Червяков я не боюсь. Потрошить кроликов тоже умею… и уходить? Куда? Чарльз вот так и не объявился. Профессор тоже. Эдди задумчиво смотрит в спину студентам.
И иногда взгляд его останавливается на Эве.
– Я… все-таки погляжу, ладно?
Не знаю, зачем оно мне.
– Или поучаствую…
Учиться – так учиться.
– А вы… - я мысленно отвесила братцу подзатыльника, но он и не дернулся даже. Ничего. Родичам надо помогать. Хотя бы в малом. – Идите. Домой. Или там погулять… вечер ныне хороший. И парк тут ничего…
Эва почему-то слегка покраснела.
А Тори хмыкнула.
– А я Чарльзу обещала
без него не уходить.Стол мне нашелся.
И кролик на нем тоже. Причем не сказать, чтобы совсем тухлый.
– Леди, вы уверены? – поинтересовался Бертрам осторожно.
– А то… с чего начать?
Вычесывать не хотелось, но… дело – есть дело. Это я еще когда усвоила.
– Возможно, я помогу? – Сент-Ортон тотчас оказался рядом. Неймется же ему. Ну… пускай. В конце концов, матушка говорила, что леди должна уметь принимать комплименты.
Интересно, чесание дохлых кроликов можно таким счесть?
Бертнам чуть нахмурился, но я покачала головой. Пусть…
С блохами будущий герцог управился быстро, да и выражение лица у него было светски-невозмутимым.
– Отлично… теперь нужно снять шкуру…
Сент-Ортон чуть побледнел.
– Тут я смогу, - я вытащила из-под юбок нож. – Что? Там, где я жила, без ножа не ходят… вот так, если правильно поддеть, то она сама слезет. Как чулок.
– Я… никогда не жаловал охоту, - нейтрально отозвался Сент-Ортон.
– Бывает.
Не жаловал… когда жрать нечего, тут уже жалуй или нет, а извернешься. Но шкура с кролика сошла легко.
– Теперь возьмем раствор номер три и пять, смешать…
С растворами Сент-Ортон управился сам, правда, на кролика старался не глядеть. Надо же, какой нежный… и куда ему с такой-то нежностью в злодеи?
– Покрываем тушку, стараясь наносить раствор равномерно.
Сент-Ортон сглотнул.
– Давай уже, - я забрала колбу.
Помнится, учила меня матушка Мо индейку готовить, ну, когда случалось у нас такое счастье. Так все твердила, что мазать маринадом надобно аккуратненько, так, чтоб не лился, но чтобы и непромазанного не осталось. А раствор этот – один в один медово-горчичный соус, такой же густоватый, тягучий, только потемнее и медом не пахнет.
– Мне становится совестно, - заметил Сент-Ортон.
– Только теперь?
Надо же, покраснел чутка.
И дальше раствор, следующий уже, мешает. А что, ничего так… признаться, думала, будет пострашнее. Тут вон Бертрам чего-то говорит, ценного и важного. Сент-Ортон слушает и баночки перебирает, что-то куда-то доливая. Это он правильно. Вспоминая, как я пыталась приготовить пирог под руководством матушки… в общем, пусть лучше растворами занимается герцог.
Целее будем.
Потому как нежить – это, чай, посложнее пирога.
– …удаляем внутренние органы…
Кого-то, кажется, вырвало.
– Тоже к охоте не приспособлены? – уточнила я, повернув голову. Бледный юноша сидел на полу, обхвативши голову руками. – Это ж просто кролик… подумаешь, дохлый.
– Именно, - Бертрам осклабился. – Пока это просто дохлый кролик…
И выразительно так поглядел, отчего несчастный побледнел еще больше.
А кролика я выпотрошила с легкостью, если знать, как, то ничего в том сложного нет. Я знала. Да и опыт имелся.