"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Эх, не любит Пал Палыч американцев!
– шепчет мне с усмешкой Вова Нуменорец.
– Итак, делаем выводы, - продолжает Сыч.
– Меч не рубящее оружие. Меч это колющее или режущее оружие. Разница огромная. Острая режущая кромка нужна именно для режущих ударов. Рубящий удар наносится почти исключительно по бездоспешному противнику, либо защищенному доспехом низшего уровня защиты - стеганкой, кожаными ладрами без металлической клепки или чем-то вроде того. Доспехом, слишком мягким для того, чтобы испортить лезвие меча. При этом рубящий удар в идеале дополняется режущим, вот так, - Сыч подошел к чучелу-макиваре у стены, охнув, ударил макивару в плечо и потянул клинок на себя.
– Мы не только рубим, но еще и режем, и главный поражающий эффект достигается режущим потягом клинка. Вспомним турецкие ятаганы или фламберги, "пламенеющие мечи" средневековья: именно волнистое лезвие делало их особо неприятным
– Пал Палыч, можно вопрос?
– раздается с того конца строя.
– А как же сабля, ей же рубят?
– Верно, саблей рубят. Но сабля имеет принципиально другую схему клинка. И боевое назначение у сабли другое.
– А катана?
– спрашивает тот же голос.
– Про катану вообще не будем, это отдельная история, очень долгая и интересная. Скажу только одно - плюньте в рожу тому, кто вам скажет, что катанами перерубали стволы американских винтовок во вторую мировую и тому подобную чушь. Мы говорим про меч. С первым правилом разобрались - мечом не рубят. Теперь вопрос для особо сообразительных: ответьте мне, хоббитцы, почему клинок меча имеет на конце острие?
– Чтобы колоть, - говорит неуверенный голос. Вроде тот же, что спрашивал про саблю.
– А как ты догадался?
– с самым серьезным видом спрашивает Сыч.
– И верно, мечом можно колоть. И даже больше скажу - нужно колоть. Меч есть колющее оружие не в меньшей степени, чем режущее. Зачем рубить крепкие доспехи, если в них можно найти слабые места и нанести туда точный колющий удар? Если вы сражаетесь в сомкнутом строю, вы в принципе не нанесете рубящий удар - места для размаха не будет. Остается резать и колоть. Вспомним римских легионеров: их колющий гладий был оружием, которое подчинило Риму весь тогдашний мир. Они били и галлов с их длинными рубящими мечами, и иберов с их фалькатой, и германцев со скрамасаксами. Опытный воин выведет противника из боя с одного правильно нанесенного колющего удара, чем сэкономит силы, время и здоровье. Смотрим, - Сыч острием меча показывает на макиваре, - в силу многих технических причин самая слабая броня почти у всех целей будет в районе горла, под мышками и в зоне бедер от паха до колена. Но вот что самое интересное, хоббитцы - именно эти места у человека особенно опасны в смысле ранения. Тут нет частей скелета, выполняющих роль естественной кирасы, и тут проходят жизненно важные кровеносные сосуды. Перережьте яремную вену или сонную артерию на шее - и человек умрет. Аорта проходит очень близко к подмышечной впадине: точный удар, и человека нет. Ранение в бедренную артерию тоже является смертельным. В любом случае ваш враг выйдет из боя, и вы останетесь победителем. Так что успех боя на мечах складывается из трех элементов: техника владения оружием, выносливость, а не сила, знание слабых мест противника и умение его быстро и точно в оное место поразить.
– Он что, и анатомию знает?
– спрашивает Нуменорец. Глаза у него все больше и больше приобретают затравленное выражение. Видимо, ему трудно с первого раза постичь масштабы титанической личности Пал Палыча Сычева, инструктора по оружию и фехтованию военно-исторического клуба "Лориен".
– Ясно?
– завершает Сыч. Строй издает громкий удовлетворенный вздох.
– А раз ясно, кончаем треп и приступаем к тренировке. Разбирайте рапиры и маски.
– Чему ты улыбаешься?
– Да, так вспомнил один эпизод, - ответил я, подняв глаза на Домино.
– Как мы фехтовали в клубе. Прикольно было.
– Хочешь сказать, что ты умеешь драться мечом?
– Это будет слишком самоуверенно. Скажем так - я знаю, каким концом меч берут в руки.
Домино фыркнула.
– Это уже хорошо, - сказала она.
– Знаешь, я бы тебя магии поучила, но у тебя нет способностей.
– Магия - это не для меня.
– Ты ведь не любишь магов, так?
– Домино удивительным образом угадала мои мысли.
– Да как тебе сказать? Одного мага я очень люблю.
– Опять ты за свое! Я ведь другое имела в виду. Ты считаешь, что магия это плохо.
– Я всегда думал, что в моем мире, в старину, война была - как бы это правильнее сказать - честная, что ли. Собирались мужики, кто в чем, кто с чем, вставали друг против друга и шли "стенка на стенку" или один на один. Дубасили друг друга заточенным железом и решали судьбы стран. Да, кроваво, да ужасно в смысле зрелищности. Да, поломанные кости, разбитые головы, выпавшие внутренности,
реки крови. Да, убивали пленных, если они не могли заплатить выкуп. Но даже в этом было то, что мы называем честью. Враги смотрели друг другу в глаза, видели друг друга. Судьбу сражения решали подготовка воинов, их личное искусство, боевой дух и отвага. А что потом стало? Сидит снайпер где-нибудь в укрытии, не видно его и не слышно, а в километре от него появляется человек, который даже не знает о существовании этого снайпера - может, только подозревает. Спокойно зажигает сигарету или открывает банку тушенки, чтобы поесть. А снайпер нажимает на спуск - бабах! Голова вдребезги, мозги на земле или в миске с тушенкой. Нет человека. Или по-другому: нажали за тысячу километров кнопку, запустили ракету, и целый город исчез. Мужчины, женщины, дети грудные - все сгорели. Неправильно это, нечестно, что ли. Нет в такой войне ни красоты, ни чести, ни благородства, ни смысла. Бойня это, а не война.– Ну, а причем тут маги?
– Да ваши заклинания. Все эти огненные шары, заморозка, параличи, наведение порчи. Как-то нечестно это.
– Это тебе так кажется. Просто каждый сражается тем оружием, которое у него есть.
– Это верно. Ого, смотри, наверное, это и есть Холмы! Ты устала?
– Нет. А почему ты спросил?
– Просто так, - мне так много хотелось сказать Домино, но я понимал, что не место и не время.
– Мне так показалось.
Холмы меня не удивили. Типично русский колорит нового мира тут не обрел никаких новых неожиданных оттенков. Она, Россия-матушка, до ностальгической щеми в сердце. Деревянные срубные избы, заваленные плетни и штакеты, немощеные улицы, повсюду расхаживают тощие коровы с репьями в хвостах и невротические кабыздохи самых причудливых экстерьеров и расцветок. Попадавшийся навстречу народ - бородатые мужики в рубахах и колпаках, женщины в темных платьях до пят и платочках, - посматривали на нас неприветливо, и только мальчишки провожали восхищенными взглядами, верно, мой меч производил на них такое впечатление.
Еще на подходе к центру Холмов мы заметили, что на центральной площади собралась большая толпа, и услышали голос - мужской, звучный и немного торжественный. Подошли ближе. С невысокого помоста в центре площади говорил рослый благообразного вида старик, облаченный в оранжевую длинную одежду. Рядом стояла девочка лет четырнадцати, тоже в оранжевом, и с деревянным ящиком в руках.
– В третий год Нашествия Ростианская империя оказалась на грани гибели, - говорил старик собравшимся, держа в руках толстую книгу в медном переплете.
– Бесчисленные полчища нежити под водительством Зверя прорвали укрепленные валы на Мосту Народов, разбили одну за другой три посланные против них армии и ворвались в имперские земли. Казалось, дни империи сочтены. Горели наши города и деревни, детей и женщин варили в котлах, с пленных сдирали кожу, кровью человеческой дымилась земля от Апремиса до Роздоля!
И в тот час, когда угасла последняя надежда, случилось великое чудо. В городе Мирна, что на юг от столицы империи нашей, Рейвенора, появилась неведомо откуда пришедшая в город юная девица, называвшая себя дочерью богов-прародителей Асиана и Брайде. Встав перед жителями города, Воительница - так она себя называла, - говорила, что причиной ужасного Нашествия стала безбожная черная магия, практикуемая язычниками. Для людей настал момент, когда должны они сделать выбор - или покориться Злу, языческим чародеям, наславшим Черный потоп на земли наши, либо обратиться к истинному Богу-Отцу, и он спасет своих детей. Свои слова таинственная дева подтверждала тем, что на глазах у изумленных горожан исцеляла неизлечимо больных и укушенных вампирами, снимала черную порчу и говорила при этом, что Ей дана власть над демонами Нави. "Я, как заботливая мать, смогу защитить своих детей от беды", - говорила Она при этом, и горожане стали с уважением называть Ее не только Воительницей, но и Матерью. Вдохновленные речами Воительницы, жители Мирны перебили живших в городе магов и изгнали из города жрецов старых богов, обвинив их в неспособности противостоять Нашествию.
Воительница, вместе со своими двумя первыми последователями, пресвятыми учениками Ее Арсенией и Болдуином, собрали маленькое войско из добровольцев, вооруженное и снаряженное на пожертвования горожан, и приготовились оборонять Мирну от безбожных полчищ Зверя, приближавшихся к городу. В канун битвы Воительница выступила перед жителями города в последний раз, изложив заповеди, данные Богом, пославшим Ее на землю:
– "Черная магия есть зло. Нет чудес кроме тех, что исходят от Бога. Не творите зла, не обращайтесь к магии и чародейству. Не искажайте свой божественный облик, служа демонам".