"Фантастика 2023-182". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Так-то да… не понравится ему чего – и полетит наш ланиста вперед своего визга.
Энцо пожал плечами. Откровенничать его не тянуло.
– Ты-то как, выкупиться не хочешь?
– Зависит от результатов боев, – ответил Энцо. – Не угадаешь ведь…
– Это верно. Хороший мальчик, хороший… – Псу надоело стоять смирно, и он ткнулся жутковатой мордой, похожей на сундук, в хозяйскую ладонь.
– Не страшно тебе за собаку? – не вытерпел Энцо. Обычно он в душу не лез, но сейчас… настроение было откровенно паршивым.
Что там будет,
А перед побегом и вообще…
Это Динч говорит, что все готово, а как там на деле сложится? Кто ж его знает?
Ромео вздохнул и сказал честно:
– Страшно, а то ж. Но я Кано взял со щенка, я его не оставлю.
– Мы над собой не властны.
– Так-то да. И ты этого еще не ощутил. Когда одиночество… когда надежды нет, – Ромео ссутулился, выглядя очень старым и усталым, – мне ведь некуда возвращаться, я хоть и выкупился, но что я еще умею? Только драться. Жениться? Никто не отдаст за меня дочь. Купить рабыню? Я могу, но там-то и хуже будет, она же тоже человек…
Лоренцо кивнул. Он понимал. И потрепал по голове собаку, которую через много лет назовут «кане-корсо».
– То-то и оно, что человек. Она за себя хоть как постоит, а собака? Она в чем виновата?
Лоренцо знал, о чем говорил. Если Ромео погибнет на арене, Кано разделит его судьбу. Будет сражаться… венацио пользовалось большим успехом. Даже если разъярить добродушного пса не удастся, его и так прикончат. Публике такое нравится…
Зеки-фрай в последние несколько дней вообще навез в город живности.
Несколько львов, буйволы, хотел слона или крокодила, но не получилось достать. Зато бойцовских собак было несколько.
Кого ими будут травить?
Энцо не знал, но могут ведь и его? Запросто!
Вот что плохо в жизни гладиатора. Да, у тебя громадные заработки, особенно по местным меркам, ты знаменит, тебя обсуждают на улицах, но…
Ты не знаешь, будешь ли ты жив завтра.
Неопределенность, вот что давит. Хоть и говорят, что все под Богом ходим, но гладиаторы ходят регулярно. И испытывают Его терпение тоже чаще прочих.
А вот когда оно закончится?
Вот вопрос, на который Лоренцо не хотел получить ответ. Но мог, причем самым наглядным образом.
Кемаль-бей на гладиаторов посмотреть не соизволил. Видимо, все, что нужно, он узнал от ланисты. Энцо не расстроился. Не до того было – впереди день боев. Парень тренировался что есть сил, понимая, что все зависит только от него самого.
По городу уже успели расклеить объявления, на улицах работали глашатаи…
Сначала планировалась большая травля, с дротиками.
Потом бои один на один.
Потом заключительный бой – группами по четыре человека, по шесть человек…
Зеки-фрай старался что есть сил. Но… или не так старался, или не туда прикладывал силы, потому что в день боев ланиста куда-то исчез.
Его помощники, конечно, справлялись, но куда исчез Зеки-фрай?
Энцо было любопытно… но ответ он получил быстрее,
чем хотелось бы.– Жители славного города Ваффы! Смотрите, какая судьба уготована тому, кто предал своего господина!
Вот теперь Лоренцо Феретти полюбовался на Кемаль-бея. Что тут скажешь?
Гадкое зрелище.
Жирный глист в расшитом халате – первое и общее впечатление. Потом уже добавляются такие мелочи, как сливовидный нос, чалма с рубином, жидкая борода, впрочем, отращенная аж до середины груди и богато умащенная благовониями, кольца на толстых сосисочных пальцах… Образ зажравшейся твари они дополняли вполне органично. И халат из дорогущего шелка – тоже.
Энцо смотрел и слушал вместе со всеми. Да, гладиаторы это видели.
И…
На арену вытолкнули Зеки-фрая, за которого цеплялись двое детей. Двое мальчиков.
А Кемаль-бей продолжал разглагольствовать, упиваясь, видимо, звуком своего голоса.
Смысл обильно пересыпанной восточными красивостями речи сводился к простому факту.
Зеки-фрай воровал у своего хозяина.
За это Зеки-фрай будет убит здесь, на арене, вместе с детьми…
Ну а поскольку Кемаль-бей человек благородный и порядочный, он дает негодяю один шанс. Если найдется кто-то, кто захочет заменить Зеки-фрая на арене, то…
Гладиаторы молчали.
Молчали и люди на трибунах. То есть – нет. Не молчали. Переговаривались в предвкушении, Лоренцо увидел, как сидящий в первом ряду купец что-то сказал соседу…
– …сразу же подох… – донесся обрывок разговора.
Кто подохнет – и так ясно.
Но…
Лоренцо словно черт под руку толкнул. А может, горела на шее подвеска Адриенны? И он твердо понимал, что, если сейчас он отвернется от детей…
То он не мужчина. Он уже даже человеком не будет. Останется только по примеру Ромео завести себе собаку и навсегда остаться на арене. Пока не сдохнет, как та шавка…
Одним движением Лоренцо преодолел расстояние до Зеки-фрая и встал перед ним.
– Я готов ответить за него! Я принимаю бой!
Ахнули все. В том числе и Кемаль-бей. И со злостью покосился на Арай-бея и Судат-бея, которые сидели рядом с ним.
Если бы не друзья…
Да сейчас бы он этого наглеца… но – нельзя! Так неправильно! Народ сюда приходит ради зрелища, а он их этого зрелища лишит… нет… не стоит рисковать.
Сейчас он этого наглеца и так в порошок сотрет!
– Ты – раб! Ты не можешь выступать за них!
Энцо пожал плечами:
– Ты сам сказал – любой!
Трибуны зашумели, подтверждая сказанное. Кемаль-бей скривился.
– Сначала выкупись!
– Назначь цену!
Кемаль-бей прищурился. В том-то и дело, деньги он мог назвать любые. Но…
Азарт.
Хозяин арены тоже был человеком азартным. А что еще и садистом, привыкшим к безнаказанности, – у всех свои недостатки.
– Я тебя за язык не тянул, раб. Ты хочешь на свободу?