"Фантастика 2023-182". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Да!
– Тогда… один бой ты мне должен. И ты примешь в нем участие. Вторым боем ты выкупишь себя. И третьим – их. Как свободный человек. Бои состоятся сегодня. Согласен?
Энцо скрипнул зубами.
Три боя.
В один день.
И поддаваться ему никто не будет, и эта тварь подберет противников по своему вкусу… впрочем… это – арена. И тут надо, надо рисковать. Потому что удача любит смелых!
– Ты сейчас против меня выпустишь десять человек – и скажешь, что это судьба! Я согласен на три боя, но у меня должны быть шансы! Один бой – один противник!
Судя
– Хорошо же. Один бой – один враг. И я буду милостив. Они будут идти не подряд, чтобы ты успел отдохнуть.
– Твоя справедливость не знает границ, Кемаль-бей, – поклонился ему Лоренцо.
Мужчина кивнул.
– Повторю: первый бой – тот, в котором ты должен принять участие. Второй – за твою свободу. Третий – за них. Раз уж тебе нужна эта падаль!
Энцо низко поклонился.
– Верю, всемилостивейший, ты поймешь меня правильно. Зеки-фрай прогневал тебя, и ты вправе наказать своего слугу. Но я от него кроме добра ничего не видел. Если не попытаюсь хотя бы отплатить добром за добро – буду чувствовать себя презреннейшим из подлых.
Кемаль-бей снисходительно кивнул.
Понятно, парень не выживет, он лично об этом позаботится. Но сейчас… сейчас в глазах всей Ваффы – он милостивый и достойный господин, который дал шанс и своему слуге, и гладиатору. Это приятно…
– Что ж. Каким по счету ты выступаешь, Ангел?
– Третьим, Кемаль-бей.
– Венацио?
– Да, Кемаль-бей.
– Что ж. Пусть будет венацио. Ты третий по счету. И запомни, этих троих – всех – будут выводить с тобой на арену. Твоя смерть – их смерть.
– Вы милостивы, Кемаль-бей.
Бей поморщился и махнул рукой.
Он понимал, что все равно все полягут. Что никто не выдержит трех боев в один день. Но шанс-то он дал? Дал!
Вот и отлично!
Кушайте, не обляпайтесь…
– Спасибо тебе. Но… ты понимаешь, что это приговор?
Это были первые слова Зеки-фрая, когда они с Энцо удалились с арены.
– Понимаю, – кивнул Лоренцо. – Этот хорь наверняка подберет таких противников, чтобы меня уработать. Уверен.
– Три боя. После одного-то парни едва ноги таскают.
– Тебя надо было оставить там? На растерзание собакам? Как хоть твоих детей зовут?
Энцо и сам не понимал, почему вмешался. А ответ был прост.
Дети.
Когда-то Мия взяла на себя ответственность за него… ему столько же было, сколько старшему из детей. Тогда умирал их отец, а он… Лоренцо Феретти ничего не мог сделать. И во время чумы тоже… Здесь и сейчас он отдавал долг.
– Салих и Фатих. Их мать умерла давно… спасибо тебе.
– Вечером скажешь. Если доживем.
– Хорошо. Все равно – спасибо.
Первый бой у Энцо должен был быть с животным. Энцо получал в руки дротики, на арену выпускали животных…
Стой и кидай. Дело несложное!
Какое в этом удовольствие находят зрители? Лоренцо даже не представлял! Что такого в убийстве тех, кто не может за себя постоять?!
Но…
К дротикам
он был готов. К подвоху тоже.И пса на арене воспринял вполне спокойно. Злого, рычащего… а что у него из оружия?
Вот черт!
Ничего. С чем вас и поздравляем, дан Феретти. Есть обмотки на руках и ногах, сразу не прокусит. Но и только… даже дротики не дали!
Хотя с собакой только даром время с этими дротиками потратишь…
Лоренцо поднял руки и сделал шаг вперед. Трибуны взревели.
Он внимательно наблюдал за собакой. Доверять кому-то? Ну уж – нет!
Лоренцо готов был поклясться, что слышит с другого конца арены рычание не просто разъяренного пса – а притравленного на людей.
Умеющего убивать людей.
М-да…
Хотя чего тут удивляться?
Собаку спустили с поводка – и она рванулась на Лоренцо, словно арбалетный болт. Ага, как же! Была охота связываться с шестьюдесятью килограммами бешеной собачатины!
Лоренцо извернулся так, что никто не понял, что произошло. Ни зрители, ни собака… пес просто пробежал мимо! Вот просто – мимо! Так быстро Лоренцо отпрянул в сторону, что даже собачий глаз за ним не уследил, не то что человеческий.
Впрочем, пес не растерялся.
Он затормозил, всем видом показывая, что больше презренный двуногий его не проведет, – и уже медленнее двинулся к Энцо.
Или это для Лоренцо растянулось время, позволяя увидеть все в мельчайших подробностях?
Вот пес идет, вот его мышцы напрягаются, сейчас он кинется… Энцо резко делает полуоборот, припадает на колено и выставляет вперед левую руку.
Именно левую.
В нее и впивается пес.
В кожаные браслеты, в обмотки…
Боль – жуткая. И не в том дело, что собаки прокусывают кожу, нет. Просто… если кто-то заглядывал в пасть собаке… сжать она зубы может с такой силой, что кость только хрупнет. Там такие зубки… не клыки, нет. А вот в глубине пасти, чуть подальше…
Эти зубы и стиснули руку Лоренцо.
Ровно на пару секунд, потому что Энцо ударил жестоко и безжалостно. Двумя пальцами, в глаза, как поступил бы с гладиатором, так и с собакой.
А вот такое пса терпеть не научили. И к такому не готовили.
Слепота, боль… страх! Невольный страх…
Пес выпустил руку Энцо, взвизгнул, но было поздно. Лоренцо уже взял его шею в смертельный захват.
Легко ли переломить человеческую шею? Легче, чем собачью. Но Энцо справился.
Под руками хрустнуло – и тело пса обмякло. Энцо встал и поднял вверх руки.
Трибуны взревели.
– Что ж, – признал Кемаль-бей. – Свой бой ты выиграл. Теперь тебе предстоит бой за твою свободу. Иди, тебя пригласят!
Энцо поклонился, прижав руку к сердцу, и вышел с арены.
Рука (хорошо хоть, левая) болела вовсе нещадно.
Венацио продолжалось.
Теперь на арену выпустили оленей, быков и антилоп. Их доставили заранее и держали на специальных пастбищах, за городом. Потом просто прогнали по улицам Ваффы и загнали на арену. А гостям раздавали луки и окрашенные стрелы, чтобы те могли потешить свое мастерство.