"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25

Может быть, именно поэтому, решив разорвать этот порочный круг, Семён без споров оставил всё, что имел, жене и сбежал от неё за несколько тысяч километров.

Три года в другой стране пошли ему на пользу в этом отношении. Он успешно удерживал себя от совершения глупостей и даже старался как можно меньше звонить в Москву, чтобы лишний раз не искушать судьбу.

Однако, его любовь к Наде так и не прошла. Притупилась, заржавела, заросла плющом и колючками, но не исчезла. И даже после встречи с богиней, попадания в иной мир, обретения магии и всего того, что с ним произошло, теперь уже Лазарис Морфей нет-нет, но думал о той, кого оставил на Земле.

Надя была его одноклассницей, так что сейчас ей должно было быть под пятьдесят лет. Но для него она всё равно оставалась той девушкой, которой он, наивный дурак, только-только справивший совершеннолетие, признался в любви и предложил свои руку и сердце.

И сейчас, спустя больше чем двадцать лет после того предложения, две жизни и бесконечно длинный путь, что ему пришлось пройти, Лаз вновь увидел её.

Словно призрак той жизни, что он оставил, той любви, которой уже не суждено свершиться, того чуда, что они потеряли. Девушка, конечно, не была точной копией Надежды Красовой. Чуть другой изгиб бровей, немного более выступающие скулы, более тёмные глаза. Но она была очень и очень похожа, словно ожившая восковая статуя из музея мадам Тюссо.

Лаз понимал, что это невозможно, что богиня, отправившая его в этот мир, просто не могла отправить сюда Надю. И даже если бы могла, то выглядела бы его бывшая жена совсем по-другому.

Вот только понимание не помогало. Мозг знал, что это просто совпадение, стечение обстоятельств, странные игры генов. Но сердце, уже успевшее почти полностью забыть о былых чувствах, вновь, как и тридцать лет назад, билось, словно собиралось выпрыгнуть из груди.

Фауст о чём-то оживлённо беседовал со спасённой, но Лаз ничего не слышал. В голове поднялся настоящий ураган. Мысли, чувства, переживания, всё смешалось в безумный коктейль и ему едва хватало внимания, чтобы не упасть с плеч Ронды.

Он хотел посвятить свою жизнь помощи другим, разорвав все связи с родными, но не прошло и пары месяцев, как он бросил эту затею и взялся лечить Сына Монарха. Когда давал себе обещание, Лаз совершенно точно имел в виду не работу на одну из крупнейших торговых компаний с получением каждодневных карманных денег, которых за месяц накопилось бы на покупку небольшого дома.

Однако, здесь он по крайней мере мог отговориться тем, что хотел узнать о боге этого мира и том, какая вообще была цель в его появлении тут, на Люпсе. К тому же исцеление умирающего всё-таки было самой настоящей помощью.

А деньги им дали добровольно, они ни о чём не просили. Но сейчас… что ему делать? Общение с копией его бывшей супруги и первой любви точно не подходило под категорию «помощи». И тем более, он не мог снова рисковать, сближаясь с девушкой.

Было очень мало вещей в этой жизни, которых он хотел бы так же сильно, как разговора с ней, но… он не имел на это права. По крайней мере так он говорил самому себе вот уже несколько месяцев. Он не имел права на любовь, на счастье, на семью. Лишился всего этого в ту секунду, когда его рука вошла Чернышу в грудь.

И до этого момента Лаз думал, что сможет с этим справиться. Сможет жить эдаким отшельником, отказавшись от мира.

Но теперь…

— Я не знаю, как поступить. Не знаю, что сделать. Это должно быть моим наказанием, и я не имею права нарушать правила просто потому, что мне захотелось. Но она так похожа… — они с Фаустом расположились на балконе их нового роскошного номера. Мужчина неторопливо попивал вино, внимательно слушая сидящего напротив кота.

— Не думаю, что ты должен себя ограничивать, — покачал головой Фауст, поняв, что больше ничего говорить Лаз не собирается. — Ты совершил страшное, было бы глупо с этим спорить, но это ведь было не твоим злым умыслом, ты вообще себя не контролировал. И то, что ты сейчас занимаешься самобичеванием… это незаслуженно. Ты должен сделать лишь одно: убедиться, что подобное больше не повторится. Разберись с тем, что с тобой происходит, научись это контролировать. Это будет куда лучшим способом искупить вину перед твоим другом.

— Но что же делать с Эминой?

— Если всё так, как ты говоришь, то ты должен с ней познакомиться, — Фауст, конечно, не узнал про разные миры и прошлые жизни, но объяснений Лаза было достаточно, чтобы он понял суть проблемы.

— А если я однажды сорвусь и наврежу ей тоже?

— Об этом я только что и говорил. Научись этим управлять, и всё закончится хорошо. Да, и в конце концов, на что тебе я?

— Не думаю, что у тебя получится что-то со мной сделать, раз высший маг не смог. Ты ведь даже не обладаешь магией.

— О, поверь, я способен куда на большее, чем ты думаешь, — улыбнулся Фауст, поднимая бокал в салюте.

— Охотно верю, — Лаз на самом деле прекрасно понимал, что без тузов в рукавах этот человек не смог бы выживать на протяжении стольких лет. Просто такая у этих двоих сложилась манера общения. — Так что, мне с ней встретиться?

— Да! Только не в виде кота. Ты же понимаешь, что такие длинные усы сейчас не в моде?

— Зато пушистый мех из моды никогда не выйдет… ладно. Дай мне немного времени — и я снова стану человеком.

Глава 7

Создание тела животного у Лаза сейчас занимало от силы пару минут. С учётом внесения некоторых изменений вроде размера или повышенной сопротивляемости организма к разным болезням выходило около четверти часа.

Создание «гражданской» человеческой формы с его настоящим телом в качестве основы требовало в несколько раз больше времени, однако, всё равно Лаз управился за час.

Если бы было нужно внести более радикальные изменения вроде укрепления скелета или создания иммунитета к ядам, это время выросло бы намного больше. Но пока что ему нужно было лишь пообщаться с другим человеком.

Белоснежного кота, свернувшегося калачиком в глубоком кресле, окутала чёрная с красными вкраплениями дымка, быстро разросшаяся до размеров взрослого человека.

А когда она исчезла, на месте домашнего питомца уже сидел молодой человек лет семнадцати-восемнадцати, худощавый и немного сгорбленный, с коротким ёжиком белых, как молоко волос.

— Добро пожаловать в мир людей! — Фауст, уже успевший пару раз уснуть, снова поднял бокал.

— Спх… кха! — первая за три года попытка использовать собственную гортань для разговора закончилась не слишком удачно. Лаз зашёлся в приступе кашля, похоже, подавившись собственной слюной. — Я потом потренируюсь, — раздался у Фауста в ушах знакомый металлический голос. — Мне же не нужно завтра к ней идти, верно?

— Не нужно, — подтвердил мужчина. — Можешь тренироваться, сколько хочешь. Но когда всё-таки соберёшься, предлагаю сделать это одетым. — В ответ на это замечание молодой человек лишь опустил взгляд и вздохнул.

За три года в звериной шкуре Лаз забыл не только как говорить. Такая очевидная для любого человека вещь, как стыд, для него настолько размылась, что, если бы Фауст не напомнил, он, и правда, мог бы выйти на улицу в чём мать родила и понять, что что-то не так лишь из-за холода.