"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Говорить что-то ещё Лаз не собирался. Легко и грациозно спрыгнув с тумбочки, прошёл в открывшуюся дверь. Он не был нянькой, его задачей было вылечить душу, а не тело или мозги больного.
Тем более, он точно знал, что случится минут через пятнадцать, когда, как думал Сын Монарха, кот, а вернее человек, скрывающийся в теле кота, уже точно не сможет за ним следить. К сожалению первого и удовольствию второго, радиус магии восприятия Лаза превышал все представимые нормы.
Так что он мог следить за состоянием своего пациента прямо из номера, где их поселили. И к тому моменту, когда мягкие кошачьи лапки переступили порог гостиницы, Сын Монарха
К тому же он уже немного опаздывал на встречу с Эминой. Накануне она сказала ему, что сегодня сообщит что-то важное, и он не мог дождаться свидания.
Глава 9
Слёзы закончились где-то час назад. Может, дело было в обезвоживании, может, в том, что стало понятно: этим уже ничего не изменить, но Эмина больше не плакала. Просто сидела в уголке кособокой кареты, подогнув колени к подбородку и пустым взглядом обозревая окрестности сквозь узкую щёлочку в деревянной стенке.
Её отец, то и дело бросающий на дочку недовольные взгляды, сидел в противоположном углу, скрестив руки на груди и бурча себе под нос что-то неразборчивое.
Они выехали на рассвете, и все прошедшие часы подобная картина сохранялась, за исключением резких истерик девушки, быстро подавляемых сильными руками и магией Эмрата. Впрочем, даже этих вспышек в последние пару часов уже не было.
Со своей участью Эмина не смирилась, но рассечённая губа и быстро посиневшая скула дали понять, что сейчас она ничего с происходящим сделать не сможет. Кучер, правивший каретой, молчал, как рыба, и в дела отца с дочерью не лез, что бы девушка не кричала и как бы ни просила остановиться.
А когда она попыталась выскочить из кареты на ходу, услышав звуки едущего навстречу экипажа, получила от Эмрата такую оплеуху, что потом ещё долго слышала одним ухом лишь оглушительный звон.
Ей не сказали ни куда её везут, ни зачем, но было очевидно, что ничем хорошим это путешествие не закончится. Однако, по прибытии, у неё, по крайней мере, мог появиться шанс на побег или хотя бы на попытку побега.
Всё лучше, чем бессмысленное противостояние находящемуся постоянно начеку отцу. К сожалению, ни её планам на побег, ни планам Эмрата как можно быстрее и выгоднее пристроить дочку не было суждено сбыться.
— Тормози колымагу! — скрипучий, словно у говорившего в горле застряла россыпь битого стекла, голос, вывел капитана Налима из раздумий.
А пытающийся казаться уверенным, но дрожащий от страха голос кучера, оборвавшийся отвратительным бульканьем, заставил уже скривившееся в гневе лицо Эмрата вытянуться и побледнеть.
— Слышьте, вы, там, внутри! Вылазьте! И без глупостей, а то кончите как этот ваш, извозчик, хе-хе…
Смех у говорившего был ещё противнее чем голос, однако, заглушивший его гогот минимум полудюжины глоток был всё-таки пострашнее. Эмина переглянулась с отцом, но, похоже, выхода просто не оставалось.
Их было семеро, все верхом и, судя по тому, что никто так и не спешился, а кучер опрокинулся на козлах с чисто перерезанной почти до середины шеей, минимум один из них был магом. Эмина взвизгнула и прижалась к отцу, сейчас любые конфликты потеряли своё значение.
Вот только психологическим состоянием Эмрат мало чем отличался от дочери. То, что он не закричал от страха было пределом его
моральных возможностей. Ноги мужчины предательски подкашивались, ладони вспотели, во рту, наоборот, словно прошлась песчаная буря. Да и вообще его сейчас можно было легонько толкнуть, и капитан Налима упал бы навзничь, как подкошенный.— Привет тебе от Пунбела, мужик, — тот, кто сидел на лучшей лошади, с рассечённым множеством шрамов лицом, мерзко ухмыльнулся и соскочил на землю. — Говорят, ты его надуть вздумал, всучить… — многозначительная пауза, — некачественный товар. — Подчинённые снова довольно расхохотались, тыча пальцами то в Эмрата, то в его дочку. — Ну что, как будем решать вопрос?
Как бы медленно Рваный не шёл, но говорил он ещё медленнее, наслаждаясь своей властью и беспомощностью жертвы, так что к концу своего маленького монолога чуть горбатая фигура подошла к капитану Налима уже вплотную.
И несмотря на то, что Эмрат был на полголовы его выше и куда шире в плечах, под пристальным взглядом полных жажды крови глаз не было возможности даже пошевелиться, не то что попытаться дать отпор или сбежать. Словно мышь перед удавом, Эмрат потерял всякую волю к сопротивлению.
А потому, когда со словами: «Ну, это я забираю…» — Рваный одним резким ударом под основание черепа лишил Эмину сознания, а после закинул на плечо, капитан Налима так и остался стоять, словно истукан. Настолько неподвижно и бесстрастно, что Рваный даже засомневался, действительно ли он остановил, кого нужно, и правда ли этот человек отец девушки, ведь никаких примет ему Пунбел не дал.
— Слышь, ты же Эмрат-капитан? — ответом был лишь слабый кивок, мужчина не мог даже рта раскрыть от страха, чем вызвал у Рваного приступ ярости. — Отвечай, когда тебя спрашивают! — рявкнул он, словно мешок с песком сбрасывая девушку на землю и подлетая к молчуну с ножом наизготовку.
— Я… да, я Эмрат… — еле слышно прошептал тот, получив стимул в виде вставленного в ноздрю лезвия — любимого приёма Рваного, у которого у самого обе ноздри были когда-то рассечены ровно таким же образом.
— А она — твоя дочка?
— Да…
— Тогда какого чёрта ты молчишь? Тебе чего, плевать на неё? — второй нож, которых у Рваного по карманам всегда было рассовано около десятка, ткнулся в сторону скатившегося на обочину безвольного тела Эмины.
При этом, из-за поворота, двустороннее лезвие, что угрожало целости носа Эмрата, немного дёрнулось, порезав внутреннюю перегородку. Несильно, даже царапиной не назовёшь, но для мужчины это стало последней каплей.
Рухнув на колени, из-за чего заработал только более глубокие порезы, сорокалетний капитан торгового корабля, сохранявший спокойствие и в штормах, и в самых сложных переговорах с поставщиками и купцами, схватил Рваного за штанину и разревелся как ребёнок, с соплями, слюнями и реками слез, умоляя сохранить его жизнь.
Это было настолько неожиданно, что ещё секунду назад красный от гнева разбойник, на чьём счету был не один десяток жизней и множество искалеченных тел и душ, впервые, наверное, за последний десяток лет, растерялся и не знал, что ему делать.
Только что хихикавшие его подельники также затихли в немом шоке. И даже лошади, будто почувствовав дикость ситуации, прекратили недовольно прядать ушами и застыли на месте, словно изваяния.
— Мерзость!
Наконец, опомнился Рваный, одной звонкой пощёчиной отправляя Эмрата на землю, где тот мгновенно свернулся калачиком, закрыл руками голову и продолжил рыдать, бормоча бессвязное: