"Фантастика 2024-10". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Кобра взвилась кольцами во все стороны, словно резко распустился кошмарный цветок, тварь запрокинула голову, и девушки слетели как куклы, с криками закувыркались в воздухе. Леарит смягчила падение, укрывшись в сферу света, шар покатился по камням, а вот Велире пришлось ограничиться навыком группироваться при падении – ударившись, выронила саблю, покатилась как бревно.
В диком танце змея повернулась к пиратке, заревела.
Плюнула отрезком тьмы, но Велира, лежа на спине, успела соединить сабли, вспыхнула красным золотая летучая мышь, утащила хозяйку вверх.
На ледяных крыльях Эгорд пролетел над Леарит, та поднималась на ноги, он ловко поддел руками, как крючьями, под мышки, оба взмыли ввысь, а на земле, откуда Леарит исчезла, зачадил еще один туннель.
Эгорд облетает пещеру по кругу, перехватил Леарит, она оказалась в его руках как невеста на свадьбе. Кобра следит за ними, в колодце зубов копится заряд темной силы. Пещера грохочет, как рассерженный зверь, пробужденный от тысячелетней спячки.
Тиморис внизу подпрыгивает, руки машут крест-накрест.
– Скоро все рухнет! Надо убираться!
Что-то протаранило Эгорда сбоку, закрутило, чуть не выронил Леарит, она повисла над коброй. Воин-маг рывком подтянул к себе, она ухватилась за его плечо.
Кобра плюнула луч, потоки черной силы погрузились в потолок, а Эгорд с Леарит, кувыркаясь в связке, падают, Леарит укрыла себя и Эгорда световой сферой.
Змея развернулась к упавшим.
Эгорд помогает Леарит подняться.
– Солнце, ты цела?
– Вроде бы... Эгорд, твое крыло...
Крыла и правда нет – парует оплавленный ледяной пенек.
– Пустяки, вырастет.
Над коброй, около дымящегося колодца в потолке, парит темный маг. Тот самый, единственный выживший, трусливо сбежал с поля боя, а теперь, кажется, вновь набрался смелости, ощутив поддержку архимагов.
– Эгорд, опять! – крикнула Леарит.
Кобра, извиваясь, подползает, за глазницами тянутся ленты дыма, в пасти опять бурление тьмы и рев.
Перед носом кобры мелькнула Жея, Леарит ее выронила, когда та была мечом, а теперь Жея снова птица, пытается клевать гада, бить крыльями, кричать, сбивать с толку.
– Жея, прочь! – кричит Леарит, чуть не плача. – Не смей!
Из пасти твари вот-вот вырвется черная колонна, если такая коснется птицы даже краем, от нее и золотых искр не останется. Жея, хоть и крича, отлетает в сторону.
Эгорд отбросил Леарит, зарядив ее облаком телекинеза, та улетела по дуге далеко, а воин-маг втянул в спину крыло.
Змеюка рыгнула тьмой. Эгорд успел вскинуть руки, перед ним мгновенно выросла скала льда, ее рост продолжился в сторону кобры, и эта ледяная гусеница боднула «головой» острие черного луча.
Ледяными нервами, которыми пронизан белый хребет скал, Эгорд ощутил противодействие силы, какой не приходилось испытывать, наверное, со времен битвы с Зарахом в царстве демонов. Черные мечи, что пронзали в камнях бесконечные туннели, теперь пожирают лед с тем же голодом – ледяные глыбы, едва возникнув, исчезают, точно призраки. С ревом и треском граница белого и черного колеблется на середине между коброй и воином-магом.
Его руки трясутся, словно пытается
удержать цепь, к которой прикован буйный дракон. Эгорд яростно ревет, в какой-то момент даже удается оттеснить черный поток к кобре... Но в следующий миг черный бур прогрыз половину ледяных скал, а оставшиеся едва сдерживают напор.Боевой рев Эгорда перетекает в стон боли, ноги подкашиваются.
Он упал на колени, но трясущиеся руки еще держатся перед ним на весу, и лед продолжает намораживаться. Если бы ничего не мешало, уже наморозил бы ледяной пояс через весь остров, от берега до берега, и дальше, по дну океана. Ручьи пота на лице превращаются в лед, эта маска трескается, осыпается, стон Эгорда срывается в нытье...
Последняя глыба льда исчезла, и близость темной силы швырнула Эгорда назад, но в этот миг заряд в пасти кобры вновь иссяк.
В тишине – грохот доспехов Эгорда о землю.
Кобра кашляет, из норы зубов отрыгиваются дымовые тучки.
– Эгорд!
– Эгорд!
Воин-маг почти без сознания, его тошнит, сквозь тяжелые веки просачивается мутная картина потолка, глаза жжет.
Топот...
Он все громче – земля дрожит.
Топот оборвался, руки Эгорда поднимаются, под мышками и плечами теплая опора. Запах вина, такое пьет Тиморис, а еще духов Леарит. Какая-то сила тянет вверх с двух сторон, в плечевых суставах приятное жжение, тело поднимается вслед за руками, сапоги пытаются упираться в землю.
Эгорд моргает, в качающемся мареве виден черный хлыст с пышным воротником и пастью червя. Над тварью парит темный маг. Смеется.
Обнимая Эгорда, Леарит кусает его шею, как вампир, только не высасывает жизнь, а питает Эгорда исцеляющими силами. Жея осыпает воина-мага целебными искрами, Тиморис вливает в оледеневшие губы зелье из флакона.
Сбоку от темного мага, что завис над коброй, в десятке метров вспыхнуло солнечным светом, Эгорд увидел призрак Камалии – синие прямые волосы каре, облегающие белые одежды, белый плащик, посох.
– Во имя богов! – крикнула.
Маг развернулся к ней. К нему в ладони из рукавов сутаны полились густые ручьи черной грязи, но не проливаются вниз, а вытягиваются в грязевые сабли. По клинкам, как по жилам, что-то пульсирует, пальцы сжались на полужидких рукоятках.
Темный полетел на Камалию с боевым воплем.
Та метнулась навстречу еще быстрее, пролетела сквозь мага, остановилась. Маг тоже. Сабли качнулись, словно удерживая равновесие.
Вытянутая рука Камалии по локоть в крови, кулак сжимает сердце, оно бьется, разорванные жилы льют багровое.
На маге ни царапины. Но изо рта плеснулась порция крови. Фигура в сутане ударилась о землю, не шевелится, сабли растекаются лужами грязи.
Жрица нацелила посох на кобру.
– Эй, гадина!
Из набалдашника в голову твари ударил белый луч. Не гаснет, звучит, прожигая в черепе ямку, та дымится.
Сердце мага в кулаке Камалии не перестало биться – наоборот, бьется чаще, выросло так, что пальцы разогнулись. Сердце налилось красным светом, словно не из плоти, а из раскаленного железа.