"Фантастика 2024-100". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
"Нет, фигня получается!" - Стирая запоротую трассу, начал сначала.
"Так: шесть маяков, стандартный импульс... А почему, собственно говоря, стандартный?! А если я его добавлю? " - Трасса странно изогнулась, обходя границу туманности без всякой корректировки. Компьютер издал противный писк и отрубился.
– Ну, что опять-то не так!
– Вырвалось у меня.
– Что это было?!
– Недоуменные лица капитана и первого пилота, снова уставившиеся на меня, дали понять - эту трассу я тоже завалил.
– Всё, Данн, иди уже.
– Решила капитан Баханн, отпуская меня взмахом руки.
– Камбуз - это твоё всё, а навигация - увы!
– только развлечение.
– Все равно будет по-моему!
– Вспылил я, вставая из-за терминала.
– Упрямство - достоинство ослов!
– Вспомнила пословицу первый пилот.
– Иди, стажёр. Ни у кого не получалось освоить нп-навигацию за
– Товарищ капитан, стажер-навигатор вахту сдал!
– Уставной фразой ответил я.
– Первый пилот вахту принял!
– Ван Бюллоф активировала свой терминал и кивнула мне, указывая на выход.
– Свободен, стажер-навигатор!
– Подтвердила капитан корабля и развернулась к своему пульту.
– Иди, упрямый ты наш!
Покидая рубку, я полюбовался на двух женщин занятых своей работой. Роденовский "Мыслитель", по сравнению с ними - обычный двоечник, задумавшийся над тем, как стереть двойку из дневника. Никакого напряжения в фигурах, но нет и вальяжности. Все движения выверены до миллиметра и секунды. Даже когда Алекс сердится, ни одно движение не делается зря. Если, конечно, она сердится не на меня. Есть такое впечатление, что не будь капитана рядом, она б меня на британский флаг пустила.
Коридоры корабля, с притушенными на ночное время светильниками и ровными, голубыми полосами подсветки вокруг дверей; с мягким покрытием пола всегда меня впечатляли. Кажется, я могу бродить по ним часами, проходя мимо кают, мимо дверей, ведущих в инженерку или ко мне - на камбуз. В таких коридорах можно снимать фильмы или, устроившись на мягком полу, взяв карандаш и блокнот - сочинять стихи.
Да - я влюблён в "Сигон". В его экипаж. Даже в то пространство, по которому мы сейчас стремительно скользим - я влюблен. Никогда в своей жизни я не был так по-детски, наивно и глубоко влюблён. Все подначки экипажа, его шуточки и шпильки, всё воспринимается через призму розовых очков влюблённости. И, самое главное, я абсолютно, истово уверен, что эта любовь - взаимна. Сколько я бродил по этим коридорам - ни разу, ни одна дверь не открылась, нарушая ход моих мыслей. Ни разу, вахтенный, не сделал мне замечания, за мои ночные бдения. Я уверен, что все знают о моих прогулках. Но не спрашивают, не осуждают и не обсуждают.
"Ох, потомки, какие же вы - классные!"
Дверь моей каюты открывается бесшумно, впуская меня в моё логово, по стенам которого развешаны многочисленные подарки.
Точно по центру висят клоны "АК-47" и "Тульского Токарева" - подарок от оружейника "Лох - Несса", впечатлённого моими рассказами об этом оружии. Чертежи я нарисовал ему насколько сам помнил - уроки НВП, на котором потёртый "калаш" разбирался на время и странствия на просторах интернета сильно расширили мой оружейный кругозор. Конечно, меня впечатляли и "стечкин", и "пустынный орел", но вот эти два - "АК" и "ТТ" - это те, взрослые, мужские игрушки, которые я хотел. Теперь они у меня есть. И даже по сотне патронов на них - всё предусмотрел мастер оружейник. Только отстрелять я их не успел - после возвращения с Граала, док, прямо возле бота, вкатил мне успокоительное и, с помощью летевших вместе со мной десантников, уложив меня в гравиколяску, отвёз на "Сигон", где и сгрузил мое бесчувственное тельце в ванну восстановителя, в котором я и продрых полных двое суток. За это время, на "Сигон" установили десантный модуль, посадили десяток головорезов, во главе с их лейтенантом и, на следующее утро после моего прибытия, "Сигон" отчалил в дальний рейд.
Под "огнестрелом", на специальной полочке, два номерных ножа, оба БНД. "Боевой нож диверсанта" и "Боевой нож десантника". Их мне подарили, за пиццу. Со словами: "Слава звёздам, что ты к нам не попал!". Выносить их из комнаты, мне настоятельно не рекомендовали. А ножи хороши! Матово-чёрные, хищно изогнутые лезвия. Рукояти, отполированные десятками тысяч часов тренировок. И люди, люди с ярко горящими глазами, азартными спорами и открытой душой. Душевно посидели. Даже уходить не хотелось. Но, надо было проставляться генералитету, который, кстати, тоже пришел на с пустыми руками. Так что у меня в шкафчике, теперь полный комплект обмундирования "спасатель", включая легкобронированный скафандр со всем обвесом, комплект десантника, малый набор инструментов и, отдельно - бандана, с росписями всей аттестационной комиссии.
На стене, под оружием - Фото "Сигона" в момент стыковки спускаемого и орбитального модулей, физическая карта Земли - надо привыкать, что Австралии нет. Фото всех присутствовавших при "обмывании" десантников, со странной надписью - "Десант слово держит!" и автографами - от всех. К чему эта надпись - убей меня звёзды!
– не пойму. Фото принесли перед самым стартом, когда я
Да, сержант Цыпанков и его десяток летит с нами. Точнее - десяток, это вместе с ним. Одиннадцатый - лейтенант Хару, Май Августович. Очень, скажу я вам, впечатляющая личность. Потомок гордых самураев и не менее гордых немецких рыцарей. Шкаф, ростом выше двух метров, плечами не протискивающийся в дверь камбуза, с чёрными, как космос, волосами, светлой кожей и узкими, голубыми глазами. Кстати, если хотите умереть быстро - назовите его по имени. Ну, а если вы мазохист и умирать собираетесь долго и очень мучительно, то тогда, лучше по имени-отчеству. Спокойный, как сытый удав, Хару очень не любит когда к нему обращаются по имени-отчеству. Удружили родители, ничего не скажешь! Исключением из этого правила, является весь экипаж "Сигона", за исключением меня, разумеется - молод ещё. А точнее, когда я увидел, как наша хрупкая леди-первый пилот, катает японский шкаф по татами, понял - не дорос я ещё, до такого исключения из правил. А вот позывной у лейтенанта Хару очень поэтичный - "Хокку".
На стене, напротив входа - схема "Сигона", со всеми переходами и коридорами. Её мне подарил Анастас Оберин, после того, как я в первый раз заблудился. Сверху, над схемой - подарок дока Петровича - ярко красная лента с надписью "За талант", это он мне так "напоминалочку" сделал, когда я заперся в морозильной камере. Раньше лента висела на камбузе, но, уж больно странно на неё смотрели десантники, пришлось убрать в каюту.
На этой же стене, в тяжёлой, бронесталевой рамке, под бронестеклом - накладная на сто килограмм специй. Это уже Тимур расстарался. Я, тогда, только из лазарета вышел, в каюту зашёл, а он - следом. С бумажным пакетом и монтажным пистолетом.
Не говоря ни слова, подошел, достал из пакета рамку, "пристрелил" её к стене и, так же молча - вышел. Я вообще в осадок выпал!
Вообще, центнер специй прошел без особых болевых ощущений. Ну, рамка на стене, ну, новый шкафчик на камбузе, на сто банок, по 20 банок в пять рядов - пустяк, мелочи жизни. Я ожидал худшего. Видимо, пока отлёживался, "злость народная" улеглась и меня не стали добивать. Намного хуже мне пришлось из-за робоповара. Вот здесь весь экипаж по мне вволю прошёлся. Мало того, что я не заметил отсутствие старого, я еще и не заметил присутствие нового! А новый, новый - неплох. Элизабет, наш навигатор, а заодно и корабельный программист, поковырялась в его настройках, что-то дописала в программе и теперь у меня очень даже приличный помощник на кухне. Конечно, фарш солить я ему не доверю, да и "селёдку под шубой" он пока делает криво, но, вот самые гнусные кухонные мелочи типа сервировки стола или вскрывания консервов - это его стихия. А учитывая, что мой дроноповар имеет встроенную стазис-камеру и может таскать на себе двести килограмм, то, думаю, я скоро устрою настоящее родео! Есть у меня задумка, как над народом постежить. Ведь иначе, зачем дрону модуль самообучения? Если я Фэодора сумел на "шухер" обучить, то и с этим железным товарищем все получится! Да что там дрон, змейка, после граалских покатушек а-ля Индиана Джонс и то, стала прислушиваться к моим пожеланиям. Вот, например сейчас, лежит, дрыхнет, на плече. И уже не змея! Я ее долго уговаривал другой вид принять. Получился чудесный дракончик-рукокрыл. "Настоящий", европейский! А еще, Змейка, теперь, может гулять сама по себе. Летать у нее пока не получается, но мы над этим работаем. А Фэодор нам в этом очень помогает. Это он пока не знает, что я учу Змейку плеваться огнем!
А еще, у меня на стене, под фотографией "Сигона", спрятано еще одно фото.
Фото, девушки в форме...
***
"...
– Ну, какие новости?
– Расследование идёт полным ходом. Через пару часов, если криминалисты не врут, будут результаты по гильзе.
– Стана, "глобезовцы" не мешаются?"
– Нет. Они помогают. И помогают серьёзно. После этого дела и Патрик, и Сантьяго спокойно могут получить капитанские погоны.
– Кейт улыбнулась.
– Это будет вполне заслужено. Тем более, в лейтенантах они засиделись.
– Не девки, получат капитанов после того, как ты, получишь подполковника!
– "Волчица" хищно улыбнулась.
– Тогда и я спокойно уйду на повышение. А ты, ты станешь самым молодым подполковником и начальником участка, за всю историю города Верный.
– Ну, до этого далеко...
– Растеряно улыбнулась Стана.
– Далеко - это до Марса пешком идти. А на корабле - очень даже близко. Тем более, что "глобальники", по завершении дела, уже назначили вам, троим, стажировку. Да и оборудование, как и обещал Мак-Сохо, нам меняют.