"Фантастика 2024-100". Компиляция. Книги 1-24

Петрович демонстративно покрутил пальцем у виска.

– Понятно. Слово "безопасность" на "Сигоне" ничто, по сравнению с любознательностью!
– Подвел итог Оберин.
– Может Вы, двое, попытались что-то удалить? Или подчистить? В памяти?

– Ага. На этом оборудовании?!
– Петрович заржал.
– Это же не полноценный аппарат психо-эмоционального сканирования. Это обычный "Берилл". Залить - он может. Но - не более!

– Обычный "Берилл", говоришь?!
– Напрягся Тимур.
– Тот самый "Берилл", на котором ты моего Лепрекона гонял?

– Ну... Да.

– А потом - в нём побывали и Данн, и "Хокку", со своими, "сорванными", "сим-симами"?!

– Ты, что? Считаешь, что...
– Петрович набычился.
– Не могут наниты оказывать влияние на оборудование!

– Не могут оказывать? Или - невозможно определить?
– Анастас подался вперед.
– Или?

– Да вы хоть представляете, что в этом "Берилле", мы все! Хоть по разу, но побывали!
– Взревел Петрович.

– После Данна - Нет!
– Осторожно заметил старпом.
– Разбирай "Берилл". По винтику, по гаечке! Но найди, что случилось!"

***

Глава 39

***

– Так-с, - довольно потёр руки, док.
– Как производится отстрел двигателей в кораблях типа "Сигон"?

– Никак. Перекрывается доступ топлива; блокируется подача энергии. Двигатель - взрывобезопасен.
– Ответил я, сидя за длинным столом, уставленным огромным количеством приборов.
– Есть возможность отстыковки двигателя - для этого достаточно решения капитана, инженера технической службы или специалиста спасателя - в аварийной ситуации.

– Существует ли возможность детонации топлива в идеальных условиях?
– Подхватил эстафету, Анастас.

– Нет. В идеальных условиях - агрегатное состояние топлива - твёрдое, кристаллическое вещество.

– При обрушении здания существуют три параметра, влияющие на скорость обрушения. Назовите их.
– Матильда, задав вопрос, уставилась в экран прибора.

– Два.
– Поправил я.
– Материалы здания. Архитектура здания. Остальное - человеческий фактор.

– Каким образом влияет человеческий фактор на скорость обрушения здания?

– Изменение планировки. Хранение взрывчатых, либо горючих, веществ. Применение или использование тяжёлых предметов.

– Как проводится медикаментозный допрос специалиста-спасателя?
– Вопрос "контры" застал меня врасплох, пришлось напрячься.

– Медикаментозный, как и любой иной допрос, проводится только в присутствии офицера безопасности, после ознакомления с его документами, в присутствии другого специалиста спасательной службы, после обмена номерами сертификатов. В случае террористических или производственных катастроф - в присутствии всех вышеназванных, с одновременным присутствием офицера, ведущего расследование или руководителя предприятия.

– Причины столь жёстких требований к ведению допроса?
– Удивилась капитан Баханн.

– Любой спасатель является секретоносителем уровня "Веди".
– Я замер, вспоминая.
– Все результаты допроса являются конфиденциальными, разглашению не подлежат и, в суде, имеют решающее право неоспоримого свидетельства.

– "Веди"!
– Тихонько присвистнул Хару.
– Очешуеть можно! У меня, до сих пор, "Добро"!

– Какие сроки наказания, применяются к специалисту-спасателю, в случае уличения его в лжесвидетельстве?
– Поднял руку Петрович, призывая всех к тишине.

– Наказание только одно - смертная казнь.
– Сообщил я, поражаясь собственному спокойствию.
– Применение наказания - рассматривается дисциплинарной комиссией Канцелярии ЕИВ...

– Имеет ли право, специалист спасатель, давать показания по собственной воле и без присутствия вышеназванных?
– Капитан внимательно смотрела на меня, как на... Идиота!

– Нет.
– Покачал я головой.
– "Закон о гостайне" дает чёткие указания к проведению допросов специалистов спасателей. Либо - приравненных к ним, лиц.

– Владение незарегистрированным оружием, оружием собственной разработки, для специалиста спасателя...
– Начал Анастас.

– Любое оружие, которым владеет специалист спасатель, является зарегистрированным.
– Отрезал я.
– Носитель гостайны, уровня "Веди", имеет право носить, хранить или применять оружие любого типа, кроме ОМП, в целях самозащиты, либо - защиты пострадавших. Решение канцелярии ЕИВ и "Пражский договор", от 1959 года.

– В случае, свершившейся добровольной дачи показаний, с нарушением условий, какую ответственность несёт специалист спасатель?
– Док, вот чувствую, что ты что-то задумал!

– В подобном случае, в пятидневный срок, должна пройти дисциплинарная комиссия, выносящая решение по данному вопросу.

– Если же такая комиссия не может быть собрана?
– Подстегнул меня Док.

– Если таковая комиссия не может быть собрана - проводится сбор офицеров контрразведки, службы безопасности, старших офицеров корабля, либо старших по званию, облечённых властью принимать решения.

– Если же и этого не было сделано?
– Упрямо ломился к цели Петрович.

– Каждый сам принимает решение о своей ответственности.

– Если же и сам этого на сделал?

– Временная недееспособность. До проведения комиссии и зачтения приговора, с указанием сертификатов либо иных документов, подтверждающих правомочность приёма решения.

– В случае захвата заложников. Преступник, объявленный в розыск за совершение тяжких преступлений, прикрывающийся заложником, требует опустить оружие. Ваши действия?
– Вмешался "Хокку".

– Пристрелить заложника.
– Ответил я, улыбаясь.

– Но... Это - незаконно!
– Выдохнула молчащая до сих пор, Стэлла.

– "Особый рескрипт" канцелярии ЕИВ, позволяет специалисту-спасателю причинение ущерба или нанесение вреда здоровью заложника.
– Вспомнил я, подходящую строку.

– Ни х... себе, у Вас права!
– Выдохнул капитан десантников.

– Но и плата - будь здоров!
– Покачала головой, Матильда.
– Ну и...Дурак, ты, Данн!

– Ну, ругаться-то, зачем?!
– Удивился я.

– Док! Объясни, этому... Простому, как дерево, человеку, что же он с собой едва не натворил!
– Матильда демонстративно отвернулась от меня, потянувшись за бутылкой с водой.