"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22

Мы поклонились и, молча, покинули круглую комнату. Когда двери за нами закрылись, Ормондт отановился, прикрыл глаза и некоторое время стоял, прислушиваясь к себе. Когда его веки поднялись, в глазах сиял чистый Свет. Он сыто потянулся и выдохнул:

– Как будто домой вернулся.

Затем поднял руки на уровень глаз и с интересом наблюдал, как ладони озаряет белое свечение. Потом погасил выплеск и посмотрел на меня.

– Знаешь, о чем я больше всего жалел?
– спросил он.

– О потери силы?
– я немного грустно улыбнулась.

– О том, что не успею насладиться тобой и на сотую долю, глупышка, - Ормондт привлек меня к себе и посмотрел на Бриннэйна.
– Мы будем скучать, дружище.

– Будете, так я вам и поверил, - проворчал все еще мрачный лорд Алаис.

– Чем займетесь?
– спросила я.

– Возьму маленький отпуск, - мечтательно произнес Бриннэйн.
– Знаете, говорят, что горный воздух лучше всего лечит душевное здоровье. А я знаю одно оболденное место в горах, туда и отправлюсь.

– Я бы тоже там отдохнул, - с кровожадным намеком ответил мой лорд.

– Имей совесть, Рон.
– насмешливо сказал черноволосый Воин.
– Тебе досталась целая Айли, оставь мне хотя бы приятный отдых в горах.

Ормондт кивнул, но с явной неохотой. А я переводила взгляд с одного мужчины на другого, не до конца понимая, о чем они.

– А куда в горы отправитесь? Я знаю неплохие места, - решила я быть полезной.

– Кроха, я обожаю больших и наглых орлов, так что нужное местечко я уже давно выбрал, - подмигнул мне Бриннэйн и неожиданно выдернул из рук моего лорда. Я и ахнуть не успела, как меня коротко поцеловали в уголок губ и сразу отпустили.
– Без обид, это на прощанье, - сказал лорд Алаис, отступая от Ормондта, шагнувшего к нему.
– Держитесь тут без меня. До встречи, дети мои.
– И исчез в портале.

Мы еще некоторое время смотрели на опустевшее место, мой лорд перестал хмуриться и усмехнулся:

– Старый наглый пень.- Затем повернулся ко мне.
– Домой, родная?

– Домой, - ответила я и засмеялась от неожиданного осознания - у меня есть дом!

И пусть впереди испытание Ордена, но теперь я не одна, у меня есть мой Ормондт, есть Бидди, и где-то там, далеко, есть лорд Алаис. У меня появилась семья!

– Над чем ты смеешься?
– улыбнулся мой лорд, открывая спираль портала.

Я прошла вперед, шагнула на порог нашего дома и обернулась к нему.

– Я больше не одинока, - ответила я, обнимая его.

– Ты больше никогда не будешь одинока, - ответил Ормондт.
– Мы научимся быть партнерами. Научимся быть теми, кем у нас не получалось быть с самого начала нашего знакомства: учителем и ученицей.

– Но прежде, чем мы начнем постигать эту науку вместе, я хочу тебе кое-что сказать, - я заглянула ему в глаза.

– И что же?
– я оказалась замкнута в круге его надежных рук.

– Ты научил меня главному, Ормондт, ты научил меня быть счастливой, - улыбнулась я.

– Я люблю тебя, маленькая Айли, - шепнул он, прижимая меня к себе.

– Я люблю тебя, мой лорд, - ответила я.
– Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю

– Покажи, - произнес он тем мурлыкающим голосом, от которого у меня в один момент ослабели ноги.

– Только и ждала, когда же ты меня попросишь, - сказала я и захватила в плен губы моего лорда.

За спиной раздался тихий умиленный вздох и удаляющиеся шажки. Но вскоре из глубины дома донесся ворчливый голос Бидди:

– Детей, я так понимаю, пока не ждать?

– Бидди!
– воскликнули мы с Ормондтом в один голос.

– Охламоны, - вздохнула домовиха и исчезла в глубинах нашего маленького уютного домика.

Эпилог.

Сумрак вливался в комнату неспешными тихими волнами. Над головой завис, озаряя небольшое пространство мягким светом мой светлячок. Я внимательно рассматривала свое отражение в зеркале. За последнюю неделю я простояла у зеркала столько, сколько не стояла за всю свою жизнь, привыкая к новой себе, или лучше сказать, вспоминая прежнюю себя. Я протянула руку к зеркалу, и незнакомка потянулась в ответ, наши пальцы встретились, и я ощутила гладкую холодную зеркальную поверхность. Отдернула руку, и незнакомка повторила за мной. Затем мы провели с ней по лицу чуть вздрагивающими пальцами, спрятались за ширмой из ладоней, а, когда я выглянула сквозь пальцы, она подглядывала так же за мной.

– Это все-таки я, - прошептала я и улыбнулась своему отражению.

Все началось, когда мой мастер привел меня в Орден, где я, в присутствии других Воинов и девяти отцов-основателей принесла клятву и получила свой поток чистого Света. Уже не жалкую нить, а настоящий полноценный поток, затопивший меня невероятной силой, чуть не сбившей с ног. В первое мгновение я испытала нечто сходное с тем, что чувствовала, когда отдавала Свет Алаису через реликвии. Чувство наполненности было чрезвычайным, хотелось выплеснуть излишки. Но еще мгновение, и мое тело умело подавило бушующую силу, закрыв ее в источнике.

Первые странные ощущения появились уже вечером, когда, сидя в ресторации, мы втроем: мой Ормондт, я и Алаис - праздновали окончание испытаний, назначенных нам с моим лордом. Лицо грелось изнутри, даже выступила испарина, и ничто не могло помочь избавиться от легкого жжения, а утром рубцы на щеках стали немного глаже, чуть менее заметны. И так всю неделю. Я подходила утром к зеркалу и, затаив дыхание проверяла, что со мной произошло за сутки. Сначала исчезли шрамы со лба, затем правая щека стала более гладкой, чем левая, а затем рассосались отметины и на ней. Мой крик переполошил весь дом. Бидди даже хотела напоить меня успокаивающим зельем, потому что я хохотала и плакала, как сумасшедшая. Целовала по очереди то Ормондта, внимательно осматривавшего мое лицо, то Бидди, ворчавшую, но довольно мне улыбавшуюся. Я чувствовала себя почти богиней. Когда объявился наш друг, он долго смотрел на меня, изучающее сужал глаза, а потом убил фразой:

– Ты косметикой начала пользоваться?

– Да у меня же шрамы исчезли!
– возмущенно воскликнула я.

– Да? А у тебя были шрамы?
– поинтересовался он.
– А я их даже не видел.

– Ты нагло врешь, - ответила я и расплылась в счастливой улыбке.

– А меня она за такие же слова чуть не убила, - пожаловался Ормондт, обиженно глядя на меня.

– Тебя можно, ты крохе пять лет кровь портил, а я раз в год жалел и сочувствовал, - усмехнулся Алаис и получил небольшой разряд в свое любимое седалище, не от меня.

Насчет порчи крови, Бриннэйн попал в точку. Это были невыносимые пять лет, которые я не променяю ни на что, вот такой вот парадокс. Не знаю, каким ректором был Ормондт, но если таким же, каким был мне мастером, то я искренне жалею студентов. Первые наши уроки прошли в той же атмосфере, что и всегда. И когда на тренировочном бое с поднятым умертвием я повела себя примерно так же, как со слиром во время нашего путешествия, Ормондт довел меня до слез. Отчитывал без крика, совершенно спокойно, но хлестал указанием ошибок, словно кнутом. А когда я, хлюпая носом и демонстративно вытирая слезы, ожидала, что меня сейчас пожалеют, мой мастер предложил мне намотать сопли на кулак, поднял еще двух умертвий и прогнал с ними сражаться. Сам сидел на дереве, ел орехи в сахаре, которые нам дала заботливая Бидди и комментировал мои действия в той манере, в которой разговаривал с Бриннэйном, но не со мной!