"Фантастика 2024-118". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
Супруга продолжала гладить меня по волосам, изредка кивая головой и едва заметно улыбаясь ускользающей ухмылкой Джоконды.
— Да. Едем, — наконец тихо сказала она и убрала руки с моих волос…
Язык
Когда солнечный свет, проникавший в помещение магазина через узкую форточку под потолком, окрасился в золотисто-оранжевый, знаменуя наступление вечера, я, наконец, решился на вылазку.
— Будь очень осторожен. Если хоть что-то услышишь, то сразу возвращайся, — наставляла меня в путь супруга.
Мы всей семьей столпились возле двери, выходящую на лицевую сторону дома и смотрящую на главную улицу. Позади супруги прятались
— Буду осторожен. Обещаю. Мне нужно только осмотреться. Перед домом паркуются машины, помнишь? Надо найти одну открытую, вместе с ключами…
— Не пойму, на что ты надеешься? Никто у нас ключи в машинах не оставляет! Мы не в американском кино. Они все будут закрыты! Это бесполезно! — внезапно запротестовала супруга, ухватившись за мой локоть, пытаясь удержать меня на месте.
— Что ты тогда предлагаешь? Как мы доберемся, по твоему, до яхт-клуба? Пешком? — возмутился я ее неожиданному сопротивлению казалось бы уже согласованному плану действий.
— Не знаю. Не знаю! Но только не так! Тебя там убьют! Не уходи! Надо придумать другой способ! — горячо настаивала на своем она, по привычке скорбно подняв «домиком» брови и больно вонзив ногти мне в кожу на руке.
— Папа, не уходи! — пискнула младшая малышка, теребя в руках перламутро-розового единорога, который за последнее время изрядно испачкался и истрепался.
— Папа! Зачем ты уходишь? — обиженно насупившись, присоединилась к матери и сестре старшая дочь, вытянув руки прямо вниз, сжав ладони в маленькие недовольные кулачки.
Они втроем стояли передо мной единым фронтом, объединенной женской силой, монолитной стеной, противостоящей мне и моим дерзким и самонадеянным планам выбраться из магазина, вооружившись для защиты лишь ружьем, чтобы найти автомобиль, на котором мы сможем доехать до яхт-клуба.
— Девочки мои, так нужно! Я найду хорошую и большую машинку, и быстро вернусь. А потом мы на ней поедем к одному дяде, который увезет нас отсюда на красивой яхте, — ответил я дочерям, поглядывая на супругу.
— Яхта? — восторженно вскрикнула старшая, всплеснув руками, сменив настрой с недовольного на воодушевленный.
— Да. Настоящая яхта! — подтвердил я, радуясь тому, что сумел перетянуть старшую дочь на свою сторону.
— А там есть бассейн? — принялась фантазировать она.
— Не думаю, что там есть бассейн. Но мы сможем прыгать с яхты и купаться в море.
— Я не хочу море…, - встряла в наш диалог со старшей дочерью младшая.
— Не хочешь, так и не нужно, — уклончиво, с напускной легкостью, ответил ей я.
— Я хочу! Я буду купаться. Мы возьмем купальник и круг. И нарукавники. Ура! Ура! Ура! — радостно завизжала старшая, окончательно сменив свой настрой.
— Дурак! — незлобно выдавила из себя супруга, наблюдая за нами, отпустив мою руку, вернув брови на место и слегка сгорбившись, всем своим видом показывая, что она сдалась.
— Какой есть, — огрызнулся я, поглаживая расцарапанный ногтями супруги локоть.
— Надо было взять ключи от нашей машины. Вот я дура! Не подумала о них! Теперь не пришлось бы вот так… искать непонятно что…, - сжав лоб в гармошку, с горечью выдавила из себя супруга, с опаской поглядывая на лежащее на соседней полке ружье, приготовленное мною для предстоящей вылазки.
— Даже если бы мы их взяли, то как бы я добрался до нашей машины? Она припаркована на противоположной стороне жилого комплекса, за нашим подъездом. Как бы я туда добрался? Это же слишком далеко и опасно! — резко ответил ей я, взял с полки ружье и потянув вверх за ручку рольставней.
— Подожди! — остановила меня жена, снова схватившись за мой локоть.
—
Что?— Будь осторожен. Помни, что если с тобой что-нибудь там произойдет, то мы тоже погибнем. Мы вчетвером…, - она знакомым уже жестом провела руками по низу живота, который за последнюю неделю заметно округлился, отчетливо выступая через одежду.
— Поэтому мне и нужно это сделать. Ради всех нас, — ответил я.
После я медленно, стараясь не издавать лишнего шума, приподнял ставни, которые с мягким гулом отъехали вверх, образов проход, достаточно широкий, чтобы я смог протиснуться сквозь него.
Распластавшись на полу лицом вниз, я осмотрел панораму, открывающуюся сквозь образовавшуюся щель. Кусок выложенного коричневой плиткой пешеходного променада перед домом. За ним — кроны деревьев, мерно колышущиеся на ветру, высаженные полосой на приподнятых над уровнем земли декоративных клумбах, отделяющих придомовую территорию от узкой полосы второстепенной дороги, и дальше — от городского тротуара и широкой автомобильной трассы.
Именно там, вдоль второстепенной дороги и у края трассы, жители дома, которым не доставалось парковочного места внутри жилого комплекса, оставляли свои автомобили, формируя длинную сплошную вереницу из плотно поставленных друг к другу автомобилей.
Обстановка за пределами магазина, по крайне мере в зоне моего обзора, выглядела не вызывающей опасений. Однако от волнения и страха, мое сердце колотилось так сильно, что, казалось, отдавало молотом по кафельному полу, на котором я лежал. Я себя знал. Чем дольше я бы готовился к выходу, тем труднее мне бы дался первый шаг. Так что не позволив себе раскиснуть, я подтянулся вперед руками и в два коротких и мощных рывка оказался снаружи, протащив свое тело сквозь проход.
??????????????????????????
Ослепленный все еще ярким солнцем, которое, утопая в оранжевом зареве, закатывалось за крайнюю границу темнеющего моря, я встал на ноги и вытянулся во весь рост, прижавшись спиной к закрывшимся за мной ставням на дверях магазина.
Впервые за очень долгое время я оказался при свете дня снаружи. Там, где было слишком светло, а периметр моего окружения не был очерчен границами стен и потолков. И будто хронического агорафоб, я ощутил накативший на меня приступ неконтролируемой паники. Перед открытым пространством. Перед порывами ветра, ласкающими мои разгоряченные щеки. Задуманный план немедленно показался мне провальным. И единственное, чего я пожелал, это как можно быстрее забраться обратно в темную, душную, но безопасную нору, из которой я только что вылез.
Закрыв глаза и сделав несколько глубоких циклов дыханий, я немного успокоился.
— Спокойно. Спокойно. Дыши ровно. Ты сможешь. Сможешь…, - шептал я под нос, будто мантру, настраивая себя на нужный лад.
Окончательно свыкнувшись с новой обстановкой и смотревшись по сторонам, я убедился, что опасаться было нечего.
Если бы не запустение и не звенящая тишина, то округа выглядела обыденно, словно ничего особенного не произошло. Пешеходный променад, окаймленный клумбами, был чист и убран, кроме разве что нескольких вездесущих пластиковых пакетов, загнанных ветром под скамейки. Обернувшись вверх, на возвышающуюся над головой двенадцатиэтажную махину жилого дома, ощетинившуюся прыщщиками кондиционеров и дисками спутниковых тарелок, я также не заметил ничего подозрительного. Однако присмотревшись получше, я все же заметил, что вдали, у дальнего от меня края дома, на сетчатом козырьке, обрамляющем здание, виднелось большое темное пятно. И по прежнему опыту я знал, то то темное пятно скорее всего было телом человека, сброшенного или выбросившегося с одной из расположенных выше квартир. На этом все. Никаких более видимых признаков случившейся катастрофы мне видно не было.