"Фантастика 2024-148". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
В наступившей тишине (относительной тишине – дурацкий шепот продолжал терзать слух) Уолт наконец смог сказать то, что давно пытался.
– В гостинице… где… остановился… есть нужные… Свитки… они… они помогут… – Он поперхнулся. Изо рта потекла кровь.
– Так, – вскинулась Татгем. – Все слышали? Арк, ты знаешь, что делать. Эдлар, как только Арк нас вытащит, прикажи Инглару мчаться в я-маджирскую гостиницу. И пускай он… О благая Ночь!
Он больше уже не мог держаться. Боль пробралась в каждую клеточку его тела, мир скрылся во мраке, словно Равалон поглотили Адарис и Адария, темные божества Восточных степей, и Уолт наконец потерял сознание.
Глава двенадцатая
Риокан
Мы утверждаем нашу волю в этом мире.
Самый ужаснейший и устрашающий способ, которым наша воля может воздействовать на другие – это война. А самый естественный, данный нам самой жизнью и богами, – хитрость. В простом, непосредственном столкновении воль обычно побеждает та, на чьей стороне сила. Но так утверждают свою волю лишь животные и убоги. Подобно богам, люди полагаются на свой ум, и хитрость, предполагающая скрытость намерений и действий, в этой битве воль может одолеть силу.
Может, именно потому я с удовольствием читаю о древних империях, чьи тайные войны куда более интересны и захватывающи, нежели сражения их армий.
Иукена чувствовала себя последней дурой.
Она не знала почему.
Нет.
Знала.
Все дело в ощущении, что Малый совет обвел ее вокруг пальца и заставил плясать под свою дудку. Вынудил, позабыв обо всем, отправиться в Школу Магии, на встречу с Уолтом Намина Ракурой, о котором, разумеется, знал каждый член Малого совета. И при этом им и в голову не пришло подстегнуть его исследования? Им, давно размышлявшим о бедах и надеждах Лангарэя, не пришла в голову та простая идея, до которой она додумалась за несколько секунд? Вазаон Нах-Хаш Сива – да он же первым должен был предложить обратиться к Ракуре. Ведь именно он подтолкнул сына к созданию отряда, грозного не только своими трансформами, но и магическим оружием. Понтей создал Клинки Ночи, Понтей выбрал ее, Вадлара и Каазад-ума, Понтей обучал их владению Клинками. Но сама задумка принадлежала Вазаону, изучавшему практику действий Истребителей и совместно с Вииан-омом Нугаро выбиравшему из воинов клана Нугаро бойцов для мобильных отрядов.
Иногда Иукене казалось, что слишком часто за многими идеями и планами Понтея мелькала тень его отца. Вазаон Нах-Хаш Сива не был гением, подобно сыну, но он являлся хитрецом и манипулятором, с которым мало кто мог сравниться.
Так для чего им понадобилась Иукена? Для чего они пугали ее пробуждением Понтея? Чтобы она сломя голову бросилась к Ракуре и выбила из него формулу эликсира? Чтобы по ее просьбе начали готовиться отряды Истребителей, для чьих командиров ее слова имели немалый вес? Ведь, в отличие от Братства Крови, Истребители подчиняются Совету Идущих Следом, и без его прямого приказа Главные Истребители не отдадут команды на поиск и истребление тех, кто не принадлежит к Блуждающей Крови. Малому совету нужна поддержка Истребителей, в организации которых Иукена смогла подняться довольно высоко?
Чем больше она размышляла о беседе с пятью носферату, тем больше странного в ней находила. Первый Незримый может оживить Понтея и управлять им. Совет оживит Понтея, если узнает, что Царствию Ночи грозит серьезная опасность. И как только Понтей оживет, начнется война – война всех против Царствия Ночи.
Но разве оживление Понтея не создаст для Лангарэя большей угрозы, чем та, что существует нынче? Разве минусы от возвращения носителя крови Золтаруса не перечеркивают все плюсы? Одного бога-упыря уже удалось остановить – как долго продержится его усовершенствованная версия? На что рассчитывает Совет Идущих Следом, кроме божественной мощи и совокупной Силы Крови, которая принадлежит лишь одному Живущему в Ночи? На Свитки Эк-Шера? Понтей был убежден, что они фальшивка, и говорил, что в их подлинности сомневается большинство Незримых. На артефакты из Границы? Их не столь много, чтобы противостоять магии тысяч чародеев.
Война со всем миром, да хоть с его половиной – это чистое безумие! Никому не выиграть такой битвы. Маги-Драконы и Операторы Поля Сил, пользователи могучей магии, которые бросили вызов всему Равалону –
что с ними стало? Уничтожены, стерты с лица земли. И кто за последние три тысячи лет слышал о магах, стремящихся править миром?Вот только князья упырей – не маги. История научила их лишь тому, что в единственной войне, которую вел Лангарэй, они победили. Заговорщики внутри Атан и Вишмаган на основе этой победы создали целую идеологию. Идеологию, которая затуманила головы многим упырям, заставила их считать себя не просто иными по сравнению с другими смертными, а лучше этих смертных.
И чем больше Иукена думала о разговоре с Малым советом, тем больше она в мыслях возвращалась к последнему разговору с Первым Незримым. К разговору, в котором сама сказала, что Незримые выявили множество сообщников Атан и Вишмаган в Совете Идущих Следом. И что они сдерживают гражданскую войну в Лангарэе, не предавая их в руки Братьев Крови.
А что, если – совсем наоборот?
Что, если заговор проник в кланы глубже, чем она представляла? Нейтральный к внутренней политике Главный Истребитель оказался одним из его организаторов, что тогда говорить о Братстве Крови, которое каждую ночь варится в соку интриг и козней кланов?
А что, если Малый совет уже не так властен над Идущими Следом, как раньше, и гражданская война смиряется лишь внешней угрозой? Что, если самому Малому совету нужна внешняя угроза?
Перед Иукеной возникал страшный вопрос, ответ на который пугал ее.
Кто связан с неведомым врагом Лангарэя – Малый совет или оставшиеся в Совете Идущих Следом заговорщики?
Оба ответа на этот вопрос могли быть истинными. Врагам нужны упыри для исследований, это понятно. А заговорщикам, сторонникам военной экспансии Царствия Ночи, нужна угроза, чтобы оживить Понтея и начать вторжение в окружающие страны. Если Малый совет против этого, то понятно, почему они скрыто отсылают Иукену к Уолту Намина Ракуре и пытаются через нее получить тайное содействие Истребителей. Лучше Иукены им никого не найти – ее связь с Понтеем заставит упырицу сосредоточиться на задании, позабыв обо всем. Сосредоточиться – и выполнить, чего бы это ни стоило.
Как заговорщики, так и Малый совет может поставлять для изучения необычным магам Живущих в Ночи. А совету нужна угроза, чтобы сдерживать заговорщиков, не дать им расколоть Лангарэй и вернуть Понтея к жизни. Маги с неведомой Силой, перед которой могут оказаться бессильными и могущественные чары Купола – они, как и сказала Иукена главе Постигающих, давно могли просачиваться в Царствие Ночи и в самый неожиданный момент способны были нанести удар. Удар не по Пелене – пропуская армию из Границы (как нужно было бы заговорщикам), а удар по городам и замкам – удар изнутри. И тогда Малый совет – да, Малый совет, поскольку в нем, а не в Совете Идущих Следом состоит Первый Незримый – объявит о магической угрозе и получит абсолютную власть. И отъезд Иукены тоже выглядит вполне логичным – если они собрались все провернуть во время отсутствия той единственной упырицы, которая догадывается об этих ударах.
Хотя куда более логичным было бы просто убить ее. Ее и всю команду. С другой стороны, это вызвало бы вопросы. Множество вопросов у ее друзей и товарищей среди Истребителей и Братьев. И тогда вместо убийства (которое может и не произойти, ведь ее команду не зря считают лучшими Истребителями) отослать Иукену подальше окажется наилучшим решением. И не просто отослать, а заставить ее саму пойти на встречу с Магистром, сделать это ее собственным решением, которое она предложит Малому совету, а не он ей.
Спектакль. Убоги ее побери, весь разговор с Первым Незримым, вся беседа с Малым советом – это был спектакль? Жонглирование эмоциями, кои заставили ее чувства заглушить глас рассудка, слишком поздно прорвавшегося сквозь переживания?
С каждым днем путешествия Иукена все больше убеждалась в этом. Осталось только понять, для чего был затеян весь спектакль.
Сделать желание узнать у Магистра формулу эликсира ее новой Жаждой, которую она утолит, даже если это пойдет вопреки Законам Крови? Или временно устранить ее из Лангарэя, чтобы устроить переворот и уже не опасаться ее возвращения?