"Фантастика 2024-151".Компиляция. Книги 1-30

– А ты?

– А я буду искать источник, к которому привязана твоя душа. И будь уверена, я его найду.

– А если…

– Не будет никаких «если», – туманник жестоко улыбнулся, его лиловые глаза прожигали меня взглядом. Но страха больше не было.

– Ты нравишься мне таким, – шепнула я.

– Туманников боятся более всего. Мы практически неуязвимы, – его голос звучал глухо.

– Это хорошо, – устало произнесла я.

Слабость накатывала, отнимая последние силы.

– Спи, Сонья, второй раз я не подведу тебя.

Склонившись, он коснулся губами уголка моего глаза.

– Я люблю тебя, – его шёпот был сравним с шелестом ветра. – Люблю так, что готов пожрать этот туман. Не бойся ничего. Я твоя защита.

Поднявшись, Лассе вышел, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Сомкнув глаза, ощутила, как по виску скатывается одинокая слезинка.

Я так надеялась, верила, что завтрашний день подарит мне новую жизнь.

Не вышло.

* * *

Глухой женский вопль нарушил мой сон. Открыв глаза, я прислушалась.

Крик повторился. Он доносился с нижнего яруса.

Лассе! Он кого-то допрашивает.

Не в силах лежать, я поднялась и скользнула в коридор. Сама не понимала, куда несут меня ноги. Спускаясь по лестнице, замерла, услышав шаги. В храме остались воины, но немного. Дарак и небольшой отряд Снежных. Остальные ушли с послушницами. Дождавшись, пока они скроются в правом крыле, спустилась к входу в подземелье и замерла.

Кто-то вновь истошно закричал.

Я кожей чувствовала сколько боли в этом вопле. У меня холодок по спине прошёлся.

Гневный, наполненный злобой рык Лассе и вовсе вынудил замереть. Я не была уверенна, что хочу знать его с этой стороны.

– Отвечай мне, тварь! – рявкнул он.

Не удержавшись, я всё же спустилась на первый ярус. Мужские голоса доносились из библиотеки. Добравшись вдоль стенки к двери, заглянула в комнату через щель.

Все варды были внутри.

Лассе держал за шею Ёрку – жрицу с изуродованным шрамом лицом. Она была любимицей Верховной. Если кого приказывали выпороть, то розги оказывались непременно в её руках. Ей доставляло удовольствие причинять боль.

Да выбор Лассе сделал правильный: она жила в храме очень давно и участвовала в расправе над моим отцом в ту страшную ночь.

– Где источник, к которому привязана её душа и почему именно Сонья? – Лассе был на себя не похож. Он даже не скрывал истинный облик. Его туманная рука скользнула в грудную клетку женщины. – Я держу твоё сердце, тварь, лучше тебе сейчас открыть рот и начать говорить иначе моя ладонь дрогнет.

– Я не знаю! – истерила женщина. – Сонья всегда была на особом счету.

– Почему?

– Клянусь Тануком не знаю.

– Это не тот ответ! – процедил Лассе.

Жрица заорала, её лицо сделалось белым, словно кровь отхлынула. И вдруг крик оборвался. Женщина обмякла и рухнула в ноги моему северянину.

– Оживляй эту падаль!

– Может, она действительно ничего не знает, – как-то неуверенно пробормотал Фальк. Нагнувшись, он схватил женщину за шею, словно она тряпичная кукла, и встряхнул. Я отчётливо видела, как туман размывает черты его лица.

Туманник, как и Лассе. Но тьма его не столь черна.

– Братец мой жалостливый, – издевательски протянул муж, его губы безобразно кривились от гнева, – здесь все жили в замкнутом пространстве. Друг у друга на виду. Я ещё могу допустить, что послушницы чего не досмотрели. Ну, а если и увидели, то что они могут сболтнуть друг другу?! Немые! Да ещё и с «печатями забвения». Думаю, память им подправляли постоянно. Но жрицы… Нет. Эта тварь всё знает. Оживляй.

Фальк пожал плечами и ещё раз дёрнул жрицу.

Глава 57

Открыв глаза, жрица захрипела. Её тело било мелкой дрожью.

На лицах вардов я не видела ни намёка на жалость. Их не трогала её боль, её слёзы, её мольбы…

– Я ничего не знаю, – захрипела она и, поднявшись на четвереньки, подползла к Рольфу. – Пощадите! Мне ничего не известно.

Палач усмехнулся. Его тень взметнулась и, обвившись вокруг талии женщины, отбросила её к стене.

– Хаук, насколько искрения наша зверушка? – поинтересовался Лассе, наблюдая за тем, как жрица пытается подняться.

– Не искрения, – отозвался вард. Его лицо скривилось, словно он съел что-то тухлое.

– Если ты ещё не поняла, – муж подошёл к Ёрке ближе, – сдохнуть я тебе не дам, пока не услышу то, что желаю знать. Так что это дело времени. А его у меня много.

– Мне ничего не известно, – зашептала она. – Ничего не ведаю…

– Хаук? – он снова обернулся к брату.

– Я уже сказал, там такая каша в голове. Она сама не понимает, о чём знает, а о чём нет. Пытай дальше, как разум прояснится – я всё вытащу оттуда, – брюнет широко зевнул.

Лассе издевательски улыбнулся и, снова приняв облик туманника, рывком пробил грудную клетку жрицы рукой.

– Что же будем воскрешать твою память, а потом и тебя, – на его губах блуждала страшная улыбка. – Знаешь, что будет, если я приму человеческий облик. Нет! А ты подумай?

Ёрку затрясло сильнее.

– Да, всё верно. Я вырву твоё гнилое сердце. А потом впихну его на место и заставлю тебя дышать. Боль будет такой, что сосуды в глазах полопаются и начнёт тошнить. Но ты будешь жить, пока я снова не извлеку его. А я буду делать это медленно и не один раз.

– Я умоляю… – по щекам Ёрки скатывались крупные слёзы.

– Умоляешь?! А ведь я выбрал тебя неслучайно. Ты не щадила мою Сонью. Да, а она гордая, сильная и не умоляла, когда ты стегала её розгами. Я запомнил тебя, тварь. В тот вечер, когда я прибыл к вам. В твоей руке плясали розги. Тебе нравилось уродовать мою женщину. Ты наносила ей, беспомощной, привязанной к столбам, удар за ударом. И улыбалась. Тебе нравилась её боль. В чём-то, жрица, мы с тобой схожи. Я тоже люблю смотреть, как корчатся мои жертвы, и признаюсь – мне всё равно, какого они пола. Я вижу лишь суть человека, его нутро.