"Фантастика 2024-154". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Девон молчит. Хороший дворецкий не должен слишком много болтать о своём хозяине, кто бы о нём ни спрашивал. А Девон хороший дворецкий, и предан Кеннету он гораздо больше, чем Спаркс. По крайней мере, именно так кажется Валерии, как человеку стороннему, склонному делать выводы, основываясь только на услышанном и увиденном. Оливер Спаркс вообще не вызывает у неё никаких положительных эмоций. И даже пугает своей чрезмерной серьёзностью, хмуростью и пустотой в злых глазах. Недовольство, раздражение сочатся из него, как смола из ранки дерева в том месте, где только-только спилили ветку.
– Ведь так, Девон? – чуть надавливает на седоволосого мужчину да Коста. Она поднимает на него взгляд в надежде увидеть в глазах отражение хоть какого-нибудь
Но сталкивается девушка только со стеной отстранённости: мужчина аккуратно переставляет белоснежную сахарницу, украшенную пёстрыми цветами, на низенькую тележку. И ей становится так грустно из-за этой отстранённости. Неужели даже единственный человек, который, как ей казалось, улыбается не только из вежливости, считает, что так просто можно оставлять вопросы без ответа.
И вот когда Валерия поджимает губы, готовая вскочить со своего места, Девон тихо и спокойно произносит:
– Лорд Кеннет, должно быть, решил остаться у своей родной тётушки. Не думаю, что нам стоит беспокоиться понапрасну. Сэр Кеннет не будет просто так подставляться. Даже за ним маленьким я никогда не замечал склонности попадать в неприятности.
На мгновение голову Валерии посещает мысль, каким забавным, наверное, был маленький Кеннет. Она неосознанно сравнивает его со своим младшим братом Лукасом – мальчишка слишком озорной. Бентлей же чудится Валерии маленьким джентльменом, шаркающим ножкой подобно отцу. Ей остаётся только додумывать, ведь свидетелем таких событий она никак не могла быть. В силу хотя бы своего юного возраста.
Валерия чуть качает головой, отгоняя от себя хоть и приятные, но совершенно глупые размышления.
– И всё же, мистер Девон, я не думаю, что Бентлей стал бы оставаться в Лондоне. Согласитесь, у него ведь и здесь полно работы. Зачем ему оставаться?
Лорд Кеннет как минимум захватил бы с собой дневник капитана О'Райли. Но сквозь щель в двери да Коста видела, что истрёпанная, истёртая записная книжка покоится на столе в самом центре, на голой древесине, пока все остальные документы и неизвестные бумажки лежат аккуратной стопкой рядом. Одержимый идеей Бентлей не стал бы бросать важную вещь, если бы не намеревался вернуться в скором времени.
Дворецкий ставит на тележку чайник и пустые чашки, а Валерия встаёт на ноги.
– Мистер Девон, пожалуйста, давайте поедем за лордом Кеннетом. Я не знаю, что происходит, но мне кажется, что он в большой беде.
Их судьбы переплелись по странному и необычному стечению обстоятельств, и как бы да Коста ни старалась думать иначе, теперь она просто обязана находиться рядом с Бентлеем, чтобы суметь предотвратить что-то чудовищное. Девон неодобрительно качает головой. Валерии остаётся уповать исключительно на своё природное очарование и обаяние. Она мягко улыбается, склоняет голову набок, стараясь тем самым показать исключительную доброту своих намерений и искренность своего беспокойства.
Это действует на дворецкого. А может, он и не собирался отказывать да Косте.
– Я прикажу подать вам тёплые вещи. Погода осенью в Лондоне обычно чрезвычайно капризна. Думаю, проверить никогда не будет лишним. Тем более, как сказал мне кучер, отпустил его не сэр Кеннет, а слуга с приказом.
Валерия складывает миниатюрные ладошки вместе.
В море на многие мили вокруг при звёздах и луне всё видно чрезвычайно хорошо. Здесь же купол небес кажется особенно низким. Их всех, как хорошее блюдо, накрыли и оставили, и приходится находиться в неведении, в какой же момент подадут к столу. Валерия растирает замёрзшие кончики пальцев, в темноте они не выглядят красными, но да Коста знает, что при входе в тёплое помещение их начнёт покалывать.
Экипаж трясётся по разбитой дороге, Валерия то и дело подпрыгивает на месте, зато дворецкий выглядит совершенно невозмутимым,
будто он бывал в условиях и похуже. Может, ездил и на телеге, да Коста не может этого знать. Она выглядывает в окно. Большой город шумит даже после заката. По улицам болтаются в основном пьянчуги, но вдалеке слышна и более грамотная и стройная речь.– Мисс Валерия, пожалуйста, не высовывайтесь. Это может быть небезопасно для вас же, – тихо обращается Девон.
– Почему? – неуверенно произносит да Коста.
– Нынче в Лондоне время н спокойное. И я говорю не об уличных бандах отпетых негодяев. Сейчас даже благородные джентльмены превратились в свиней [60] . – В голосе дворецкого слышится гнев и разочарование. Таким же тоном её мать сетовала на пропащее поколение и негодных мужчин, обычно это касалось Матео, но и самой Валерии немало пришлось выслушать.
Она аккуратно поправляет занавеску, чтобы никто ненароком не заглянул к ним в экипаж. Девону лучше знать, что творится в столице. Она же и вовсе в этой стране бесправная гостья, хотя и не беспомощная.
60
Девон говорит о «чуме» XVIII века в Англии: отпрыски благородных семей объединялись в группы и по вечерам бесчинствовали на улицах, зная, что не понесут наказания за свои поступки и издевательства. Ради забавы молодые люди могли даже отрезать напившемуся бедняку уши.
– Вы думаете, если они захотят…
– Они будут раскачивать карету, пока её не опрокинут. От того вы можете пострадать, мисс, чего мне очень не хотелось бы, так как лорд Кеннет поручил мне за вами присматривать. Я не смогу смотреть в глаза сэру Кеннету, если с вами что-то произойдёт. Тем более если произойдёт то, что очернит вашу честь и достоинство. Лорд Кеннет благородный человек, и под его защитой вам ничего не должно грозить в этом городе.
Валерия кивает. Хотя на роль эскорта явно больше подошёл бы Спаркс. Он как минимум моложе Девона и просто обязан уметь стрелять, но она благодарна, что дворецкий поехал с ней. Что вообще согласился на это совершенно необоснованное беспокойство. Экипаж плавно останавливается.
– Я выйду первым, мисс, осмотрюсь, а вы постарайтесь аккуратно выбраться за мной следом.
Без Девона она бы и не узнала, куда ехать. Дворецкий первым выбирается из экипажа, и Валерия осторожно придвигается к той части сиденья, что поближе к приоткрытой двери. Она высовывает голову и всё, что видит, – это тёмное здание, в котором горит всего несколько окон. В темноте дом кажется особенно большим. Удивительно, насколько огромно богатство лорда Кеннета, если он может позволить себе содержать сразу несколько особняков, один из которых ещё и в столице.
Да Коста неплохо осведомлена о ценах, потому может представить себе, сколько это богатство стоит – намного больше, чем все её нынешние вещи: зеркальце, нижнее бельё и одинокое полотенце, которое она расшила маленькими птичками и своей анаграммой.
– Мисс, – дворецкий протягивает ей руку, – осторожнее, пожалуйста.
Валерия выходит из экипажа, подобрав свои юбки и плащ. Под её ногами хрустят мелкие камушки, и холодный ветер не щекочет лицо, а обдувает его, неприятно пощипывая. Девон кивает кучеру, которого, кажется, зовут Джон, закрывает дверцу кареты, и вместе с да Костой они направляются к дверям дома. Почему-то Валерии кажется, что просто так их никто не пустит. Возможно, её соображения и имеют в себе крупицу истины. В первую очередь они приехали слишком поздно для визитов, в том числе и таких, при которых приезжают любовницы. Но даже если она и была бы любовницей супруга тётушки Кеннета, как минимум входить через парадные двери было бы крайне невежливо. Если при рассуждениях о том, что ты одариваешь знаками внимания женатого мужчину, можно говорить о какой-то вежливости.