"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29

И тут такие роты моего батальона! Блин! По реакции противника мне думалось даже, что он танки впервые видит. Теперь-то я знаю, что европейцу просто некому было показать, на что танки бывают способны.

И нет в моих словах попытки похвастаться. У меня в батальоне только опытные танкисты, мне повезло вначале стать кадетом, потом у меня есть деньги, и я не хотел видеть, как воюет ополчение.

А пацаны, даже никого не уничтожив, сгорая в первом бою, заставляют врага тратить время, внимание, вынуждают стрелять и открываться. Ребята своими жизнями платят за победу, и только из четырёх-пяти таких мальчишек вырастает моё пополнение. Чтоб боярин мог не смотреть.

Не хвастаюсь я ещё потому, что со своими деньгами и боярством всё равно сам скоро всё увижу. Если верить свежим следам на дороге, прямо перед нами прошла большая танковая часть.

Ага, вот и дорожка, по которой танки свернули к фронту, такое могли сделать лишь очень много гусениц. Ещё через пять минут движения вижу такую же картинку, только танки пришли сюда нам навстречу. Через десять минут приказываю Ване тоже сворачивать.

На карте отмечено место нашей временной стоянки. Мне не требуется смотреть в бумаги — данные отложились в голове, и я давно не вижу пейзажей, только ландшафты. Уверенно указываю водителю, где встать, и флажками командую батальону располагаться рядами поротно.

Блин, с дороги нас точно видно, вот кто выбирал место! Хотя пока ночь, шестой час утра, и не должны нас тут долго продержать. Ваня заглушил двигатель. Последним подъезжает Серёжа на джипе и становится рядом.

— Командир, рация, — говорит в шлемофоне Петя.

— Что рация? — не понял я сразу.

— Мигает крайняя справа лампочка, — доложил наводчик.

Спускаюсь на своё место и сам себе не верю — какая в жопу рация? Какая в дупло радиосвязь?! Но лампочка и вправду мигает красным. Переключаю рычажок, и раздаётся властный баритон:

— Приехал, старлей? Ждём на совет к шести в деревне Лысые бобры. Посмотри на карте.

— А кто это говорит? — спросил я.

— Комдив майор Петров. Твой батальон передали мне. Не опаздывай, старший лейтенант.

Лампочка потухла. Я смотрел на неё целую секунду, думая про себя, что вот и конец радиомолчанию. Этот майор запросто раскрыл врагу наше присутствие. Однако это кое-что упрощает. Включаю связь с ротными и говорю в эфир:

— Я пока ушёл, все слушаем Саню.

— Принято, — отчитались командиры.

Все сразу догадались, что имел я в виду лейтенанта Сашу Родионова, командира первой роты. Выпрыгиваю из танка и направляюсь к «Виллису». Серёжа понятливо перелазит на заднее сиденье. Знает, что я всегда рулю сам, и понимает, что я с утра не в духе.

Карта в голове, без подсказок и на хорошей скорости доехал до деревни. Внутри сориентировался по трёхцветному флагу ополчения, совет, конечно, проводят в большом доме, где расположился и пехотный штаб. Операция ведь предстоит общая.

Вышел из джипа, откозырял бойцам и прошёл в калитку. Пересёк широкий двор, снова откозырял солдатам и через сени прохожу сначала в прихожку, а оттуда в большую комнату.

В середине стол с расстеленной картой, вокруг много военных. Заметил двух пехотных майоров среднего роста, длинного майора в очках с нашивками артиллериста, и множество разных танкистов — кряжистого майора и целых пять капитанов. Наверное, командир танковой дивизии, его заместитель, начштаба и командиры полков. Все майоры маги, правда, довольно слабые.

Я сразу ощутил, что меня здесь ждали и рады видеть, но чувства эти не назвать добрыми. Настороженный я отдал честь и доложил:

— Старший лейтенант Большов по твоему приказанию прибыл.

Танковый майор весело сказал:

— Иди сюда, старлей, посмотри.

В его интонации чувствовалась насмешка. Я подошёл к столу и взглянул на большую карту, уже войдя в тотемное состояние. Майор Петров заговорил:

— Решением генерал-майора Иванова операцию провожу я, — он ткнул указкой в карту. — Твой батальон стоит здесь. В семь начинается артподготовка, — он передвинул указку. — Без двадцати восемь здесь атакуешь позиции врага вместе с пехотой, — майор поднял на меня весёлые глаза. — Покажешь, на что способен твой отдельный батальон.

— Слушаю показать, — сказал я спокойно.

— Ну-ну, — хмыкнул Петров. — Покажи. Твой удар назначен отвлекающим. Ты должен хорошо отвлечь врага, когда мы с настоящими танкистами атакуем чуть севернее, — майор снова передвинул указку.

— Слушаю хорошо отвлечь, — ответил я ровным тоном.

Моё спокойствие его точно бесило, и он ехидно спросил:

— Я смотрю, у тебя есть какие-то вопросы?

— Да, — сказал я. — Ты всегда так проводишь военные советы?

— А нет никакого совета, — зло усмехнулся Петров. — Тебя позвали только отдать тебе приказ. И ты сегодня сдохнешь со своим батальоном, козявочка.

— И ты всегда оскорбляешь перед боем офицеров? — удивился я.

— Не, ты первый будешь, мразь, — с торжеством ответил майор Петров. — Ну, что тут встал, как баран? Иди подыхать, маг!

Я остался на месте, улыбаясь этому уроду, но заранее переключил внимание на танкистов, что случайно стоят от меня справа и слева. Один капитан решительно полез к своему пистолету, второй шагнул ко мне сбоку и протянул грабки к моей кобуре.

С шагом в сторону и назад захватываю его руку. Рву родимого на себя, разворачиваю, подставив колено к его промежности. Первый капитан выхватил пистолет, поднимает руку. Хватаюсь за кобуру врага. Кнопочка отстёгнута, можно надеяться, что и с предохранителя пистолет снят.

Враг с пистолетом пытается поймать в прицел хотя бы мою ногу. Я выхватываю пистолет одной рукой, а второй сильно толкаю его владельца на первого капитана. У того сдают нервы, и он успевает сделать два выстрела — обе пули уходят в спину его коллеги.

Я схватил пистолет неудобно, за ручку сверху. Ага, снят с предохранителя заранее. Мизинцем давлю на крючок, и пробиваю первому капитану лоб. Военные вокруг замерли столбами, а танковый майор к тому времени успел вытащить пистолет.

Рысью прыгаю. Сволочь стреляет, но мимо. Падаю жопой на стол и, сбуровив карту, обеими ногами пинаю майора в грудь. Он падает на пол, а я спускаюсь со стола с другой стороны. Переворачиваю пистолет удобнее и делаю к нему два шага.

Петров завозился на полу, поднялся на колени. Пистолет в руке, но руки ведь опущены. А я медленно поднимаю ствол и подношу к его переносице. Он поднимает на меня глаза и хрипит:

— Извини!

— Бог простит, — отвечаю я холодно и давлю на спуск.

Майора бросает выстрелом на спину, из пробитой пулей переносицы вытекает немного крови. Я обхожу стол и бросаю пистолет рядом с трупом его владельца. Оборачиваюсь к удивлённым офицерам, улыбаюсь и говорю:

— Итак, продолжим совет.