"Фантастика 2024-161". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Дымов с нами поздоровался, а мы продолжили магический обряд с очередным ножом. Выиграл жребий тотемный вепрь Ваня. Только он сказал, что точить ножик ему за радость, и самое твёрдое лезвие можно сломать, так ему бы руну «неломаемость».
Я сказал, что такой не знаю, а в комбинации рун могу напутать, потому предложил «несгибаемость». Ваня с печальным вздохом ответил, что ладно. Я проколол его ножом палец и вывел кровью на стали нужные линии.
Далее, как всегда, маги дружно отдавали силу, руна и лезвие вспыхнули, я сгорел на мгновенье и дико хохотал, а новые парни на всё это смотрели без выражения.
Вепрь Ваня получил обратно
Дымов заметил, что всё это очень мило, и представил новых парней. Имена их я, конечно, запомнил сразу, просто пока неважно, кто из них Петя, а кто Вася. Главное, что они представляют разведку партизанского отряда. Командиры групп.
Сам отряд вместе с регулярными пехотинцами сегодня отбивал атаки. Танки у европейца кончились, или враги решили их поберечь, они перешли к проверенной тактике Первой Мировой — вперёд идут массы пехоты при постоянной поддержке артиллерии.
Дня за три европейцы пройдут частный сектор и возьмутся за большие каменные дома. Тогда-то и появятся у наших танков конкурентные преимущества. Зарытые по башню они с удобных, заранее выбранных позиций смогут расстреливать доступные цели.
Массово применять против них артиллерию неприятель не сможет, чтобы не задеть своих. А если наплюёт на всё и применит, танки могут сменить позиции. Везде стрелять никто не может.
Только это всё детали, которые маги практически не увидят. В танки полезут не-маги. Маги их действия будут направлять в целом, и то если совсем делать нечего.
Мы поведём штурмовые группы в неожиданные атаки через подземелья. Эти парни счастливчики, их отобрали сразу, других ребят наберут из партизан и солдат только самых опытных. Из тех, кто выживет.
На двух магов пока приходится один разведчик. Значит, разбиваемся на пятнадцать кучек и водим парней до утра по известным уже подземным маршрутам.
Исключение сделано лишь для моей группы — мы с капитаном и Тимофеем Александровичем пойдём дальше изучать подземелье. Мне предложили первым выбрать мага напарника и партизанского разведчика.
На первый поход из магов я выбрал начштаба Павлика, а к парням обратился с вопросом:
— Кто владеет опасной бритвой?
Партизаны криво усмехнулись, и, один из них, Вася сказал:
— Да тут многие уже забыли, что это такое. Бреемся всем, что ни попадается.
— Тогда я выбираю Васю, — сказал я капитану.
Даже у командующего гарнизоном капитана Дымова нет полномочий призывать кого-нибудь в ряды. Все партизаны формально считались штатскими, и к дружине их прикрепили на общественных началах для посильной помощи и ознакомления. Мне достался Вася.
Бриться ножом он научил меня практически с первого раза, я просто точно повторял за ним движения. Только когда он правил свой ножик на ремне, я рядом стоял.
Потом он попробовал показывать мне приёмы с ножом. Повторяю, если кто не понял, Вася пытался показать что-то новое с ножом кадету четвёртого курса Московского Корпуса.
Я даже не улыбнулся. Серёжа ведь всегда рядом, вот и приказал ему учиться, а сам пошёл ждать приказа по рации в командирскую землянку.
В танке, конечно, уютнее, но Дымов по-хорошему попросил магов сдать должности командиров машин и даже переодеться в простую форму, типа нас ещё не распределили. И нельзя же просто
так жечь соляр, а в землянке топят железную печку.В Гардарике пролетарской революции не случилось, и здесь такие печки называют не «буржуйками», а «солдатками». Тоже железные и горячие. Если без лирики, на топчане я ждал приказ, за столом, например, Павлик работал с новыми командирами над картой, в небе шли яростные схватки истребителей, а европеец палил из пушек и шёл в атаку.
В обед меня будили, и я отправлялся к кухне. После обеда снова укладывался на топчан ждать приказ, и за столом новым командирам бубнил уже другой маг. В остальном же все оставалось без изменений: самолёты гонялись за самолётами, пушки палили, одни солдаты шли в атаку, а другие отражали…
Тоже заметил, что спать могу сколько угодно, особенно днём. Зато когда садилось солнце, я разминался, обливался принесённой Серёгой водой из ручья и снова шёл к кухне. Но это неглавное. Наступало время магического эксперимента.
Маги собирались вместе. Кто-то выигрывал жребий. Я кровью рисовал на стали руны, мы отдавали эфиру всю силу, мир со мной вместе сгорал за мгновенье, и меня уносило сумасшедшей радостью!
После колдовского обряда приезжал на грузовике Лёша Дымов. Тоже, наверное, спал днём урывками. Маги, тотемные воины, партизаны и мой Серёжа очень плотно размещались в грузовике, и трофейный «Опель Блиц» с явной натугой, осторожно, чтоб не вывалились, пёр нас в город.
Там группы расходились по маршрутам. Тимофей Александрович водил по галереям других парней, а я заявил, что мне надоело маяться дурью. Наш маршрут лежал только в моей голове.
Заблудиться в подземелье больше никто не боялся, так мне стало интересно, на каком расстоянии я смогу почувствовать другую группу. Когда я определяю её численность, а когда положение. С какой дистанции другие маги могут почувствовать моё присутствие.
Я искал свои группы, пытался их вести и устраивать учебные засады. Парни, очень неслабые маги, конечно, все заранее предупреждались, что я вышел на учебную охоту, и были настороже.
Все ощущали моё присутствие, но понять мои намерения или указать примерное направление не могли. На мою группу тоже старались устраивать засады, но мы не попадались.
Мои маневры не давали парням расслабиться, делали обычные прогулки азартными. Лично мне этого хватало, я всерьёз и не надеялся поймать кого-то из магов. Мы тоже по большей части просто гуляли по галереям, и Лёша даже находил время для разговоров на общие темы.
Положение наше было очень грустное. В город отошли четыре с половиной тысячи солдат и тысяча партизан, все сейчас сдерживают натиск с запада. Силы самообороны, ничему не обученные горожане, прикрывают другие направления, но максимум, что они смогут, когда на них пойдут — выстрелить куда-нибудь, громко пёрнуть и помереть. Там надежда лишь на деблокирующий удар войск Гардарики. Что европеец к нему готовится и не дёргается.
Город сравнительно небольшой и вытянутый по железной дороге, протяжённость западного фронта около пяти километров. Тысяча человек на километр — жить можно.
Фронт прошёл через частный сектор, там почти нет надобности в окопах. Руины каждого домика маленькая крепость. У наших солдат много трофейных ручных пулемётов, противника укладывают на землю. У наших солдат хватает трофейных миномётов, врагу не позволяют разлёживаться. Среди наших солдат достаточно снайперов, активно выбивают вражеских офицеров.