"Фантастика 2024-176". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Правосудие и справедливость – вот единственное, что имеет значение!
Елисей одним махом преодолел лестничный пролет, взлетел на второй этаж и ринулся к кабинету начальства. Ворвался в приемную, но путь ему тут же заступил личный помощник Лешего. Как же его?.. Ах да, Егор…
– Вячеслав Павлович занят, – спокойно сказал Егор. – Запишитесь на прием.
– Но это очень важно…
– Сейчас он не может вас принять.
– Но…
– Не сейчас.
Егор мягко, но уверенно теснил его обратно в коридор. Карие глаза смотрели без вызова, но твердо.
– Но…
Дверь закрылась прямо перед его носом. Елисей постоял немного, пытаясь прийти в себя
Потряс головой, пытаясь отогнать воспоминания, но ее лицо стояло перед глазами. Нет, это все проделки темных, они умеют говорить, умеют затуманить разум! Она лишила его воли! И мало ли в каких еще преступлениях может быть замешана. И она ответит за это. Он не поддастся. Он будет сильнее. Он вернется домой и вместе с братьями придумает, как быть дальше. Они уничтожат это гнездо мрака. Вырвут вместе с корнем.
И Елисей вернулся на улицу, чтобы дойти до общежития и упаковать вещи. Но остановился на полпути. Чтобы вернуться домой, нужно было получить разрешение главы отделения, тогда через зеркало открыли бы проход на Буян, а оттуда уже в Тридевятый. Но как это сделать, если до Лешего не добраться?
Огромные черные матовые глаза Агаты все никак не выходили из головы. А вдруг приворот еще действует? Но он не чувствовал к ведьме больше ничего, кроме гнева и омерзения. А ведь она была младше его… Его сестре тоже было семнадцать. Ему вдруг вспомнилось, как Варвара говорила что-то о том, что Демьян с Агатой росли на каком-то болоте… Где их родители? У его сестры были платья и подружки, а Агата ходила всегда в одних и тех же штанах и рубахе и если не с братом, то одна.
– Ты чего? – спросил вдруг голос позади него.
Елисей обернулся. Рядом стоял Конек-Горбунок и рассматривал его как всегда грустно.
– Я запутался, – честно ответил Елисей.
– Ну так пошли распутываться, – предложил Конек.
Глава 7
Март 2005 года
– Я просила тебя этого не делать!
– Прекрати.
– Я серьезно! Это не забавно и не смешно.
– Василиса, не начинай сначала.
– Ты ведешь себя так, будто тебе все можно.
– Возможно, не все, но очень многое…
– Кощей!
– Давай уже закончим этот бессмысленный спор. Поцелуй меня.
– Нет.
– Конечно да. Ты ведь сама этого хочешь…
– Ко… м-м-м…
Сокол не собирался подслушивать. Просто шел мимо. Но дверь отлично пропускала звуки, а общий смысл и тон разговора показались ему весьма очевидными. И он ворвался в кабинет Василисы, ожидая увидеть акт принуждения, однако представшая перед ним картина заставила его усомниться в том, кого именно нужно спасать. Василиса оторвалась от Кощея, которого целовала куда с большим энтузиазмом, нежели могла это делать жертва насилия, слегка покраснела и сделала шаг не от него, а к нему, под его защиту.
Финист вздернул бровь. Интересно.
– Дверь закрой, – мрачно потребовал
Кощей.Сокол послушно шагнул в кабинет и прикрыл за собой дверь.
– Я имел в виду с той стороны, – нахмурился Кощей.
– С той стороны не так интересно, – пояснил Сокол. – Василиса, мне показалось, тебе нужна помощь, но, я так понимаю, это только показалось. Я прав?
Василиса открыла рот, вероятно, желая что-то сказать, но лишь окончательно стушевалась и промолчала, просто кивнув.
– Если хочешь, я могу… – начал было Кощей, обращаясь к ней, но не закончил.
– Не смей! – неожиданно шикнула на него Василиса.
Становилось все занимательнее и занимательнее.
– Финист, – наконец выдавила она из себя. – Все хорошо. И мне не нужна помощь. То, что ты видел, это…
И она засмущалась еще сильнее и снова сбилась.
– Не переживай, – усмехнулся Сокол. – Все было вполне наглядно, я понял.
– Что понял?! – воскликнула Василиса и покосилась на Кощея, словно желая получить разрешение на свои дальнейшие слова, но тот делал вид, что никак не причастен к происходящему, потому ей пришлось продолжать самостоятельно. – Мы уже год вместе, – уверенно произнесла она. – И пожалуйста, не говори никому: нам бы не хотелось, чтобы все узнали… Даже Настя не знает…
Год? Серьезно? А ведь Настя и правда не знала, иначе давно бы ему рассказала.
– Что ж, если мне понадобится преподать воробьям урок конспирации, я приглашу вас в качестве почетных лекторов.
И он повернулся, чтобы уйти, но был остановлен грозным окриком в спину.
– Сокол!
Финист снова обернулся. Кощей смотрел хмуро и жестко.
– Никто не должен знать.
Василиса не сдержала вздох. Кощей быстро глянул на нее и добавил с совершенно убийственной интонацией:
– Пожалуйста.
Ух ты! Ради этого определенно стоило подслушать разговор и ворваться сюда, изображая бравого героя, спешащего на помощь попавшей в беду деве.
– Я умею хранить секреты, – кивнул Финист.
– Пожалуйста, не говори Насте, – попросила Василиса, и в ее голосе Сокол уловил виноватые нотки.
Это было труднее. Но это была не его тайна.
– Не волнуйся, – улыбнулся он. – Что ж, не скучайте. Впрочем, думаю, с этим у вас проблем не возникает.
Василиса все-таки заалела, Кощей недовольно приподнял бровь, но Финист уже вышел из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Он никому не расскажет… – пробормотала Василиса, глядя вслед Соколу.
– Скорее всего, – хмыкнул Кощей. – Но может, все-таки стоило подправить ему память?
– Кош! Это ничего… Рано или поздно ведь всё равно все узнают…
– Узнают. А значит, забудем об этом инциденте. Итак, на чем нас прервали?
– Ты хотел пообещать мне, что больше не будешь доводить Баюна!
– Хм, а я уверен, что это был поцелуй.
– Кош!
– Поверь, Баюн может за себя постоять. Это у нас с ним такая игра. А теперь давай вернемся к нашим играм.
– И за какие ты мне грехи?
– Приедем домой, продемонстрирую…
– Кош!.. Я люблю тебя.
Ой.
Это вырвалось само собой. Она вовсе не собиралась этого говорить. Более того, она столько месяцев прятала в себе это чувство и эти слова, надеясь, что все обойдется. Но они лишь росли, будто дрожжевое тесто, оставленное в тепле, и требовали выхода, и сдерживать их становилось все сложнее и сложнее. Василиса молчала, прекрасно понимая, что в ответ Кощей не кинется к ней с объятиями и собственными признаниями. Так, позволила себе несколько раз помечтать…