"Фантастика 2024-18". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Не ожидал, что будет свободно говорить по-русски.
Селина пожала плечами: — Я почитала про современную Японию. Наши споры остались в прошлом, как и границы. Японцы благодарны, что русские позволяют им осваивать Сахалин и Курилы. Да и Огненный цветок по сути дела пришел из России.
Илья огляделся.
— Смотри, — удивился он, — неужели Фудзияма так близко от города?
Действительно, еще розовый в свете ушедшего за горизонт солнца, конус высокой горы словно плыл в сумерках.
— Наверное, какая-то хитроумная иллюзия, — откликнулась Селина. — Я поглядела
Попробовали суши (вкуснее, чем в Москве), отдали должное другим блюдам. Пока ели, розовый свет на Фудзи угас. Серп новорожденной луны стал виден у ее беловатого конуса, и Селина лукаво поглядела на Илью.
— Попробуй это саке, милый. Госпожа Кэти по секрету сказала, что ее отца среди прочего соблазняли и этим. В Саду он стал с нею более откровенен… Но кто же это тянет меня за язык?
После бурной ночи спали долго, а потом Селина села перед зеркалом и стала придавать прическе деловой вид.
— Вспоминаю наше первое утро, — со смешком сказала она. — Я бултыхаюсь среди розовых лепестков, а ты просыпаешься недовольный, ведь брачной ночи еще не было. Не особо длинный мы проделали путь, из одной постели — в московском отеле Огненного цветка, в другую, только в Токайдо.
Илья зевнул: — Ну, теперь я вполне доволен.
— Нам вообще-то рекомендовали поститься перед посещением Цветка, — вздохнула Селина. — Но в такие ночи я ничего не могу поделать с Селайной.
— А где здесь находится Цветок? — спросил Илья.
— В Восточном саду императорского дворца. Никто не видел, как он там появился. Со всех камер наблюдения сохранился лишь один кадр. Цветок, и два огромных черных пса с обеих сторон. Утром, когда появились первые посетители, псы уже исчезли, и никогда больше не появлялись. В них и не было нужды, японцы сразу признали Цветок воплощением солнечной богини Аматэрасу и национальной святыней.
Поехали на мувексе, но тот довез только до входа в парк, к воротам Ёта-мон. Там поднялись на лифте с подземной стоянки, и перешли по мосту к открытым воротам. Красивая кровля — то ли из дерева, то ли его имитация. И удивительный контраст: сзади толпятся небоскребы, а впереди за каменной стеной зеленеют деревья. У входа вывеска, Илья сумел разобрать текст на английском: дни и часы свободного доступа в парк, а в храм Огненного цветка ежедневно и круглые сутки. Получили пластиковые билеты, и когда Илья приложил свой к турникету, тот сказал по-русски:
— Любое оружие запрещено. Если имеется, оставьте в камере хранения. — То же появилось на дисплее.
— Ничего нет, — ответил Илья, а за турникетом повернулся к Селине:
— Только здесь действует запрет на оружие? Не во всем городе, как в Москве?
— По путеводителю, это касается садов, примыкающие к императорскому дворцу. Раньше Москва была жестоким городом, даже выражение сохранилось: «Москва слезам не верит». Вот Псы и действовали сурово. Япония уже давно более мирная страна.
Накрапывал холодный дождь, и Селина ежилась.
— Хорошо, что нет снега. Если просто холодно, это ничего, но когда еще и сыро…
Стрелка указывала, что к храму
направо. Немного прошли, и Селина остановилась.— Ох! — сказала она.
Да, поразительно! Японские архитекторы отказались от привычных архитектурных форм. Храм выглядел, как склонившиеся друг к другу кроны огромных деревьев. Они были полупрозрачны, и изнутри пробегали цветные сполохи — голубые, фиолетовые, зеленые…
Здесь была очередь, хотя люди не стояли, а сидели на скамейках вдоль аллеи, раскрыв зонтики.
— Что ж, подождем, — сказала Селина. — Только я сидеть не буду.
Но по аллее к ним уже шла девушка — несмотря на холод, в легком зеленом платье и с эмблемой цветка на груди.
— Совсем как я когда-то, — вздохнула Селина. — Несколько раз встречала гостей у Цветка.
Хотя эта выглядела по-другому — черные волосы, пониже и плотнее сбита, лишь такие же голубые глаза.
Обе рогны обменялись улыбками, и девушка сказала по-английски:
— Здравствуйте. И пойдемте. Вас ожидает хранительница.
Когда шли, Селина пояснила:
— Как и у нас, хранительница не является Наставницей. Такой может быть только Танцующая в Цветке. Но это мудрая рогна, срок земного воплощения которой близится к концу.
Они вошли в храм и, как в Москве, перехватило дыхание от вида призрачных и постоянно меняющихся фестонов пламени. Пожилая женщина в синем одеянии пристально поглядела на Селину, и та поклонилась. Илье пришлось последовать, наверное неуклюже.
— Здравствуй, Селайна, — сказала женщина по-русски, хотя «л» прозвучало с оттенком «р». — Я вижу, ты ушла далеко. И готова к новым испытаниям.
Селина покосилась на Илью:
— Может, хватит уже испытаний?
— Ты встала на Путь. И начала новый отрезок, в пятнадцать лет. В знак твердости намерений, вам нужно во второй раз обойти Цветок. Конечно, можете этого не делать.
— И что тогда? — Селина опять неуверенно посмотрела на Илью.
Женщина слегка улыбнулась:
— Вы отдохнете… Ну, как?
Илья скрипнул зубами: разговаривают между собой, будто его тут нет. И бедная Селина — видно, что вся в сомнении.
— Мы обойдем, — сказал он. Взял Селину за руку и пошел к Цветку.
— Подождите! — окликнула женщина. Повернулась к посетителям за низкой оградой и что-то сказала по-японски. Те похлопали.
— Я сказала, — опять обернулась женщина, — что вы подтверждаете обеты.
Снова холодное пламя колыхается у щеки, снова цветные тени бегут по лицу Селины, снова ее пальцы дрожат в руке Ильи. Она протянула было другую руку к Цветку, но тут же отдернула.
— Сегодня я боюсь, — прошептала она. — А значит, не надо.
Обойдя Цветок, Илья все же коснулся пламени. Разряд сильнее, чем в Москве, пронизал его тело, и так же содрогнулась Селина.
— Ты играешь с огнем, — тихо сказала она. — Ладно, я тоже.
Она коснулась пальцев Ильи, миг — и снова язычок голубого пламени затрепетал над кончиками соединенных пальцев. Селина прерывисто вздохнула, а Илья поспешил убрать руку из огня. Смотрительница глядела на них с непонятным выражением. Хотя кто разберет выражение лица этих японок?