"Фантастика 2024-30". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
– О ком вы говорите? – Бердон вперил в волшебника горящий взгляд, словно пытаясь проникнуть в самые тёмные глубины его души.
Члены Совета растерянно переглядывались. Неужели старый маг припас какой-то сюрприз? О ком он говорил? Какой-нибудь незаконнорождённый брат Тредда, или, быть может, его бастард?
– Я говорю о вашем сыне, принце Тиене, ваше высочество.
Потрясённая тишина повисла в кабинете, словно смысл сказанного не доходил до присутствующих. Что же касается самого Тиена, то он побледнел как полотно и с ужасом взирал то на отца, то на великого мага.
–
– Это противоречит всем обычаям, мессир, – робко заметил канцлер. – Мы не можем так поступить.
– Обычаи создаются для того, чтобы вести безмолвные, безвольные массы, – отрезал Каладиус. – Они не властны над теми, у кого есть собственная воля. Если нужно – мы изменим обычаи, отменим их и создадим новые! Я прошу Совет понять, что так будет гораздо лучше для нашего государства.
– Ваша неприязнь ко мне так велика, что вы готовы попрать священные обычаи? – прошипел Бердон, прожигая взглядом великого мага.
– Моя неприязнь не имеет никакого значения, милорд. Для меня важно лишь благо государства. И я исхожу из того, что король должен приносить пользу королевству. Он должен править, ваше высочество, а не просто занимать трон. Простите, но вы уже стары и немощны, и из вас выйдет плохой король.
– Кто говорит мне о старости? – не выдержав, закричал Бердон, брызжа слюной. – Четырёхсотлетний старик?
– Да, мне почти четыреста, – спокойно ответил Каладиус. – Но я знаю, что проживу ещё столько же. Можете ли вы сказать то же самое о себе, милорд?
– Никто не может знать этого! Быть может, вы умрёте уже завтра!
– Ого, по-моему, здесь уже начались угрозы… – нехорошо прищурившись, произнёс маг. – Осторожнее, милорд, вы ступаете по тонкому льду.
Каладиус, похоже, намеренно величал Бердона милордом вместо обращения «ваше высочество», более подходящего его титулу принца и великого князя. Сейчас он походил на укротителя хищников, который нарочно провоцирует зверя, чтобы затем подавить его волю и подчинить себе.
– Я не собирался угрожать вам, мессир, – даже гнев принца, казалось, угасал под ледяным взглядом волшебника. – Но я должен сказать, что считаю ваше предложение абсурдным, а потому полагаю, что в этом заседании нет нужды. Как великий князь Латиона, я объявляю себя наследником своего брата!
– Но это также не по обычаям, милорд, – усмехнулся Каладиус. – У вас нет на это права.
– Да? А почему же одни обычаи можно нарушать, а другие – нет? – Бердон понимал, что это – его последний бой, и что он либо победит, либо проиграет, а потому готов был стоять до конца.
– Это зависит от того, кто их нарушает, – жёстко ответил Каладиус, на сей раз не взяв на себя труд именовать оппонента даже милордом.
– Объяснитесь, мессир! – дрожа одновременно от гнева и от страха, проговорил принц Бердон, тогда как остальные уставились на мага с выражением священного ужаса, окончательно поняв его затею.
– Охотно. Я предлагаю членам Совета выбрать сторону. Вы можете поддержать принца Бердона и те пресловутые обычаи, которые, на мой взгляд, не стоят выеденного яйца,
или же принять мою сторону, то есть сторону человека, который покровительствовал ещё прадеду короля Тредда. Человека, который помогал укрепить наше королевство, который десятилетиями стоял на его защите. Я говорю вам: нам не нужен король Бердон, так как он не принесёт пользы Латиону. Выберем молодого короля, чьи силы ещё не подорваны приближающейся смертью. Делайте выбор, господа, сегодня вам не удастся отсидеться!Подкошенный ужасом, Бердон почти рухнул в кресло. Та прямота, с какой выступил Каладиус, значила лишь одно – он тоже пойдёт до конца. Принц понимал, что никто за этим столом не дерзнёт выступить против древнего мага. Во всём Латионе не было такой силы. А это значило лишь одно…
– Мессир, мне кажется, вы позабыли спросить моего мнения, – раздался тихий, надорванный голос.
Это был Тиен. Было видно, что он собрал всё своё мужество в кулак, но и его едва достаёт, чтобы произнести эти слова.
– Ваше мнение не имеет значения, ваше высочество, – спокойно, но твёрдо ответил маг. – В истории бывают моменты, которые должны свершаться помимо, и даже против воли её участников. Если вы хотите блага своей стране – вы согласитесь вне зависимости от своего мнения.
– Я не готов быть королём, мессир…
– Это никогда не узнаешь, пока не попробуешь, ваше высочество. А попробовав, возможно, вы войдёте во вкус. К власти быстро привыкаешь, уж поверьте мне на слово…
– Это переворот!.. – побелевшими губами, прошептал Бердон.
– Не драматизируйте, милорд, вы покамест ещё не король! – поморщился Каладиус. – Господа, делайте выбор! Что вы предпочтёте – личные амбиции одного человека, или же благо всей страны?
– Но, кажется, принц Тиен ещё не дал согласия… – робко заметил канцлер.
– Можете считать, что уже дал, – отмахнулся маг. – Итак, господин канцлер, вы являетесь воплощением порядка и закона в нашем королевстве. Ваш голос по праву должен быть первым.
– Я выбираю благо королевства, мессир, – тихо, но решительно ответил тот, стараясь не глядеть на Бердона.
Тот же предсказуемый ответ был получен и от остальных членов Совета, за исключением, конечно же, опального принца. Бердон, поняв, что проиграл, вскочил и, яростно шипя, вышел, или скорее даже выскочил за дверь.
– Что ж, ваше высочество, – обратился Каладиус к Тиену, бессильно спрятавшему лицо в ладонях. – Поздравляю, теперь вы – официальный наследник латионского престола. У вас есть немного времени, чтобы привыкнуть к этому, но будьте готовы, что в любой момент вы станете нашим королём!
Подавленный, растерянный Тиен, неловко поднялся на ноги, нервно кивнул присутствующим и вышел. Следом поспешили удалиться и другие члены Совета, тоже едва держась на ногах от перенесённого потрясения. Вскоре в кабинете остались лишь Каладиус и канцлер.
– Разве из его высочества получится хороший король?.. – с сомнением произнёс канцлер.
– Не хуже, чем из прочих! – отмахнулся Каладиус.
– Но вы же понимаете, что принц Бердон может стать проблемой?
– Не думаю. Во всяком случае, эта проблема очень просто решается.